Б. Седов - «Матросская тишина»

– Вот же с-суки! – затравленно зыркая на группу захвата, сквозь зубы выругался Пень. Расклад нарисовался гнилой. Не могло быть и речи, чтобы вырваться из ловушки, в которую они угодили по воле рискнувшего жизнью и настучавшего по «ноль два» проклятого халдея. Только вот почему ФСБ, а не ОМОН или СОБР? За что такая честь?

– Хрен с вами, легавыми. Банкуйте, – на правах старшего прохрипел Пень и встретился потухшими глазами с подельниками. Боров беззвучно выматерился. А Крыса… Как бы этот отбитый боксер с расплющенным носом не сморозил глупость, не взбрыкнул. Иначе «маски», уже на законном основании, откроют пальбу и положат всех троих прямо на месте. На что он рассчитывает, идиот?

– Сдаемся, – Пень, как мог, попытался образумить готового вот-вот взорваться Крысу. И первым аккуратно, медленно, выложил на стол волыну – компактную восьмимиллиметровую «беретту». Боров, на бледную рожу которого было больно смотреть, заметно трясущейся грабкой извлек из-за брючного ремня китайский ТТ со спиленным номером.

Крыса медлил. И только когда стоящий за его спиной боец нетерпеливо ткнул стволом автомата в его бритый затылок, отпустил длинную, громкую матерную тираду в адрес ментов и всех их «родственников» по линии силовых структур, снял с плеча свой драгоценный и любимый «узи» и размашистым жестом швырнул его в сторону, на пол.

– Я же предупреждал – вести себя культурно, – вздохнул старлей. – Сам напросился. Так что считай, что на стоматолога ты, клизма анальная, уже попал. Теперь, так же медленно, сдаем деньги и документы.

Пень, чуть не рыча от досады, послушно извлек из внутреннего кармана паспорт, документы на джип, ключи, не слишком пухлый лопатник и тонкую пачку меченых специальным составом проклятых долларов. Опустошили карманы и подельники. А потом…

Потом началась дьявольская карусель.

Левой рукой Крыса бросил на столик не только бумажник, но и отыскавшуюся в кармане упаковку презервативов. В это время его правая вдруг выскочила из-под пиджака с чем-то продолговатым и зеленым. Боксеру хватило доли секунды, чтобы вырвать чеку из гранаты и поднять ее над головой на всеобщее обозрение.

– Не шевелиться, бляди!!! – что было глотки заорал он, выпучив обильно налившиеся кровью поросячьи глазки. – Всем на пол!!! На пол, я сказал!!! Если кто-нибудь дернется, я разожму пальцы и взорву весь этот гребаный кабак!!! Мне терять нечего, ясно, псы легавые?!! Ле-жа-ать, я сказал!!!

Спецназовцы даже не шелохнулись. Застыли, словно восковые статуи. В зале повисла абсолютная тишина, разбавленная только тихим гудением кондиционера и чьим-то громким, судорожным иканием.

– Зря ты так, – окаменев лицом, простуженным, хриплым голосом заговорил с бандитом уже другой чекист в штатском. На вид ему было около сорока. – Самого ведь первого на куски разорвет. И ради чего, спрашивается? Что тебе светит, если подумать? От силы пятерка. А если наймешь толкового адвоката, тот договорится со следаком и с судьей, так вообще получишь по лимонаду. От силы года три. Потом еще, глядишь, и под амнистию попадешь. Подумай, стоит ли рисковать жизнью ради такой ерунды?

– А ты мне, сука, зубы не заговаривай!!!– взревел Крыса, медленно отступая к выходу. Голова его в этот миг соображала туго. Поэтому, поддаваясь мгновенному прорыву эмоций, он надсадно выплюнул:– Что ты про меня знаешь?! Я на поганый трешник не рассчитываю!!! На мне три свежих мертвяка в Колпино, так что терять все равно нечего!!!

– О-ой, дурак, – даже застонал от такого идиотизма более сообразительный и трезвомыслящий Пень. – Кто тебя, уебка, за язык тянул, а?

