Николай Леонов - Продавец острых ощущений

— Вечно у тебя, не понос, так золотуха! — огрызнулся Лев. — То начальство давит, то друзья детства в беде… А мне бегай как дрессированная собачка и трюки выполняй.

— Лева, ну кто же виноват, что ты лучший сыщик в Москве? — всплеснул руками Орлов. — Как в тупик встают, так тебя тут же и вспоминают. Дескать, направь его, Петр, кроме него помочь больше некому.

— А ты мне льстить, как красной девице, не пытайся, — отрезал Гуров, вставая из-за стола. — И так сделаю, раз ты просишь. Только учти, я не больше двух дней на эту фигню потрачу, а дальше — хоть трава не расти!

— Дело Симутенкова, Таганский отдел, — быстро проговорил генерал. — Спасибо тебе, Лева. Не подвел старика.

— Ты тут заранее дифирамбы не пой, — усмехнулся Лев. — Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся!

В свой кабинет он зашел только для того, чтобы взять пальто и дать распоряжение Станиславу принять руководство расследованием киберограбления банка на себя. Почему лично он перестает заниматься этим делом, Лев другу не стал объяснять, да этого и не требовалось. По недовольной физиономии Гурова Крячко и так понял, что генерал поручил ему какое-то новое дело, которое тому совершенно не нравится.

— Не печалься, Левушка, это судьба, — с наигранной горечью вздохнул Стас. — Начальство, оно такое, никогда не считается с чувствами подчиненных.

— Да пошел ты… котам хвосты крутить, — посоветовал другу Гуров и покинул кабинет.

Выйдя из Главка, он направился в сторону служебной стоянки, где обычно оставлял свой автомобиль, и тут же раздосадованно ругнулся — успел забыть, что сегодня остался без своего верного «железного коня» и временно пополнил список московских пешеходов. Конечно, можно было бы взять служебный автомобиль, но Лев решил, что нет смысла отбирать транспорт у тех, кому он может больше понадобиться, и отправился в сторону ближайшей станции метро.

До Ведерникова переулка, где располагался отдел полиции по Таганскому району, пришлось добираться с пересадкой — сначала на метро, а потом на автобусе, и Гуров с ностальгией вспомнил свою молодость, когда таким образом ему приходилось ездить по Москве почти всегда. Он уже успел подзабыть, каково это, ждать на остановках нужного автобуса, и с легкой грустью улыбался, рассматривая сосредоточенные лица людей, спешащих по своим делам. Впрочем, длилось это недолго. Через полчаса он уже находился в таганском ОМВД.

С начальником отдела, Карташовым Ильей Петровичем, Гуров лично знаком не был. Несколько раз они пересекались по служебным делам или на официальных мероприятиях. Здоровались, но не более того. Про него, впрочем, как и про любого другого начальника ОМВД, рассказывали разное, как хорошее, так и плохое. Тем более что повод для этого был — полковнику едва перевалило за тридцать, а у него уже оказались высокие, не по годам, и звание, и должность. Естественно, что одни называли его гениальным полицейским, а другие — чьим-то ставленником, который большего, чем командовать взводом ППС, не заслуживал.

Гурову Карташов показался толковым полицейским. По крайней мере, он был полностью в курсе работы своих подчиненных и не стал ковыряться в памяти и документах, пытаясь вспомнить, что за дело Симутенкова ведут его следователи. Выслушав Гурова, полковник, чуть смущенно улыбаясь, согласно кивнул:

— Есть такой грешок за нами, Лев Иванович. Четвертый месяц мои орлы топчутся, но ничего по этому делу найти не могут. Был бы я понаивней, поверил бы, что в ограблении квартиры без нечистой силы не обошлось или что сам хозяин себя и ограбил. Последняя версия, кстати, очень соблазнительная. Жаль, что у нее тоже достоверности не хватает. Пойдемте, я вас с капитаном Шайхутдиновым познакомлю. Он у нас дело по ограблению Симутенкова ведет.

«Орел» полковника Карташова, Шайхутдинов Ришат Ильдарович, оказался худощавым, высоким татарином лет сорока пяти на вид. Он сразу поднялся из-за стола, заваленного кучей бумаг, причем, как заметил сыщик, в этом действии капитана не было ни подобострастия, ни недовольства, а лишь простое уважение к своему начальнику. Судя по этому, правы были те, кто хвалил Карташова, а не их противники.

— Ришат Ильдарович, это полковник Гуров из Главка, — представил их друг другу начальник отдела. — Его направили к нам помочь по делу Симутенкова. Введите в курс дела и оставайтесь в его распоряжении столько, сколько товарищу полковнику потребуется.

— Есть, товарищ полковник! — вытянулся в струнку капитан.

— Бросьте, Ришат Ильдарович, — поморщился Карташов. — Насколько я понял, Лев Иванович сюда пришел не наше знание уставов и обязанностей проверять, а помочь в раскрытии непростого дела. Давайте без формальностей в общении обойдемся.

Затем он повернулся к Гурову:

— Лев Иванович, с вашего позволения, я пойду своими делами заниматься. Если буду нужен, знаете, где меня найти.

Шайхутдинов отнесся к приходу сыщика из Главка настороженно и, несмотря на предложение своего начальника избегать формализма, держался с Гуровым сухо и подчеркнуто вежливо. Было очевидно, что капитану неприятно и неловко оттого, что наверху посчитали его неспособным самостоятельно раскрыть ограбление и прислали «учить его жизни» полковника из Главка. Впрочем, Шайхутдинов прекрасно знал о громких делах, которые раскрывал Гуров, и это заставило его с интересом наблюдать, как тот начинает разбираться в непростом преступлении.

Гуров особого внимания на реакцию капитана не обращал. Он уже привык к тому, что большинство следователей болезненно воспринимает вмешательство сотрудников Главка в ведомые ими дела, поэтому углубился в изучение материалов, игнорируя косые взгляды Шайхутдинова.

Судя по документам, квартиру Симутенкова взяли действительно очень чисто. Ни один замок не был взломан, и грабители нигде не использовали отмычек. Пропаж ключей также не было зафиксировано, а каким образом преступникам удалось сделать дубликаты всех ключей, следователям установить не удалось. Впрочем, по утверждениям потерпевшего, дубликаты всех ключей хранились в доме, и если об этом удалось узнать грабителям, то им мог понадобиться лишь один ключ — от входной двери. Они были только у четырех человек: самого Симутенкова, у его жены и дочки, а также у домработницы. Все в один голос утверждали, что за пределами квартиры с ключами никогда не расставались и дубликатов с них не делали.

Домработницу Шайхутдинов проверил особенно тщательно, но ничего подозрительного не обнаружил. Бывшая учительница начальных классов никаких конфликтов с законом не имела. Все ее окружение тоже подозрений не вызывало, и никаких необъяснимых денежных поступлений в последние месяцы она не получала.