Лилиан Браун - Кот, который разговаривал с привидениями

– А-а-а! Чёрт!

Заслышав возню, сиамцы осторожно спустились с шифоньера и принялись орать, не заходя на кухню.

– И вы там тоже заткнитесь! – заревел Квиллер.

Спокойно, сказал он себе и попытался осторожно присесть на краешек стула. В какой-то мере это помогло. Бутси перестал пищать и впиваться когтями в тело, но отцепляться не собирался. Его вполне устраивало провести ночь вися на Квиллере, как индейский ребенок, которого мать привязывает к себе на спину.

Квиллер просидел минут пять в неподвижности, но потом терпение у него лопнуло. Как сказала Лори, беспокойство провоцирует физическую активность. Он вскочил на ноги, изрыгая подходящее ругательство, которому он научился в Северной Африке, захлопал себя руками по бокам и заскакал по кухне, как шаман. Ругательство перешло в крик боли, потому что Чудище покрепче уцепилось за спину Квиллера, чтобы не свалиться в этой дикой скачке.

Было уже за полночь. В отчаянии он позвонил Бозвелам. Услышав мягкое «алло» Вероны, он закричал в трубку:

– Дайте мне Винса! У меня беда! Это Квиллер.

– О боже! Винс ещё не пришёл, – произнёс мягкий голос с ноткой тревоги. – Я могу чем-нибудь помочь?

– У меня кот сидит на спине – когтями висит на свитере! Я хочу, чтобы кто-нибудь его оттуда содрал… А-а-а!

– Боже мой! Я сейчас иду.

Он медленно подошёл к входной двери, стараясь не побеспокоить Чудище, и включил свет во дворе. Через несколько минут, которые показались ему часами, прибежала Верона, сжимая в руках фонарик. На её заношенный халатик была накинута сверху тяжёлая куртка.

Он медленно открыл дверь и с порога предупредил её:

– Не делайте резких движений. Если получится, схватите его под лапы и медленно поднимайте, так, чтобы когти отцепились. Попробуйте отцеплять лапы по ОДНОЙ;

Верона так и сделала, но как только она освобождала одну лапу, другая сжималась с удвоенной энергией.

– Боюсь, что так не получается. Можно я кое-что предложу? – спросила она со своей обычной вежливостью. – Мы можем снять ваш свитер… через голову. Если я его закатаю на спине, мы его снимем вместе с котёнком.

– Хорошо. Только осторожнее. Не испугайте его.

– Ах, какая хорошая киса. Хорошая киса, – заворковала она, закатывая свитер на маленького зверёныша и снимая его Квиллеру через голову. – Бог ты мой – воскликнула она. – Ваша рубашка вся… в крови.

Он рывком снял рубашку.

– А на спине – сплошные кровавые… царапины. У вас есть антисептик?

– Кажется, в ванной что-то было.

Оставив Чудище уютно лежащим в свитере, они отправились в ванную и нашли снадобье, которым Верона щедро промыла все царапины. Квиллер только вздрагивал и крякал.

– Больно? Но ведь мы не хотим, чтобы попала инфекция? Вот так, наденьте что-нибудь, а то будет… холодно. – Её голос звучал для него как музыка.

– Не знаю, как и благодарить вас, миссис Бозвел, – сказал он, надевая свежую рубашку. – Мне не хотелось беспокоить вас в такое позднее время, но иначе всё, что мне оставалось сделать, – это позвонить в добровольную пожарную команду в Северный Кеннебек.

– Не волнуйтесь. Вы мне не доставили никакого беспокойства. У вас есть ещё царапины, которые надо обработать?

– Хм… Да нет, – сказал Квиллер. – А где Винс?

– Задержался в Локмастере. Он что-то ещё не закончил в… библиотеке.

Он посмотрел сверху вниз на эту трогательную маленькую женщину со спутанными волосами, с уже пожелтевшим синяком, в этом нелепом одеянии – куртка цвета хаки, выцветший халат, старые тапочки.

– Хотите чашку кофе?

– Мне надо идти домой, – извинилась она. – Я оставила Пупси, она спит и может проснуться… но… у вас есть молоко?

– Молоко? Боюсь, что нет. Я не пью молока. Миссис Кобб оставила пакет молока, но оно скисло, и я его выбросил.

– У меня кончилось молоко для… Пупси. Я думала, Винс придёт домой и сходит в… магазин.

– Здесь есть пакет сухого молока. Подойдёт?

– О, я была бы вам так… благодарна.

– Если завтра утром Винс не придёт, я вам занесу продуктов. Напишите, что вам нужно.

Верона покраснела от смущения:

– Он не оставил мне денег.

– Это непростительно! Посмотрим, что у нас есть. – Он взял из кладовки хозяйственную сумку и сложил в неё сыр, булочки с черникой, пирожные с бананами и с орехами, овощной суп, тунца в горшочке, мясо под соусом «чили» и, с большой неохотой, своё любимое блюдо, макароны с сыром. – Я отвезу вас домой, – сказал он, взял пиджак и нащупал в нём ключи.

Ехали недолго, в городе это было бы квартала два, не больше. Помолчав немного, Верона сказала:

– Я видела ваших взрослых… котов. Они такие красивые! Если бы Пупси могла когда-нибудь на них посмотреть.

– Хорошо, – сказал он. – Приводите её в четверг днем. И спасибо ещё раз, миссис Бозвел, что пришли мне на помощь.

– Зовите меня Верона, – сказала она, выходя из машины.

Он следил за ней, пока она не вошла в дом, а потом поехал обратно, спрашивая себя, как такая замечательная женщина, как Верона, могла связаться с таким невежей, как Бозвел.

Чудище по-прежнему лежало завёрнутое в свитер, и, даже когда Квиллер развернул его, котёнок с ангельским выражением на закопченной мордочке продолжал крепко спать. Во сне он мурлыкал.

Когда в среду утром Квиллер поехал на велосипеде в Вест-Миддл-Хаммок, Чудище и сиамцы вежливо общались. Проезжая ферму Фагтри, он вспомнил, что полиция скоро должна вернуться расспросить его о позавчерашних гостях.

Брента Уоффла убили до восьми часов, как гласит заключение медицинской экспертизы. Кристи и Митч пришли ровно в восемь, и шли они через Ивовую тропинку. По дороге они могли встретить Уоффла, повздорить с ним, ударить его фонариком – или двумя фонариками – и оставить тело на берегу ручья. Они могли вспомнить случай с Бадди Ярроу, который произошёл на реке Иттибиттивасси, когда следователь признал, что Бадди поскользнулся и ударился головой о камень. Потом, после полуночи, Митч по одной из подъездных дорог мог поехать к Ивовой тропинке и перенести тело на шоссе, подальше от земель Фагтри. Звук, услышанный Квиллером поздно ночью, мог быть шумом от колёс грузовика, идущего по гравию.

Если этот сценарий верен, размышлял он, то начинающие убийцы весь вечер были необыкновенно спокойны. И если всё так и есть, то почему же на теле, которое оставили на Ивовой тропинке под проливным дождём, бригада дорожных рабочих обнаружила засохшую кровь? Скорее, Уоффла убили не на улице. Например, парень вернулся на место преступления и прятался в одном из пустых сараев для коз, возможно выбрав Кристи в качестве своей следующей жертвы. Может быть, козлы – Аттила, Наполеон и Распутин – забеспокоились и шумом предупредили её об опасности. Тогда она и Митч пошли разузнать, в чём там дело, и соотношение сил оказалось два против одного.