Николай Леонов - Продавец острых ощущений

От неожиданности мужчина выронил пластиковое ведро и медленно повернулся, подняв руки так высоко, как только мог. Лицо приобрело оттенок старой побелки, губы подрагивали, в глазах не просто страх, а дикий ужас. Если бы мог, он бы заорал во все горло, но язык онемел, и все, что он мог из себя выдавить, лишь жалкий писк.

— Проклятье, весь пол залил, — опустив глаза вниз, проговорил Лев. — Посмотри, что натворил! Да опусти ты руки!

— Кто вы? — выдавил из себя мужчина.

— Вопрос в том, кто ты и кто тебе позволил проникать в опечатанное помещение? — грозно произнес Гуров. — Не видел печать на двери?

— Это моя квартира, у меня документы есть… — Мужчина потянулся к карману брюк.

— Руки! Убрал руки от карманов!

— Вы из милиции? — с надеждой в голосе спросил мужчина.

— Из полиции, — поправил Лев. — Полковник Гуров. Московский уголовный розыск.

— Полковник? Вот удача! Как же вы меня напугали! А я — Сергей Антипин, владелец квартиры. Мы с вашим коллегой общались по телефону, он говорил, что вы у них главный. Могу я теперь в карман залезть?

— Что там?

— Документы. Хотите, сами возьмите, я не возражаю. — От облегчения Антипин был готов на все.

Лев достал из кармана брюк паспорт. В нем лежало свидетельство о праве собственности на квартиру. Изучив документы, он внимательно посмотрел на мужчину и спросил:

— Ты зачем в квартиру полез, Антипин?

— Так отмывать же надо, — удивленно произнес тот. — Как ее в таком виде сдавать?

— Кому сдавать? Ты действительно не понимаешь или притворяешься? Идет следствие, твоя квартира является местом совершения преступления, а ты собрался все улики смыть?

— Да времени-то сколько уже прошло! Все отпечатки наверняка сняли, а чего здесь еще искать?

— Пока разрешение не получено, место преступления должно оставаться неприкосновенным, — объяснил Гуров. — Сначала разрешение получи, потом отмывай.

— Я деньги на ней теряю, — расстроенно проговорил Антипин. — Весь сезон мимо меня пройдет.

— Надо было проверять, кому квартиру сдаешь. А ты даже встретиться с квартиросъемщиком не удосужился.

— Что же мне делать? Я ведь без куска хлеба останусь, — чуть не простонал Антипин.

— Есть у меня на примете жилец на твои квадратные метры, — неожиданно для самого себя сказал Лев. — Парнишка — продавец из соседнего магазина. Денег больших он тебе заплатить не сможет, зато и убивать его никто не придет. Это не владелец ивент-агентства, за ним убийцы с тесаками толпами ходить не будут. Не интеллигенция, и сленг соответствующий, зато надежно и надолго.

— Ну да, владельцы агентств тоже не все грамотной речью похвастаться могут, — согласился Антипин. — Этот вон, когда звонил, такие словечки вставлял! Я мужик, а даже мне неприятно.

— Хочешь сказать, Кадацкий за речью не следит? Странно.

— Следит или нет, а выражался он весьма косноязычно, и словечки всякие заковыристые не к месту вставлял, — продолжал вспоминать Антипин. — Знаете, когда человек хочет умным казаться, а сам понятия не имеет, что значит слово «аутентичный» и в каком контексте используется слово «априори».

— Не знал? Удивительно. Насколько я могу судить, Валерий Кадацкий речь себе поставил покруче профессора-филолога. — Гуров испытывал недоумение. — Да и как иначе? Профессия обязывает.

— Странно, а мне так не показалось. Я, правда, тоже литературных курсов не заканчивал, но мать у меня всю жизнь учителем русского языка и литературы в школе проработала. Вздумай я так выражаться, она бы мне язык отрезала.

Инцидент с проникновением был исчерпан, все темы обговорены, и Гуров отпустил Антипина со строгим наказом больше в квартире до особого распоряжения не появляться. Сам же поехал на Петровку, переваривать новую информацию. По дороге в его голове попеременно крутились слова Антипина насчет косноязычия квартиросъемщика и фраза, произнесенная вором Трапом.

«Бывает, убийцы находят жертву, а бывает и наоборот». Что значит эта фраза? Что он имел в виду? Жертва сама нашла убийц? Кадацкий сам нашел своих убийц? Сам себя заказал? В судебной практике такие случаи встречаются. Но зачем ему убивать себя? В бизнесе у него все стабильно, семейные неурядицы он решает другим способом, с деньгами напряга нет, со здоровьем, по словам супруги, тоже. Так зачем ему себя убивать?

Нет, не мог он выступать в роли заказчика. Кто станет обрекать себя на подобную смерть? И все же Трап сказал то, что сказал. Бывает, убийцы находят жертву, а бывает… Что бывает? Что они ее не находят? Но ведь труп есть, значит, убийцы жертву нашли. Или нет? И тут Гурова осенило: что, если они пришли за кем-то другим? Что, если жертва вовсе не Кадацкий? Он резко свернул с дороги, припарковал машину на ближайшем пятачке, заглушил мотор и задумался.

Если взять эту версию за рабочую, то что получается? А получается следующее: Валерий Кадацкий оказался не в том месте и не в то время. Только поэтому его убили. Жертва нашла убийц. Тогда кого собирались убить преступники? По чью душу шли в Гольяново? Ответ очевиден: они шли за квартиросъемщиком. Почему Гуров решил, что квартиру снимал Кадацкий? Доказательств этому нет, есть лишь противоречия.

Итак, некто снял квартиру в районе Гольяново. Для этого он воспользовался объявлением из бесплатного приложения и таксофоном, установленным в самом многолюдном месте Москвы. Затем расплатился за жилье авансом, уговорив хозяина квартиры обойтись без личной встречи. Расплачивался он банковской картой, и это единственное слабое звено, благодаря которому можно попытаться выйти на квартиросъемщика.

Теперь Кадацкий: как он оказался в квартире? Ответ тоже очевиден. Его пригласил квартиросъемщик. С какой целью? Возможно, что-то по работе. И вот, когда пришли убийцы, квартиросъемщику удалось сбежать, а Кадацкому не повезло. Попал под раздачу и погиб. Возможно такое? Да запросто. Что получается в этом случае? Получается, они не там искали. Не того искали. Нужно искать не врагов Кадацкого, а врагов квартиросъемщика.

Только для начала надо найти его самого. Что о нем известно? Что он мужчина, косноязычный, но с претензией на интеллигентность. Есть номер его карты и название банка. Вот и все данные. Негусто, но начать есть с чего. Еще можно снова пообщаться с сотрудниками агентства и узнать, нет ли среди клиентов человека, чья речь соответствовала бы описанию Антипина. Плюс вытрясти из них сведения о всех текущих заказах, как о личных заказах Кадацкого, так и агентства в целом.

Несмотря на то, что работы предстояло много, Гуров был счастлив. Впервые за несколько дней у него появилось чувство, что дело сдвинулось с мертвой точки. У него аж руки чесались, так хотелось поскорее приняться за работу. Он вырулил на дорогу и помчался в Управление на максимально допустимой скорости.