Татьяна Полякова - Все точки над i

– А вам? – спросила она требовательно.

Я усмехнулась:

– Я не стану рисковать понапрасну.

– Что ж. – Она чуть помедлила. – Не думайте, что я удивлена. – Она резко повернулась и пошла прочь.

А я отправилась к Виссариону.

Я была уверена, что поступила правильно, и все же… Елена не шла у меня из головы, я вновь и вновь возвращалась к нашему разговору, и чем больше убеждала себя в своей правоте, тем больше сомневалась.

Ник по-прежнему не появлялся, и я позвонила ему сама. К тому времени мое беспокойство за Елену достигло критической точки, и пребывать в неведении я больше не могла. С Ником мы встретились в кафе, я пришла раньше и наблюдала в окно за прохожими. Он вошел, сбросил куртку и поцеловал меня в лоб.

– Ну, что, радость моя, скучаешь?

– Ага. То ты глаза мозолишь с утра до вечера, то вдруг исчезаешь неизвестно куда.

– Работа, солнышко. Папа трудится не покладая рук, пока ты бьешь баклуши.

– Ты сам сказал, чтоб я не лезла.

– Правильно сказал. Какой от тебя толк?

– Как продвигается твое расследование?

– Твое? – передразнил он. – Я думал, это наше общее дело.

– Ладно, можешь не отвечать, судя по твоему настроению, дела оставляют желать лучшего.

– Ты исключительно проницательна, – хмыкнул он, подозвал официанта, заказал себе коньяк и кофе и вдруг посмотрел исподлобья тем особым взглядом, который я ненавидела и боялась. Узкие губы дрогнули в презрительной усмешке, а глаза точно говорили: «Я тебя насквозь вижу». В такие минуты я не сомневалась, что все так и есть, и признавала за Ником эту особенность: читать чужие мысли. От его взгляда было не уйти, не спрятаться, я спокойно выдержала его, отлично зная, что этим Ника не обманешь. Он опять усмехнулся, будто подтверждая мою мысль, а я вздохнула. – В чем дело, счастье мое? – спросил он.

– Настроение ни к черту. Сына не видела больше месяца.

– Да? Вроде бы Рахманов у тебя частый гость. Тачка новая – его подарок? Или появился еще кто-то?

– Его. Это отступные за то, чтобы я не приставала к нему с ребенком. Он не хочет, чтобы мальчик ко мне привязался, говорит, так лучше для сына.

– Разумно, между прочим. Кстати, Рахманова пару раз видели в компании с этой журналисткой, как ее… черт… – Я замерла, совершенно невероятно, чтобы он забыл имя Кузьминской, у Ника отменная память, и то, что он сейчас валяет дурака и морщит лоб… – Не помнишь ее фамилию? – спросил он.

– Нет. Зовут Елена, это точно.

– Ага. Так вот, вдруг твой Рахманов решил, что ты для него неподходящая пара?

– Вот уж новость, – усмехнулась я. – Решил и решил, черт с ним. И баб у него всегда было, как грязи. Правда, выбор его слегка удивляет, он не боится перейти дружку дорогу?

– Вот у него и спроси при случае. Поговаривают, что о близкой свадьбе с Долгих теперь и речи нет.

– Что так?

– Они придерживаются разных идеологий, трахаться это не мешает, а вот все остальное…

– А с Рахмановым они, выходит, соратники?

Ник хихикнул:

– Да уж, один другого стоит. Бог с ними, с небожителями. Нам бы документики найти. Долгих на днях устроил мне разнос, кстати, к тебе рекомендовал присмотреться. Сомнения у него есть, что твой Француз ничегошеньки тебе не сказал.

– Он-то сам откровенничает со своей подружкой?

Ник опять хихикнул:

– Это было бы забавно. Может, и брякнул что сдуру, не зря же между ними черная кошка пробежала. Интеллигенты поболтать-то любят, правда, за Долгих я такого раньше не замечал. Определенно, последнее время они видятся нечасто, она то и дело уезжает в Москву, в общем, роман близок к закату, и нашего небожителя это очень печалит. Я вот что подумал: может, твой Рахманов ее окучивает с целью вразумить, вернись, он все простит?

– Что такого она успела натворить?

– Говорю тебе, с этими идейными одна морока. Какая-нибудь болтливая сволочь шепнула, чем наш небожитель зарабатывает свои миллионы, тетка дала задний ход, потому как дура, и оба теперь страдают. Он от любви, она, должно быть, от глупости. Ум с сердцем не в ладу. Как только мамаша героини отбросит копыта, деточка улетит, и все: абзац роману. Наверное, оба уже это поняли. Если бы кто спросил мое мнение, я бы сказал: оно и к лучшему, да кто ж меня спрашивать-то будет?

Ник допил коньяк и весело посмотрел на меня.

– Ну, что? Осчастливишь папу?

– Перебьешься. Рахманов хотел приехать, – добавила я, видя, как зрачки его глаз сузились, сделав его похожим на кошку. Очень опасную кошку.

– Не везет. А я-то думал, оторвемся, если уж ты сама решила мне позвонить. Ладно, пока. Ублажай своего Рахманова. – Он поднялся, бросил деньги на стол и, прихватив куртку, покинул кафе.

Мы встретились с ней недели через три, уже в конце зимы. На этот раз случайно. Я проезжала мимо торгового центра и увидела, как она спускается по ступенькам. Остановила машину и пошла ей навстречу. Она то ли не видела меня, то ли не хотела замечать, но едва не прошла мимо.

– Елена Сергеевна, – окликнула я.

Она остановилась и ждала, когда я подойду ближе. Лицо ее осунулось, она выглядела измученной, даже больной.

– Здравствуйте, – сказала отрывисто и нахмурилась, как будто была недовольна, что встретила меня.

Я стояла, загораживая ей дорогу, пытаясь понять, зачем вообще вышла из машины, и вдруг сказала:

– Вы плохо выглядите.

– Я похоронила маму, – ответила она.

– Сочувствую.

– Спасибо. – Она пожала плечами и сделала шаг.

Я хотела проститься и уйти, но, странное дело, не могла сдвинуться с места, стояла и смотрела на нее.

– Вы уедете? – спросила тихо.

– Да. Завтра.

– Это хорошо, – кивнула я.

– Для кого? – Теперь ее голос звучал вызывающе резко.

– Для вас в первую очередь. Вы неосторожны.

– Вот как? – Она улыбнулась в свойственной ей манере, уголками губ. – Вы были правы, Юля. В этом городе люди боятся сказать лишнее слово. Но материала на статью мне хватит. Надеюсь, после того как ее опубликуют, ситуация изменится. И я, и мой друг в этом уверены.

– Я бы не стала на это особенно рассчитывать. И скажите вашему честнейшему человеку, чтобы не очень суетился, иначе в скором времени окажется где-нибудь в Тмутаракани на весьма незавидной должности.

– Я думаю, он знает об этом.

– Надо же, – усмехнулась я, но тут же добавила: – Извините. Она молча кивнула и опять сделала шаг.

– Эта ваша статья… – торопливо сказала я. – Вы рассчитываете…

– Я рассчитываю привлечь внимание к тому, что здесь происходит. К сожалению, у меня по-прежнему нет доказательств.

– Вы что, его в тюрьму посадить мечтаете? – хмуро спросила я.

– Вряд ли это получится. Хотя я согласна с теми, кто считает: преступник должен сидеть в тюрьме.

– Вы в самом деле этого хотите?

– Зачем вы задаете эти вопросы? – разозлилась она.