Я Немой - Кумтрест

В остальном, что касается быта, еды и прочего, включая отношение к осужденным, здесь всё на самом высоком уровне. В отряде тепло и хорошо, есть книги, спорт, просмотр телепередач. За всё спасибо руководству колонии — Понамарёву, Коляпину и Шмарову. Да и вообще всей администрации учреждения. Жаль нам работать нельзя в промзоне, пожаловались осужденные. Только здесь поняли, что совершили ошибку. Комиссия без слов покинула СУС и направилась в ШИЗО и ПКТ.

В ШИЗО и ПКТ всех членов комиссии ждала таже участь. Осужденные заявили, что сами виноваты, поэтому здесь и находятся. Думали, что в колонии всё будет так, как захотят блатные зэки, то есть по воровским понятиям. Они хотели бухать, употреблять наркотики и вести преступный образ жизни. Но администрация вовремя нас наказала и водворила в ШИЗО и ПКТ. Все осужденные претензий к администрации не имеют. Питание, условия содержания и отношение администрации к осужденным соответствует закону, всё справедливо и проблем нет.

В итоге обход по колонии оставил самые наилучшее впечатления у проверяющих гостей. Они сами всё увидели и во всём лично убедились. Никто никого не бьёт и не издевается. Всё открыто и ничего не скрывается. Даже если администрация и наказывает кого-нибудь, то только за нарушения режима содержания. Самое главное то, что осужденные сами это осознают, а значит становятся на путь исправления. Комиссия уехала, за исключением прокурора, который ждал генерала.

— Это что было? — спросил генерал Саросов у подчинённых.

— Обычная рабочая обстановка товарищ генерал. Ну немного подыграли комиссии, каюсь. Но всё во благо управления. — ответил Понамарёв.

— Признаюсь честно, я давно такого театра не видел. Не то, чтобы я в вас не был уверен, но вы превзошли все мои ожидания. Тренин так вообще охренел от увиденного. Молодцы, благодарю за службу! — сказал генерал Саросов, пожал руку Понамарёву, Коляпину и Шмарову и уехал бухать с прокурором Трениным.

Когда все уехали, администрация вернула всех зэков на свои законные места. Зона немного расслабилась, включая Шмарова. Он почти две недели безвылазно был на работе и готовился к встрече дорогих гостей.

Через полгода Понамарёва повысили в должности. Он уехал в столицу служить в Главке. Коляпина назначили начальником колонии, присвоив очередное звание полковник. Шмарова утвердили в должности заместителя начальника колонии по безопасности и оперативной работе. Через год он дослужился до подполковника. Начальником оперативного отдела назначили Садомского Женьку, постоянного напарника Андрея.

К Бобышкину в кабинет зашёл оперативный дежурный и сказал, что позвонили из приёмной. Начальник колонии срочно вызывает его за зону к себе в кабинет.

— Алексей, я тебя не просто так позвал, у меня к тебе есть разговор. — сказал Игорь Валерьевич Чуркасов, разливая коньяк по рюмкам.

— Слушаю Вас Игорь Валерьевич.

— Мой зам по безопасности и оперативной работе меня не устраивает. Да и не только меня. Руководство в управлении ждало от него результатов и хорошей работы. Но он оказался немного труслив для тех дел, ради которых его назначили на эту должность. Скажу честно, что я был против, но приказ генерала не обсуждается.

— Генералу виднее товарищ полковник.

— Виднее-то оно виднее, но для таких дел не опыт работы в управлении главное. Гораздо важнее доверие к человеку.

— Для каких дел?

— Лично я уверен, что мы с тобой в одной лодке сидим. Они только сейчас поняли, что назначенный ими самими мой заместитель, не наш человек.

— Я всегда с Вами Игорь Валерьевич, Вы меня знаете.

— Знаю, и поэтому настоял, чтобы тебя утвердили на эту должность.

— И что за дело?

— На ремонт нашей колонии выделили хорошие деньги. Сам понимаешь, что половина останется наверху в управлении. На вторую половину мы должны отремонтировать зону и себе немного заработать.

— А что Арбатов?

— А он от этих задач начал сторониться, зассал короче. А нам служить надо, генералу Саросову тоже надо чемоданы в столицу возить. У него много таких колоний, ему некогда мелочами заниматься. Одно радует, что генерал хотя бы сейчас убедился, что я был прав. Прав, что не хотел этого сыкуна принимать на должность.

— Товарищ полковник я с Вами. Я не подведу и тоже служить хочу. А как быть с Арбатовым? Если он такой грамотный, наверно не захочет уходить?

— Захочет, никуда не денется. Всё говно на него валить будем. Схема простая, я во всех вопросах буду поддерживать тебя. Ты будешь везде говорить, что докладывал ему, а он мер не принял. Не надо велосипед изобретать. Это дело времени, кстати говоря, которого у нас мало. По стройке сроки небольшие, всего год, тянуть нельзя.

— С этим всё понятно. Но чтобы строить, нужно зэков на УДО отправлять или в долги загонять, как с этим быть? Рабсила есть, а строительные материалы с неба не упадут.

— Соображаешь, даю зелёный свет на всё. Ты главное быстрее этим делом займись. И так уже много времени потеряно из-за этого урода Арбатова.

— Короче я на него не смотрю и уже начинаю двигаться по полной программе?

— Начинай, делай всё, на что фантазии хватит. Если бабки в срок не отмоем, нас генерал на пенсию отправит и найдёт других, кто будет этим заниматься, понял?

— Понял. А на какую сумму зону ремонтируем?

— Тебе не надо это знать, делай своё дело и никуда не лезь. ОКС управления даст список объектов и объем работ. Наше дело красить и белить.

— Всё понятно товарищ полковник. — сказал Бобышкин и решил, что чем меньше знаешь, тем лучше спишь. Ему дают шанс и надо этим пользоваться. Тем более под крышей генерала Саросова.

БиОРа Арбатова долго уговаривать не пришлось. В течение следующих трёх месяцев он устал оправдываться на совещаниях в управлении о результатах своей работы. Генерал со своими заместителями рвали его на куски, каждый раз объявляя ему очередное взыскание. Его наказывали за слабый контроль, халатное отношение и дистанцирование от решения проблем и задач в жизни колонии. В итоге у него сдали нервы. Арбатов ушёл на пенсию, проклиная всех и вся.

Как и обещал начальник, Бобышкина назначили заместителем по безопасности и оперативной работе. Бобышкин тоже готовился к этому дню. После назначения на должность, в зону пошли караваны строительных материалов. Зэки были только рады рассчитываться краской и шпатлёвкой, цементом и песком, досками и фанерой, гвоздями и саморезами, сантехникой и стеклом, кирпичом и прочим. Уходить на УДО по бартеру многим было гораздо выгодней, чем за живые деньги.

Бобышкин старался больше стройматериалов загнать через зэков. Он думал о своих дивидендах. Чем меньше зона потратит денег, тем больше он получит. Хотя он понимал, что в этой цепочке много звеньев, но стремиться к этому надо. Одним из требований во время поставки строительных материалов было обязательное наличие кассовых чеков. Зэкам и их родственникам это объясняли как гарантию того, что стройматериалы не украденные. На самом деле это было необходимо для бухгалтерской отчётности. Ценились и кассовые чеки без товара, которые тоже приобщали к стройке. Нужно же было обосновывать куда деньги дели. Ремонт шёл полным ходом, и зэки уходили на УДО. Начальник и генерал оценили нового заместителя на пять с плюсом.