Татьяна Степанова - Все оттенки черного

Не откладывая дела в долгий ящик, участковый занялся опросом населения. У умершей имелся родной брат, участковый знал его. Кто-то из дачников сразу же побежал за братом на участок.

Колосов же отложил на потом все разговоры с соседями Сорокиных, с братом погибшей, все объяснения с Катей. Сначала следовало прояснить картину: с чем же они столкнулись на этот раз. Что случилось с Валерией Сорокиной, умершей столь внезапно и в таком вроде бы неподходящем месте, как пустырь возле церковной ограды?

Краткая информация поступила быстро: погибшая проживала вместе с братом на собственной даче, доставшейся по наследству от родственников. Адрес: Лесная улица, дачный участок под номером двенадцать. «Это в аккурат на другом конце поселка отсюда, — сообщил участковый и тут же добавил, понизив голос: — С головой у нее не все в порядке было — факт. Про это многие тут у нас знали. Бог, как говорится, прибрал девчонку. Сами же видите, Никита Михайлович, — ни ран, ни повреждений. Крови тоже нет. Ну, значит, какие ваши указания будут? Звонить в прокуратуру и следователя вызывать? Или я сам протоколом как скоропостижную оформлю?»

Участковый для себя уже все решил. Раз нет видимых признаков насильственного посягательства — чего ж огород городить? Однако Колосов с выводами не спешил. Вместе с криминалистом они приступили к осмотру трупа.

Сорокина лежала ничком в полутора метрах от полуразвалившейся кирпичной стены с ржавой решеткой. Складываялось впечатление, что она словно бы споткнулась, упала, пыталась приподняться, цепляясь за кирпичи, а затем рухнула в траву. До окончательного решения по делу труп как-либо перемещать или переворачивать на спину было нельзя. Поэтому Колосову пришлось действовать очень осторожно, чуть ли не по-пластунски ползая вокруг. Лицо, шея, грудной отдел, спина, бедра, ноги, живот погибшей действительно повреждений не имели. На руках были незначительные ссадины. По всем признакам Сорокина умерла ночью — однако точное время ее гибели могла определить лишь экспертиза.

Все обстоятельства вроде бы указывали на скоропостижную смерть, но начальника отдела убийств поразило лицо женщины, когда, нагнувшись, он заглянул в него. Его искажала дикая гримаса боли и ужаса. Последние мгновения жизни этой несчастной явно были страшными. И потом…

«На самом теле повреждений не видно. Но на траве рядом на тропинке в двенадцати шагах от тела — мы измеряли, — там следы рвоты. Нина сразу же обратила на них мое внимание. Она врач, она мне сказала, что это может быть… Никита, ты сам поговори с ней обязательно», — это были Катины слова. Она выпалила эту фразу, едва лишь Колосов, выйдя из машины, успел с ней поздороваться.

Обильные следы рвотных извержений на месте обнаружения трупа и на тропе, ведущей от речки к церкви, действительно имелись. Какие-то подозрительные пятна пачкали и подол сарафана Сорокиной. Колосов начал метр за метром осматривать всю прилегающую местность. На тропе, что вилась по берегу реки, на влажной земле в одном месте ясно отпечатались следы. Колосов попросил криминалиста их сфотографировать: вдавленные отпечатки женских босоножек 36 — 37-го размера, имевших особую примету — косую трещину на левом каблуке.

Он вернулся к трупу. На Сорокиной и были босоножки — старые, некогда модные. Хорошей коричневой кожи, но сильно поношенные. Левый толстый каблук действительно треснул. И в этой трещине что-то застряло. Колосов колупнул это «что-то». Щепка, измазанная землей. Свежий скол. Такими щепками-лучинками обычно раскочегаривают шашлычницы. Он огляделся кругом — трава, битый кирпич, прочий мусор, влажная земля. И никаких щепок.

— Что об этих следах скажешь? — спросил он криминалиста.

— Ну что? Ее собственные, по всей видимости. Иных тут больше не зафиксировано. Она бежала…

— Бежала, говоришь? — Колосов потрогал след: да, похоже, так и есть. Очень глубокий, вдавленный, контур его нечеткий. Женщина пробежала по тропе вдоль реки, свернула к церкви, и тут с ней что-то случилось, что заставило ее буквально вывернуться наизнанку, а затем испустить дух.

— Никита, — кто-то робко тронул его за плечо.

Катя. Бог ты мой, снова она! А с ней рядом ее дачная приятельница — какой-то черноволосый, черноглазый гаврош в положении. Колосов раздраженно хмыкнул: только беременных женщин тут еще не хватало!

— Ступайте домой. — Он неловко, стараясь соблюсти вежливый ритуал знакомства, кивнул Катиной приятельнице, которая вроде и хотела ему что-то сказать и не решалась. — Я тут все закончу и подойду. Поговорим. У вас дача какой номер?

Спрашивать Никиту о причинах, заставивших его срочно бросить вдруг все дела и лично выехать на это происшествие в Май-Гору, Катя не решилась. Колосов махнул рукой: потому мол, после. И в следующую минуту ухе беседовал с участковым.

— Вызывайте следователя прокуратуры, — донеслось до; Кати. — Кто дежурит у них сегодня по району? Кто? Семенова? Женщина? Не пойдет. Попросите, чтобы выехал Караулов. Да, да, этот молодой. Ничего, молодым везде у нас дорога. Шучу. Передайте мою личную ему просьбу, пусть меняется суточными с дамой и выезжает. Он мне тут нужен.

Участковый, получив такой категорический приказ, лишь плечами пожал: это же надо, какую бодягу начальство из главка здесь затевает! Делать, что ли, этому управленческому нечего? Ну, померла местная дурочка, царствие ей небесное, — пиши протокол, вызывай труповозку, вези в морг, хорони. Чего канитель-то какую-то непонятную заводить? Отрядив на поиски Сорокина уже не соседей-доброхотов, а патрульного милиционера, участковый с явным неодобрением следил за действиями «начальства из главка».

Через час с небольшим на место прибыл прокурорский следователь Караулов. На взгляд участкового, сущий несмышленый мальчишка. Однако «начальство из главка» встретило его вполне дружелюбно. Осмотр места они продолжали уже втроем, о чем-то тихо совещаясь. Затем Колосов по рации связался с дежурной частью Старо-Павловского отдела, срочно требовал патологоанатома. Того, как было уже сказано выше, не нашли— он уехал на семинар в Москву. Тогда было решено везти тело Сорокиной в морг. Участковый слышал обрывки телефонного разговора, который вел по мобильному начальник отдела убийств с начальником местного ОВД: «Экспертиза, я думаю, выявит… Желательно провести незамедлительно… Будем ждать результата. Да, весьма и весьма необычный случай… Есть признаки, указывающие на…»

Раздался визг тормозов резко остановившейся машины — вишневых «Жигулей»-«девятки». Участковый махнул патрульному, дежурившему на шоссе: гони всех к черту, только любопытных автомобилистов тут не хватало! Но в следующую минуту он узнал в стремительно выскочившем из машины парне брата Сорокиной, Константина.