Татьяна Полякова - Бочка но-шпы и ложка яда

— Не ваше дело.

— Пасынок ночует в другом крыле, — язвительно сказал он.

— Повторяете сплетни глупой девчонки?

— Девчонка действительно глупая, а ее слова действительно сплетня, — сказал он спокойно, выпустив мою руку.

— Вот как? Откуда такая уверенность? — Разговор вдруг заинтересовал меня, и уходить я теперь не спешила.

— Если пасынок и жрет вас глазами.., чего вы морщитесь, это не мои слова, а глупой девчонки, так вот, хоть он и жрет вас глазами, вы смотрите на него совершенно иначе. Пожалуй, он действительно заменил вам сына. Так кого вы искали в темноте?

— Таинственную личность, которая бродит по дому и оставляет надпись кровью.

— Кровью? — нахмурился он.

— Слава богу, кетчупом.

— И вы решили, что это мог быть я?

— А почему бы и нет? Вы почитатель моего мужа и, наслушавшись здесь всяких глупостей, вполне могли… — Он засмеялся, а я спросила, удивляясь самой себе:

— Слушайте, откуда у вас эти шрамы?

— Автомобильная авария. Стекло разбилось, а подушка безопасности сработала чуть позднее, и все стекла полетели мне в лицо.

— Давно это было?

— Точно уже и не помню.

— А Ирине сказали, что в армии. Зачем соврали?

— Зачем люди врут? — улыбнулся он. — Иногда без всякой причины. Вам следует быть осторожной, — сказал он, я взглянула с удивлением, а он кивнул:

— Да-да. Что-то происходит. Я не имею в виду все эти словесные баталии.., мне не нравится атмосфера.

Назовите это предчувствием.

— С такими-то друзьями и враги ни к чему, — бубнила я, поднимаясь по лестнице, но над его словами все же задумалась. В добрые чувства со стороны Павла как-то не очень верилось, но в одном он, безусловно, прав: в воздухе пахнет грозой. Предчувствия и мне не давали покоя.

Оказавшись на втором этаже, я невольно вздрогнула, обнаружив возле двери кабинета Артемьева какую-то призрачную фигуру, но, сделав еще пару шагов, смогла убедиться, что это Софья, и разозлилась.

— Что ты здесь делаешь? — проворчала я.

Софья всплеснула руками:

— Стою, естественно. Причем довольно давно.

— Какого черта?

— Так ты сама велела.

Я досадливо махнула рукой и вошла в свою спальную, Софья, разумеется, тоже вошла и возмущенно спросила:

— Ну что?

— Ничего.

— Где ты была? — возвысила она голос.

— У Павла. Судя по тому, что в постели я обнаружила его нагишом, вряд ли это он развлекался с кетчупом.

— А ты в самом деле на него подумала? — удивилась Софья, усаживаясь на мою постель. — По-моему, это глупость. Мужик его характера и комплекции бродит по дому с банкой кетчупа? Ерунда. Вот если бы кого-нибудь пришили, первым на роль убийцы…

— Замолчи, — перебила я. — Только убийства нам и не хватало.

— Да уж, чего-то я не подумав сморозила. И что Павел? Лишился сознания, когда ты вошла?

— Ты склонна преувеличивать мое влияние на мужчин, — ядовито заметила я. — Он предложил присоединиться к нему, но скорее из вежливости.

— Подумать только. Это он цену себе набивает.

Знаю я таких мужиков, делает морду кирпичом, мол, ему не до баб и сердце закрыто для высоких чувств, а как припрет, ему удержу не будет. — Софья удобно устроилась в моей постели и добавила:

— Какого черта ты здесь, если он, по твоим собственным словам, нагишом лежал? Неужто впечатления не произвел?

— Вряд ли он оделся, — ответила я, ложась рядом. — Так что спустись вниз, проверь впечатление, заодно вызнай, что у него на уме.

— Ты не заметила, Павел сегодня был в библиотеке?

— Я за ним не следила.

— А жаль. За этим парнем надо присматривать.

— Почему ты спросила о библиотеке? — все-таки насторожилась я.

— Там журнальчик лежал с твоим интервью. Кто-то обвел красным фломастером все, что ты рассказала о своей юности, а на полях приписал «чепуха».

Данное сообщение повергло меня в глубокую задумчивость.

— А что там о моей юности?

— Как всегда, обтекаемо и без деталей, — вздохнула Софья, приглядываясь ко мне. — Это и настораживает. Ты же знаешь мой девиз: никакого откровенного вранья, поймать могут. Так что.., боюсь, кто-то очень хорошо осведомлен о твоем прошлом.

— Если ты имеешь в виду Ирину…

— Вряд ли. Что она могла знать? Тут кто-то…

Договорить Софья не успела, мы вновь услышали шаги и примолкли. Софья начала шарить взглядом вокруг в поисках тяжелых предметов, и я, признаться, тоже. Ночной бродяга успел нас достать.

К нашему удивлению, шаги стихли под моей дверью, а вслед за этим кто-то постучал.

— Да, — первой отозвалась Софья. Дверь открылась, и я увидела Макса в пижаме. Софья укоризненно взглянула на меня, я на Макса удивленно, а он вытаращил глаза, обнаружив в моей постели Софью. Бедный мальчик, что он обо мне подумает.

— Привет, тетя Соня, — сказал бедный мальчик.

— У нас производственное совещание, — сообщила та, неохотно выбираясь из постели. — А тебе чего не спится?

— Я.., я хотел поговорить с Ларой. Разумеется, надо было дождаться утра, но я не мог уснуть, все думал о глупой болтовне Крыси и о том, что ты…

— Мне уйти? — спросила Софья и показала мне за спиной Макса кулак.

— Нет, почему… — Он растерялся, вздохнул и сел в кресло.

— Тогда я останусь, — обрадовалась Софья и тоже устроилась в кресле.

— Лара, — торжественно начал Макс, но тут же сник, глядя на меня с надеждой и отчаянием.

— Ты не мог уснуть и наверняка подготовил целую речь, — заговорила Софья. — Чего ж теперь, язык проглотил?

— Думаешь, это так просто? — взъелся Макс и сварливо добавил:

— Пожалуй, тебе лучше уйти.

— Хуже, — покачала головой Софья. — Если ты надумал признаться своей мачехе в любви, так это плохая идея.

— Вот уж глупость, — возмутился Макс. — Крыся дура, а ты зачем гадости повторяешь? — Тут он взглянул на меня и покачал головой. — Конечно, я люблю тебя, — сказал он мне со вздохом. — Давно, с того самого дня, как увидел тебя. Я считал это чем-то ужасным и старался выбросить из головы. А когда умер отец, я…

— Ты подумал, а почему бы и нет? — влезла Софья.

— Тетя Соня, ты не могла бы уйти отсюда? — взмолился он.

— Теперь уже не могу. Излагай, здесь все свои, чего стесняться.

— Когда отец умер, я подумал, что теперь тем более не должен, раз все эти разговоры и вообще…

— Благородно, — кивнула Софья. Макс решительно поднялся, я подумала, что он намерен выбросить ее из спальни, но он шагнул ко мне.

— Лара, я тебя люблю, — заговорил он отчаянно. — Все эти девушки.., я надеялся, что смогу.., это было глупо, но я надеялся. Но я никогда, ни единого раза не подумал о тебе, как о.., клянусь, у меня и в мыслях не было…

— Я знаю, мой дорогой, — улыбнулась я, притянула его за руку и поцеловала. — Мне ничего не надо объяснять, я все понимаю.

— Я тоже, только держитесь подальше друг от друга, — вновь влезла Софья.