Эрл Гарднер - Некоторые женщины не будут ждать

— А-а, ну, это может многое упростить, — произнес сержант, переглянувшись с Дейли. — Но вы, конечно, не очень ясно это видели?

— Как раз это я вспомнил совершенно четко.

— Понимаю, — сказал сержант, — однако в первоначальных показаниях вы заявили, что не можете сказать, была ли она в купальнике или без. Кроме того, Бикнел, согласитесь, что обнаженная женская фигура выглядит совершенно иначе, нежели в купальнике.

Бикнел промолчал.

— Ну хорошо, Бикнел, продолжайте, поделитесь с нами своей новостью.

— Это и была моя новость, — произнес Бикнел.

— И все?

— Все. Но вы же понимаете, что у белокожих обнаженных женщин определенные места должны выделяться по сравнению с загорелыми ногами, а у женщины с темной кожей цвет будет везде одинаковый.

— Очень любопытно.

— Мне кажется, это весьма существенно.

— Возможно. Я так понимаю, теперь вы уже рассказали нам все, что вспомнили?

— Да. С учетом этого дополнительного замечания — все.

— Больше вы ничего не забыли нам сказать во время нашей прошлой беседы?

— Нет.

— И никаких других новостей тоже нет?

— Нет.

— Ну что ж, отлично, — сказал сержант. — Знаете, Бикнел, мы всегда оказываемся в довольно затруднительном положении, когда свидетель вспоминает какие-то важные обстоятельства лишь через некоторое время. Хорошо, конечно, что вы потрудились вспомнить детали этого происшествия. Я прав, Бикнел?

— Что я сделал?

— Потрудились вспомнить все в деталях.

— Да.

— Наверно, очень постарались?

— В общем, да.

— Но кроме одного-единственного обстоятельства, а именно, что эта девушка, как вы теперь полагаете — и то, конечно, не с полной уверенностью, — была без купальника, вы так ничего нового и не вспомнили?

— Нет.

— Ни одной детали?

— Нет.

— Ну ладно, — отцепился наконец сержант Хуламоки. — А теперь я поделюсь с вами нашими новостями.

Я внутренне подобрался и решил, что мое лицо в любом случае должно быть абсолютно бесстрастным.

— Мы очень тщательно провели обыск в доме Бастиона, — начал сержант. — У нас были самые серьезные основания подозревать, что этот парень добывал себе средства существования не вполне законными способами. Никто, собственно, и не знал, за счет чего он живет. Социального обеспечения не получал. Сведений о доходах в налоговую инспекцию не представлял. И тем не менее жил он неплохо, тратил довольно значительные суммы денег. Странно, что налоговые службы не особенно им интересовались; но, конечно, раз он не подавал деклараций, не было и оснований для проверок.

— Так. Дальше, — нетерпеливо произнес Бикнел.

— Так вот, мы обнаружили у него несколько квитанций со счетами. Одна из них была выписана Джерому К. Бастиону фирмой «Круглосуточные фотоработы» в Денвере. И счет-то был всего на два доллара, тем не менее Бастион зачем-то его хранил.

— Фотографические работы? — без особого интереса уточнил Бикнел.

— Совершенно верно, — с едва заметной улыбкой ответил сержант. — Мы ведь здесь, знаете, вдалеке от остального мира, поэтому вынуждены рассчитывать на помощь с материка. Я сегодня несколько раз связывался по телефону с полицией Денвера и попросил их, в частности, зайти в эту фирму и постараться узнать что-нибудь об этой квитанции. По счастью, там тщательно регистрируют все заказы, и выяснилось, что эти два доллара были получены за фотокопирование документов компании по оптовой торговле фармацевтическими и химическими товарами «Роки-Маунтин». Денверская полиция не поленилась навестить и эту компанию, а там секретарша в канцелярии вспомнила этот эпизод и вынесла им скопированный документ. Такая вот замечательная цепочка удач. — Сержант Хуламоки сделал многозначительную паузу, явно ожидая вопросов с нашей стороны.

Я решил молчать, хоть он тресни, но Бикнел, конечно, не выдержал. Проведя языком по пересохшим губам, он спросил:

— И что же это был за документ?

— Это была подписанная получателем квитанция-накладная на большую коробку мышьяка, — медленно произнес сержант. — Покупателем значится Эзра П. Вудфорд, у которого, судя по всему, был открыт счет в этой компании, а подпись на накладной свидетельствует о том, что получила покупку миссис Эзра П. Вудфорд. А еще там стоит дата — все это произошло за четыре дня до смерти Эзры П. Вудфорда. А теперь, мне кажется, — продолжал сержант после небольшой паузы, — есть смысл раскрыть вам один маленький секрет. Эдгар Ларсон из полиции Денвера приехал сюда именно по этому делу. У них еще раньше возникли подозрения по поводу обстоятельств смерти Эзры Вудфорда, поэтому была произведена секретная эксгумация тела. И при токсикологическом анализе обнаружено такое количество мышьяка, которое может убить лошадь.

Сержант Хуламоки замолчал и внимательно посмотрел по очереди на нас троих — Стефенсона Бикнела, Берту Кул и меня.

— А кто… э-э… кто заказал эту коробку мышьяка? — не очень уверенным голосом спросил Бикнел.

— Ее заказала по телефону женщина, назвавшаяся миссис Эзра П. Вудфорд. Вы понимаете, конечно, что в суде факты такого рода доказать не удается: свидетель не может достоверно опознать голос по телефону, если этот голос ему не знаком. И мы, конечно, должны в своем расследовании это обстоятельство учитывать. Знаете, мистер Бикнел, полиция довольно часто сталкивается в ходе расследования с такими фактами, которые нельзя рассматривать как доказательства для суда. Разница между судом и следствием весьма существенна. В суде нужно излагать абсолютно достоверные сведения. Вас обязывают оперировать только бесспорными фактами, специально приводят к присяге. Хитроумным умозаключениям там не место — жюри присяжных их не учитывает. Но в ходе следствия определенные умозаключения вполне уместны.

— Вы уже… вы уже беседовали обо всем этом с миссис Вудфорд? — спросил Бикнел.

— Скорее всего, мой сотрудник делает это как раз в данную минуту, — ответил сержант. — А я решил пока что зайти поговорить с вами.

— Со мной?

— Совершенно верно. Вы ведь управляете состоянием Мириам Вудфорд?

— Я.

— По условиям договора вы имеете полномочия по своему усмотрению и в случае чрезвычайной необходимости выплачивать ей определенную часть основного капитала или некоторый аванс в счет будущего дохода. Не так ли?

— Да.

— Так вот, — торжествующим тоном произнес сержант, — не кажется ли вам правдоподобным такой вариант. Джером Бастион, раздобыв фотокопии этой накладной с подписью миссис Вудфорд и смазанной цифрой даты, приезжает сюда и пытается выманить у нее весьма значительную сумму. Ну, скажем, тысяч двадцать или тридцать, а Мириам Вудфорд в панике сообщает вам, что в силу чрезвычайных обстоятельств, подробнее о которых она говорить с вами не может, ей нужна большая сумма денег — не важно, из основного ли капитала или в качестве аванса, — и…