Андрей Воронин - Атаман. Охота на отражение

— Посмотрим, что получится у динозавра, — подмигнул он возразившему было Макаренко.

— Как думаешь туда попасть?

— Не знаю. Хотя есть одно соображение. Надо бы через коменданта, но тот вполне может быть либо напуган чеченцами, либо куплен. Придется его нейтрализовать. Так что пойду не один. Возьму пару ребят, разыграем там какую-нибудь комедию. Да вы не переживайте. Я еще не настолько потерял нюх и квалификацию, чтобы провалиться.

Они поехали под видом пожарной инспекции. Один в возрасте и двое молодых. Капитан и лейтенанты.

Общежитие, девятиэтажное сооружение, достаточно уродливое с виду, стояло в маленьком сквере. Правда, сквером его назвать было трудно. Когда-то, при строительстве здания, поленились заняться благоустройством территории и сделали вид, что «так и было». В результате получили неровный газон с несколькими уродливыми деревьями, здоровенной лужей точно в центре, не пересыхающей все лето, и участком, напоминающим свалку. На нем валялось то, что приносили сюда обитатели бомжатника, прилепившегося сбоку сквера.

На часах было без двадцати девять.

«Пожарники» вошли в фойе. В стеклянной будке сидел скучающий охранник. Он читал какую-то газетенку. Увидев троих в форме пожарной охраны, отложил прессу и вышел навстречу. Что ж, пожарная инспекция — это такие гости, которых не ждут и не любят, зато стараются принять как можно лучше.

— Доброе утро, — первым поздоровался Усов. — Мы тут к вам с текущей проверочкой. Можно?

— Да, конечно! — улыбнулся охранник. — Сейчас вахтерша вернется, и я вас к коменданту отведу.

Пришла вахтерша, дожевывая что-то на ходу.

— Ой, а это к нам?

— К нам, Макаровна. Сейчас провожу к коменданту.

Они прошли турникет и повернули в коридор налево — полутемный, освещаемый только окном в торце и одной-единственной лампочкой в грязном плафоне.

Возле кабинета с табличкой «Комендант» охранник остановился, постучался в косяк и вошел.

Комендант общежития номер три Примаков сидел за столом и пил чай. Рядом с ним красовался безусловно запрещенный к использованию на рабочем месте предмет — электроплитка. Увидев, кто вошел, комендант чуть не поперхнулся и торопливо спрятал плитку под стол.

— Ладно, Слава, иди, — махнул охраннику комендант, поднимаясь навстречу Усову.

— Доброго утречка, — пропел он. — А чего это вы к нам зачастили? Вроде только на прошлой неделе комиссия была. И полный допуск поставила — можем спокойно принимать жителей в новом учебном году. Есть и заключение. Сейчас покажу.

Судя по бегающим глазкам, заключение он просто-напросто купил. И теперь боялся, как бы новый проверяющий не оказался неподкупным.

— Ничего-ничего, — ответил Усов, подходя ближе. — Мы просто пройдем, оповещатели пожарные посчитаем. — Неуловимо-изящным движением он показал коменданту корочку ГУВД.

Примаков побелел.

— Но.

— Спокойно, — металлическим голосом произнес полковник Усов. — Не дергайся. Жить будешь. Ну-ка присядь.

Комендант послушно плюхнулся на стул.

— Так, дружище. А не подскажешь, где у тебя чеченцы живут?

— Какие еще чеченцы? Кто вам такую ерунду сказал? Никогда не принимал у себя нелегальных жильцов и не собираюсь!

— Это ты правильно делаешь, уважаемый. Но вот беда — поступил к нам сигнал, что в общежитии номер три Сочинского государственного техникума торговли проживает около десяти лиц кавказской национальности, никак не могущих быть абитуриентами.

— Это почему «не могущих»? Ну да, есть у меня несколько поступающих ребят-кавказцев. Наверное, ваш «сигнальщик» перепутал.

— Что перепутал наш источник — не твоего ума дело. Мы получили от него конкретную информацию, которую обязаны проверить.

— Идите проверяйте, — Примаков изобразил на лице безразличие. — Мне-то чего бояться?

Полковник Усов одобрительно похлопал его по плечу:

— Правильно, нечего бояться. Мы не кусаемся, а если проверка не выявит незаконных жильцов — наш источник получит жесткое взыскание. Пошли, ребята!

За дверью Усов сделал знак всем остановиться и указал на чуть приоткрытую дверь кастелянши. Они вошли в помещение и притаились.

В щель было видно, как из кабинета выбежал Примаков и, не оглядываясь, засеменил к лестнице.

— За ним! — приказал Усов.

Комендант был задержан, когда хотел спуститься в подвал. При этом он стал кричать, что его не имеют права ни в чем подозревать.

Усов саданул коменданта под дых, а потом все втроем они отволокли его в кабинет.

— Ну что? Надо тебе, я вижу, проветриться.

— Что вы хотите? — выдавил из себя Примаков.

— Ничего особенного. Пацаны, этого кадра отвезете в управление.

— А вы, товарищ полковник?

— А я пойду проверять состояние пожарной безопасности.

Примаков побледнел. Его взяли под руки и повели наружу. Перед вахтой предупредили:

— Лицо попроще, а то как на эшафот. Что люди подумают?

Первым делом Усов пошел проверять цокольный этаж. Именно туда так спешил Примаков, и полковник Усов крепко сомневался, что комендант хотел припрятать там сломанный огнетушитель.

И он оказался прав.

Когда он спустился вниз, то сразу же услышал голоса. Разговор шел не на русском языке. Шум доносился из боковой двери — в подобных помещениях располагаются обычно всякие бытовки и подсобки.

— Есть кто? — крикнул Усов, понимая, что попытка пройти тайно не увенчается успехом.

Голоса стихли. Из дверей, аккуратно прикрыв их за собой, вышел молодой рослый чеченец.

— Здравствуйте, — торопливо заговорил Усов, оглядываясь. — Вы ведь работаете здесь?

— Работаю, — невозмутимо подтвердил мужчина. — Я тут столяр.

— А не подскажете, где тут у вас пожарный кран?

— Вон там, — показал чеченец. Он стоял у двери все время, пока Усов открывал щит и копошился в нем, делая пометки в журнале.

Наконец полковник решил, что спектакль закончен. Он вышел, поблагодарив чеченца. Тот равнодушно ответил ему кивком.

Отойдя от общежития подальше и набрав с мобильника номер генерала Макаренко, Усов доложил:

— Товарищ генерал, они точно здесь. К гадалке можно не ходить.

Примаков еще долго отпирался. Но когда ему сказали, как зовут главного в группе боевиков, засевшей в общежитии, сник.

— Они грозили, что семью убьют, — торопливо сказал он.

— А мне почему-то кажется, что тебе просто денег дали. Или нет? Или я ошибаюсь? — навис над комендантом Астахов.

Тот промолчал.

— Где живет Хусейн? Неужели тоже в подвале?

— Нет, не в подвале. Там, внизу, только его бойцы. А Хусейн — человек уважаемый, ему ли жить с простыми бойцами?

— Ясно. Ну а ты ему комфорт обеспечил. Комната какая? — спросил Макаренко.

— У кого?

— У Пушкина! В какой комнате живет Хусейн?