Татьяна Полякова - Черта с два!

— Зачем? — пожала я плечами. — И так знаю, что смогу. Давайте в подвал сходим и проверим там.

Мы спустились по лестнице вниз и тщательно все обследовали, затем через боковую дверь вышли на улицу.

— Вот здесь машину и приткнешь, — кивнула Люба.

— Спасибо вам, — сказала я, почему-то введя их в смущение. — Во сколько они приезжают?

— Обычно часов в семь, гуляют где-то до одиннадцати.

— Проследите, чтобы дверь из подвала была открыта.

— Сделаем.

Я еще раз их поблагодарила, и мы простились, Верка сказала, что ей уезжать домой нет смысла, и велела нам располагаться в ее жилье с удобствами. Сегодня она уже не вернется, а завтра препроводит нас на квартиру подруги.

Всю ночь мне снились кошмары, а сквозь них пробивалась мысль: так ли уж необходимо встречаться с этим Меченым? А ну как все мои предположения не более чем домыслы и я угожу прямиком в капкан?

Утром я поднялась с трудом и в ванной, заперев дверь, чтоб Денис неожиданно не нагрянул, долго осматривала свой бок. Зрелище гнетущее. Конечно, я не знала, как должно выглядеть заражение, но, по моему мнению, все возможные микробы во мне уже присутствовали. Летом на пляже мужчины с удовольствием поглядывали в мою сторону, любопытно, неужели это теперь навсегда останется в прошлом? «Нашла о чем жалеть, — упрекнула я саму себя. — Голову бы сохранить в целости… да от тюрьмы отмотаться. С русским языком у меня теперь тоже проблемы: менты, базары, отмотаться — кошмар какой-то, просто невероятно, что все это происходит со мной». Тяжело вздохнув, я кое-как сполоснулась под душем, так и не решив: можно мочить мои кровавые раны или стоит держать их в сухости.

Я прошлепала на кухню и занялась завтраком. Где-то через час появилась Верка, вид у нее был прямо-таки ужасный, черные круги под глазами и землистая бледность.

— Устала как собака, — заявила она, плюхнувшись на стул. — А ты старшей понравилась. Хоть ты, конечно, и чокнутая.

— А ты нет? — съязвил Денис, неожиданно появившись в кухне. Был он взлохмаченный и заспанный и, может, поэтому казался совсем маленьким. Зато изъяснялся он похлеще любого взрослого. — Ты рожу-то свою в зеркале видела? — накинулся он на Верку. — Угробишь себя раньше времени, если со своей работой не завяжешь.

— Ты-то что лезешь? — вытаращила она глаза. — Твое ли это дело, поросенок? От горшка два вершка, а туда же — учит. Вот сейчас оттаскаю за уши…

— Ага. Ты задницу от стула оторви сначала, — покачал головой Денис. — Что? Слабо? И правильно, где тебе. Сидит, точно баба-яга, в гроб краше кладут.

— Иди рожу умой, — махнула рукой Верка, закурила и уставилась в окно. Посидела так, пока я стол к завтраку накрывала, покачала головой и, вздохнув, заметила:

— Вот жизнь.

Тут было бы уместно начать задушевный разговор и попытаться спасти заблудшую душу, однако, поразмышляв немного, я отказалась от подобной мысли. Возьмись я спасать заблудшую Верку, и она, пожалуй, посоветует мне со своими проблемами разобраться. Хоть и сидит она сейчас с темными кругами под глазами, зато менты ее по городу не ищут и с бандитами на сегодняшний день у нее полное взаимопонимание.

Мы позавтракали, и Верка проводила нас на новое местожительство. Квартира находилась в другом районе, добирались мы минут сорок, Верка задремала, нужный поворот мы проехали и потом долго плутали.

— Держите ключи, — сказала она возле подъезда. — Я подниматься не стану.

— Хочешь, отвезу тебя домой? — предложила я.

— Доберусь, тачку поймаю. — Она немного помялась и протянула мне деньги, свернутые в тугой рулон и стянутые резинкой. — Возьми. Только без базаров, ладно? Денег у вас кот наплакал, а поросенок мне не чужой. — В этом месте она повернулась к Денису и добавила:

— Ты, вредитель, Сашку слушайся, понял?

— Я ж говорил, добрая она, — заявил Денис уже в подъезде.

— Да, повезло нам, — согласилась я.

Квартира была какой-то необитаемой, то ли Веркина подруга въехала сюда буквально на днях, не успев ее обжить как следует, то ли домашний уют вовсе ее не тревожил.

Я отправилась в ванную в очередной раз полюбоваться на свой бок, рана выглядела устрашающе, с другой стороны, сколько я к себе ни прислушивалась, никаких позывов умереть в ближайшее время обнаружить не смогла. «Поболит, поболит и перестанет», — философски решила я и даже рукой махнула.

Денис устроился перед телевизором и все на меня поглядывал, а я на диване пялила глаза в потолок и пыталась подготовить краткую речь, с которой обращусь к Стасу, то есть к Меченому, если мне повезет и такая возможность возникнет. Ничего толкового в голову не шло. Я могла бы предложить ему пленку в обмен на наши с Денисом жизни. Однако способен ли он решить такие проблемы, и можно ли поверить обещаниям, если они будут, оставалось загадкой. «Хорошо бы немного поспать, — размечталась я. — А еще лучше — проснуться и узнать, что все мои приключения не более чем дурной сон». Поняв, что на такое везение рассчитывать не приходится, я вновь переключилась на предстоящий разговор. Промучившись часа два и не придумав ничего стоящего, я в расстроенных чувствах побрела пить чай. У хозяйки в шкафах было пусто, но Верка и здесь проявила заботу: по дороге мы заехали в магазин, разжились провизией и теперь были вполне способны выдержать небольшую осаду.

Заметив, что глаза в потолок я больше не пялю, а таращусь теперь в кухонное окно, Денис устремился за мной.

— Переживаешь? — спросил он тревожно.

— Конечно, — пожала я плечами. — Особо болтать мне вряд ли дадут, а смогу ли я вкратце и доходчиво объяснить, что мне надо, еще вопрос.

— У тебя все получится, — бодро заверил он. — Вот увидишь. — И, помедлив, предложил:

— Хочешь закурить?

— А у тебя есть?

— Ну…

— Давай… Не зря тебя Верка поросенком зовет, — ворчала я через несколько минут. — Соблазнитель.

— Ведь решили завязать, когда все кончится, а сейчас нервы не позволяют. Вот что, я с тобой в сауну пойду, а ты пушку прихватишь…

— Ага. Если меня с пушкой поймают, выяснять, что да как, не станут. Свернут шею — и делу конец. А ты будешь в машине сидеть, чтоб, значит, заведена была и добрые люди ее не угнали. И идеи свои оставь при себе.

— Боюсь я за тебя, — горестно сказал он. — Если б ты какой уродиной была, так полбеды, а ты красивая.

— Чего-то я не пойму? — пришлось мне удивиться. — За уродину бояться бы не стал?

— Не в этом же дело. Ты куда идешь-то и к кому? Там мужиков полно и…

— Нет, ты точно поросенок, — разозлилась я. — Без того страшно, так он еще и пугает.

В шесть мы стали собираться. Денис поклялся в точности выполнять все мои распоряжения, однако попросил хмуро:

— Возьми пушку-то, в машине оставишь. Мало ли… Покачав головой, я согласилась.