Эмиль Дебо - Люди золота

В тот же самый день, в семь часов вечера, путешественники, отправлявшиеся в Нью-Йорк, садились на экстренный поезд, стоявший на Бостонской станции.

Между этими путешественниками-янками заметно отличалась группа людей со смуглыми лицами, прямо указывавшими на их южное происхождение.

Действительно, это было одно бразильское семейство, состоявшее из отца, матери, маленького мальчика и молодой девушки, открытое лице которой показывало замечательную энергию и твердость характера. Эта девушка привлекала все взгляды.

Между многими другими один молодой человек не мог, казалось, отвести от нее глаз. Он был точно очарован этим родом красоты, который он видел в первый раз. Таким образом, когда он увидел, что девушка направилась к одному вагону, он кинулся к ней, открыл дверь и помог ей войти. Затем с такой же любезностью он помог матери и отцу девушки и подал в вагон ребенка.

Из скромности или из застенчивости, но он хотел после этого уйти, когда глава семейства дружески поклонился ему, приглашая сесть вместе с ними.

Молодой человек вдруг приобрел симпатию всего семейства. Молодая девушка была польщена его любезностью, не совсем обыкновенною в этой стране. Отец и мать также были благодарны ему за внимание.

Когда все уселись и поезд тронулся, глава семейства обратился к нему со словами:

— Вы, вероятно, француз, сударь?

— Почему вы это угадали? — отвечал молодой человек, немного удивленный подобной проницательностью.

— Мы все были уверены в этом, — отвечал отец, указывая на улыбавшихся жену и дочь.

— Но кто же мог сказать вам, кто я?

— Тот, кто бывал во Франции, всегда узнает француза.

Это было сказано так любезно, что молодой человек невольно схватил руку говорившего и крепко пожал ее. Он благодарил его не только за себя, но и за всю свою страну.

Начавшийся таким образом разговор скоро сделался интимным.

Молодой человек назывался Жорж Фонтан, он жил во Франции и путешествовал по Америке как турист. Теперь он возвращался в Нью-Йорк, чтобы ехать оттуда в Новый Орлеан.

Вскоре он узнал, что его спутники были такие же неутомимые туристы, как и он. Они ехали с озер Эрио и Онтарио и Ниагарского водопада в Нью-Йорк.

Отец семейства назывался дон Себастиано Лимарес.

Жорж Фонтань не уставал любоваться на молодую девушку. Он услышал, что ее зовут Линда, и шептал про себя это прелестное имя.

Молодая девушка также смотрела на него, но с глубокой серьезностью. Она спрашивала себя, достоин ли он любви, и надо сознаться, что отвечала себе «да».

— Как ты думаешь, милая Линда, узнаешь ли ты своего дядю, несмотря на то, что не видала его десять лет? — спросила мать.

— Я в этом уверена, мама, — отвечала Линда, — я никогда не забываю тех, чья наружность поразила меня, хотя бы я видела ее на самый короткий срок.

Жорж почувствовал, что, говоря эти слова, Линда пристально глядела на него.

Неужели она говорила эти слова на его счет?

— Я отличаюсь тем же самым, — сказал он взволнованным голосом, — есть лица, которые никогда не забываются.

— Но чем же лице моего брата поразило тебя, дитя мое? — спросил дон Себастьяно.

— Его лице некрасиво, грубо и зло.

— Ну, ты не великодушна, — сказала улыбаясь мать.

— Вы очень хорошо знаете, что я не умею скрывать моих мыслей. Я говорю то, что думаю.

Жорж был осчастливлен этим ответом. Эта откровенность и отвращение ко лжи увеличивали его уважение к Линде.

— В таком случае, — сказал отец, — ты, вероятно, не чувствуешь особенного расположения к твоему дяде?

— Я его ненавижу! — отвечала она без малейшего колебания.

Это мнение, так откровенно высказанное молодой девушкой, повлекло за собой несколько минут молчания. Жорж напрасно желал возобновить прерванный разговор. Ему нужен был сюжет для него, тогда он вспомнил, что они приближались к вертящемуся мосту Блэнна и спросил дона Лимареса, случалось ли ему проезжать таким образом, по железной дороге, настоящий морской рукав.

Последний отвечал, что нет, но слышав очень много об этих мостах, он сожалел, что ночь была слишком темна, чтобы можно было взглянуть на этот мост.

Под влиянием ли странной способности, которая дает возможность некоторым людям как бы предчувствовать события или от того, что воздух был тяжел и полон электричества, но Линда Лимарес не могла удержаться от движения ужаса.

Жорж заметил это.

— Что с вами, мисс? — спросил он.

— Я боюсь, — отвечала Линда.

— Ты боишься, Линда?.. — спросила мать, инстинктивно подвигаясь к ней.

— Первый раз в жизни произносишь ты это слово, — сказал, вздрогнув, дон Лимарес.

Маленький мальчик, увидя беспокойство, выражавшееся на лице старших, и смутно понимая происходившее, подошел к Линде.

— Сестра, — сказал он своим милым детским голосом, — разве есть опасность?

— Да!.. — отвечала она дрожащим голосом, крепко обняв ребенка.

В эту самую минуту поезд подъезжал к вертящемуся мосту Блэнна.

— Чтобы теперь ни случилось, нам не в чем будет упрекать себя. Мы попробовали действовать кротостью, но это не имело никакого успеха!

— Да, надо сознаться, что мы провели несколько невеселых минут. Пришлось же нам наткнуться на дурака, который желает быть добродетельным. Виданое ли это дело?

Этот разговор происходил между Брэддоком и Нильдом на дороге, которая вела от вертящегося моста к деревни Блэнна.

— Только бы Боб был готов! — сказал мистер Нильд.

Они ускорили шаги.

— Не надо давать времени этому начальнику сторожей возбудить против нас какое-нибудь подозрение!..

Это соображение принадлежало антикварию.

Они обошли деревню и, подойдя к маленькому лесу, заметили крестьянина, спокойно прогуливавшегося с трубкою в зубах.

Он подошел к пришедшим.

— Люди наши там, — сказал он, указывая на лес.

— Как! Да ведь это Боб! — вскричал Нильд. — А я его и не узнал.

— Соберите людей и назначьте им свидание у поста сторожей. Вы знаете местность?

При этом вопросе Боб пожал плечами, как человек, знающий свое дело.

— Они не сдаются, — сказал Нильд, — мы потерпели поражение, теперь ваша очередь!

— Сколько у вас человек? — спросил Брэддок.

— Десять.

— Вы помните, что вам надо будет сделать после… случая?

— Помню.

Ночь быстро наступала.

— Девять часов, — сказал Брэддок. — У вас впереди еще два часа. Это более чем надо, чтобы привести дело к благоприятному концу. Идите и кончайте скорее!

Сказав это, антикварий и его достойный товарищ удалились.

Боб свистнул и, повинуясь условленному сигналу, вся шайка сейчас же окружила его.

Все были предупреждены о том, что им надо было делать. После этого все отправились в путь, предводимые Бобом. Темная ночь покровительствовала их предприятию. Они могли подойти к самому посту сторожей, не будучи заметны.