– Это еще доказать надо!!!– оскалился взмокший от напряжения Крыса, непрерывно вертясь и зыркая глазами по залу. – Только для начала возьмите меня!!! Спецна-а-аз!!! Да на х. ю я вас вертел, ясно?! Против лома нет приема!!! Козлы вонючие!!!

Решив, что одной гранаты для гарантированного успеха акции явно мало, свободной рукой Крыса взял со столика первый подвернувшийся ствол. Им оказался стоящий на предохранителе ТТ. Предохранитель следовало снять. Взгляд быка всего на мгновение скользнул вниз…

И тут произошло такое, чего до гробовой доски не забудет ни один из присутствовавших. Эпизод, занявший от силы три секунды, словно сошел в реальную жизнь тихого Ломоносова из крутого голливудского боевика.

Один из бойцов, к которому Крыса стоял боком, выстрелил из автомата. Пуля угодила Крысе прямо в жопу. Тот не успел даже заорать от полыхнувшей в заднице адской боли, как второй спецназовец, выронив оружие и вытянув вперед обе руки, оттолкнулся от пола и в стремительном прыжке настиг отморозка. Его широкие ладони мертвой хваткой сдавили сжимающую гранату руку, на дав бандиту ни малейшего шанса разжать пальцы. Они так и рухнули – сначала спецназовец, а затем вопящий боксер. В тот же миг третий боец тараном прыгнул на падающего быка, провел молниеносный захват за шею и через полсекунды уже сидел на спине Крысы, высоко заломив за спину вторую руку, выронившую так и не снятый с предохранителя пистолет. Изо рта обездвиженного террориста вместе с хрипом вырывались целые потоки тягучей слюны…

Пень и Боров, став свидетелями четкой работы спецназа ФСБ, застыли соляными столпами, уронив челюсти. Возможно, только в эту секунду до крутых, как вареные яйца, бандитов впервые дошло, с кем они столкнулись.

Дальнейшее для быков происходило словно в тумане. Боясь даже моргнуть без спроса, грозные «приморцы» наблюдали, как два офицера в штатском осторожно извлекают из рук Крысы ручную противопехотную гранату Ф-1 и осторожно вставляют в нее чеку. Затем на запястьях братков защелкнулись стальные наручники.

Как ни странно, но когда Пня запихивали в автобус со шторками, он испытывал уже не разочарование неожиданным задержанием с поличным, а, скорее, ни с чем не сравнимое облегчение, которое может понять только летчик или автогонщик, чудом выживший в катастрофе. Нет, прав, сто раз прав был тот сухопарый мужик из «конторы», когда сравнивал несколько лет тюрьмы с ценностью целой жизни. Понять ее по-настоящему можно лишь после того, как однажды окажешься на самом краю пропасти…

И еще одна мысль не покидала Пня всю дорогу до следственного изолятора. Почему по звонку халдея на место так и не состоявшейся бандитской «стрелки» вместо ОМОНа или РУБОПа прибыли элитные патентованные волкодавы?

Догадаться об истинном раскладе браток смог уже в СИЗО. И то лишь после того, как узнал от соседа по камере – старого седого урки – о том, что никакого авторитета по кличке Жорик Кутаисский в криминальном мире Санкт-Петербурга нет и никогда не было.

По само собой сложившейся традиции очередной, седьмой по счету, удачный «облом бычьих рогов» о барную стойку «Готланда» компаньоны отмечали скромно, поздним вечером, разместившись вдвоем в помпезно обзываемой директорским кабинетом тесной каморке бистро, только что закрывшего свои двери для последних посетителей. На столе была накрыта нехитрая полянка из стандартного набора закусок – домашние мариннованые огурцы, прибалтийский черный хлеб грубого помола, полукопченая краковская колбаса, крохотные бутербродики с килькой и колечками лука. Из жидкого – только что изъятая из морозильника запотевшая поллитровка «Посольской» водки и натуральный томатный сок в бутылках.