Татьяна Полякова - Бочка но-шпы и ложка яда

— Ее имя Казанцева Ольга Сергеевна? — спросил милиционер.

— Да. Ее близким другом был какой-то уголовник, имя я уже не помню. Но я уверена, все это есть в материалах следствия, если за давностью лет они еще сохранились. Видимо, они поссорились, или этот негодяй решил избавиться от сестры, по какой-то неизвестной мне причине… Мне позвонили и сказали, что ее труп найден в лесу в нескольких километрах от города. Ольгу невозможно было узнать… — Я прикрыла лицо ладонью и вздохнула. — В убийстве подозревали этого ее приятеля, но ничего доказать не смогли, а через несколько месяцев его застрелили. Я в то время уже жила в Италии. Вот и все. Были различные слухи и домыслы, но как и почему погибла Ольга, я могу лишь догадываться. Ее смерть явилась для меня огромной трагедией, она была старше меня на пять лет, и я привыкла всегда полагаться на нее, и вдруг оказалось, что она… А я даже ни о чем не догадывалась, — закончила я со вздохом. — По понятным причинам, я об этой трагедии особо не распространялась и в своих интервью сообщала, что сестра погибла, не вдаваясь в детали. Вот и все. А теперь, скажите на милость, как это может быть связано с несчастными случаями?

«Несчастные случаи» они проглотили, глазом не моргнув. Вот и гадай: считают они их убийствами или нет?

— Вы не думаете, что кого-то могла заинтересовать та давняя история? — спросил один из них.

— Через пятнадцать лет? С какой стати? Насколько мне известно, все участники той давней трагедии погибли. Хотя… — Я сделала паузу и оглядела всех присутствующих. — Возможно, вы правы. — Наступила тишина, все выжидательно смотрели на меня, а я прикидывала, стоит ли сказать о газетных вырезках, что мне подсунули под дверь, и тут же поняла: не стоит. Слишком опасно. Пятнадцать лет большой срок, но лучше, когда тайна похоронена навеки. — Этот телефонный звонок, да еще из моего дома, — закончила я, и все почувствовали некоторую неловкость и принялись с подозрением коситься друг на друга. Только милиционеры остались вроде бы довольны. Задав еще несколько вопросов, они удалились.

— Кто мог звонить? — спросила Скворцова, выразительно взглянув на меня.

— Лично я даже не знала, что у тебя была сестра, — тут же ответила Валентина.

— Я тоже не знала, — хмыкнула Крыся. — Классная история. Могла бы рассказать ее папаше, он бы накатал очередную нетленку.

— Крыся, ты совершенная дура, — сказал Макс, который, как оказалось, уже довольно давно стоял за моей спиной, прислонясь к дереву.

— Сам дурак, — парировала она. — Нечего было в Лариску влюбляться, теперь бы не ходил точно побитая собака.

— Вот сейчас как дам по башке, — возвысила голос Софья, и это, как всегда, подействовало.

— Подожди, но ведь история твоей сестры описана в «Колеснице богов», — озарило Валентину. — Ну да, конечно. Там тоже две сестры, одна из них любовница бандита, она случайно подслушала разговор, в котором любовник с дружком обсуждали готовящееся убийство, и они начинают охоту на девушку, а потом и на ее сестру, уверенные, что пленка, на которую записан их разговор, теперь у младшей сестры.

— Мы все прекрасно знаем содержание книги, — поморщилась Софья. — Старшая сестра гибнет, а младшую спасает молодой человек, который, рискуя жизнью, дает ей возможность сбежать от бандитов.

— Так это правда? — заволновалась Скворцова.

— Что правда? — удивилась я.

— Вся эта история?

— Вы же слышали, моя сестра погибла. Но подробностей я не знала ни тогда, ни сейчас. Я жила в другом городе и с сестрой практически не общалась, свои тайны она хранить умела. Разумеется, Борис знал о гибели моей сестры, а все остальное плод его фантазии.

— Жаль, — вздохнула Скворцова. — Упаковать «Колесницу богов» в новую обложку, да с такой историей в газетках, тираж уйдет влет.

— Меня больше интересует этот звонок, — влезла Крыся. — Голос был женским, следовательно, кандидатур не так много. Прислугу и Софью я исключаю, остается всего ничего. — Она медленно обвела взглядом присутствующих.

— Мне-то что до всего этого? — лениво поинтересовалась Ольга и, скорее всего, была права, дело ей было лишь до ненаглядного Игоря, который упорно не давался в руки.

— А не могла ли позвонить твоя подруга Ирина? — озарило Крысю. — Оттого она и скоропостижно смылась.

— Что за дело Ирине до моей сестры? — удивилась я.

— Ну, не скажи. Вы были подругами, и о сестре она точно знала. Так?

— Допустим.

— После стольких лет вы встречаетесь, и что она видит? Ты преуспеваешь, богата, красива, счастлива. Вполне естественно, что ей захотелось сделать пакость.

Что верно, то верно: для Крыси это действительно вполне естественно.

— Ну и что она от этого выиграла? — хмыкнула Софья.

— Хоть какое-то удовлетворение. Когда у тебя из-под носа мужика уводят… — Тут Крыся все-таки поперхнулась, потому что взглядом натолкнулась на Павла, тот в ответ на ее слова даже бровью не повел. — А что такого? — возвысила она голос. — Ирина уехала, а он остался, тупому ясно… И нечего на меня так смотреть, — закончила она.

Все ощутили неловкость и минут через пятнадцать начали расходиться. Я нашла себе занятие в доме и отбыла сразу после Серовой, которая сказала, что ей надо вернуться к работе над бумагами Бориса.

День в целом прошел спокойно, я имею в виду без происшествий, но я чувствовала себя крайне неуверенно, так и не решив, сообщать гостям о крысином яде или нет. Софья склонялась к мысли, что надо помалкивать, потому что в противном случае разговоров и домыслов не избежать, а это нам ни к чему.

— Авось никого не отравят, — вздохнула она.

— У нас все на подозрении и никаких конкретных улик, — пожаловалась я. — Пока мы не узнаем мотив, подозреваемый вряд ли обнаружится.

— Не забивай себе голову, — отмахнулась Софья. — Это дело милиции. Главное, чтобы до нас не докопались.

— Меня беспокоит этот звонок, — вздохнула я. — Вдруг кто-то догадался?

— Не смеши. Кто мог догадаться? Скворцова или Валентина? Да с какой стати?

Я опять вздохнула, но не решилась признаться Софье, что есть здесь человек, который в той давней истории принимал непосредственное участие.

— В любом случае, эти два предполагаемых несчастных случая никак с убийством твоей сестры не связаны. Допустим, кто-то из бандитской публики имеет на тебя зуб, но на кой черт убивать Аглаю и топить Хоботова? К тому же все твои враги приказали долго жить. Может, какая-то мелкая сошка и осталась, но они не в счет. Прошло столько лет, что в той истории сам черт не разберется.

Вроде бы Софья была права, и история давняя, и враги повержены, и связать убийства или несчастные случаи с гибелью моей сестры невозможно, но на душе от этого спокойнее не стало. И я бродила по дому, точно привидение, изводя себя все теми же мыслями.