Виктория Волкова - Пустая карта. Уравнение измены

Лида поморщилась, словно от боли.

– Если тебе тяжело, может, не стоит рассказывать, – участливо проронил Витольд.

– Мне все равно нужно исповедоваться, а ты – золотой мальчик – как раз годишься на роль исповедника…

– Грехи я точно отпускать не умею, – испугался Стрельников и добавил недовольно: – А почему «золотой мальчик»?

– С точки зрения эзотерики, ты, Стрельников, идеален, – прошептала Лида, – ты получаешь много энергии из космоса. Твои чакры открыты. Ну разве что нет равновесия в седьмой чакре, сахасраре. Но для обычного человека это нормально.

Витольд ухмыльнулся.

– Не смейся. Ты умудряешься без всяких медитаций и практик получать нужную энергию и избавляться от бесполезной. Я долго думала и даже подозревала тебя в тайных практиках.

– Да ты чего? – Стрельников изумленно вытаращился на родственницу.

– Нет, конечно, нет, – хмыкнула она. – Ты действуешь интуитивно. Подпитываешься от Маши, как и любой другой мужчина от своей женщины, немножко вампиришь, как и положено любому начальнику. Но ты сам отлично управляешь своими чакрами. Нет застоев энергии, привязок, сущностей. Ты как-то интуитивно избавляешься от всякой гадости. Поэтому и золотой. – Она чуть улыбнулась и осведомилась строго: – Тебе интересно, как я стала целительницей или спать пойдешь?

– Рассказывай, – серьезно заметил Стрельников. – Мне очень интересно.

А про себя подумал, что вполне возможно удастся выяснить, кто же все-таки убил Марка Баженова.

– Там, на этих эзотерических курсах, я и познакомилась с Андреем. В нем энергия бурлила, хватило б на два Днепрогэса, а у меня имелись способности к целительству, но вот жизненных сил совсем не хватало. Иными словами, я в скором времени сама бы померла, может, еще раньше Марка. Но мой учитель никак не мог этого допустить. От меня кормиться он не мог, а вот от моих пациентов запросто.

– Триллер какой-то, – пробурчал Стрельников. – Зомби против апокалипсиса.

– Могу не рассказывать, – сурово предупредила Лида.

– Ну, Лидка, – протянул, как в детстве, Витольд. – Просто мне трудно поверить…

– В нашем мире существует множество вещей, в которые обычный человек не может поверить. И это большое счастье. Тех, кто по глупости вторгся в запретную зону, потом долго и безуспешно пытаются привести в чувство в психиатрической клинике. Так вот. – Она снова посмотрела на него с укором и зашептала дальше: – Я всегда задавалась вопросом, почему же наш учитель не сделал Андрея пожизненным донором. Но потом догадалась. Один Андрей не даст столько энергии, как десятки, а то и сотни моих пациентов. Да и он точно знал, кто стоит за ним. Мог и без головы остаться.

– И кто же стоит за твоим мужем? – настороженно осведомился Стрельников, мысленно осаживая себя: «не спугни, твою мать, не спугни!».

– Мой второй муж – сводный брат крупного криминального авторитета. Они годами не общались. И мне кажется, что Юрий каким-то боком причастен к нападениям на Машу. Только я так и не поняла, в чем причина. Старалась, но я же тоже не всесильная. Но это теперь и не важно.

– Почему? – вскинулся, насторожившись, Витольд. Она словно увидела, как он на долю секунды ощерился, словно дикий зверь. Встал в стойку, приготовившись к прыжку.

«Моя сестра и дети под надежной защитой», – подумалось Лиде. Она передернула худыми плечиками и бросила невзначай:

– Юрий умер в тюрьме. Сердечная недостаточность. А Андрея убили вчера вечером.

– Откуда ты знаешь? – изумился Стрельников такому повороту.

– Я не поняла, почему брат мужа взъелся на мою сестру и захотел ее смерти. Высшие силы показали мне месть за массовое убийство. Но почему именно Маша, я так и не поняла.

– Чапаю мстили, – нехотя бросил Стрельников. – Помнишь историю, как они с мамОлей познакомились?

– Господи, – прошептала Лида, закрыв лицо руками. – Получается, мой муж тоже причастен. И к аварии с Никитой тоже.

– Наверное, – рыкнул Витольд. – Знал бы, сам вчера бы придушил. И его, и брата-уголовника.

– Их уже нашло возмездие, а тебе руки марать ни к чему, – рассудительно заметила она и, тяжело вздохнув, продолжила:– Мы отвлеклись от главного. Наш с Андреем учитель посчитал, что «многоходовочка» – самый лучший вариант. Мне тогда тоже умирать не хотелось, я мечтала стать известной целительницей. Андрей согласился, так как любил меня. Вот наш учитель и умудрился часть энергетического потока, получаемого Андреем, передать мне. Это очень сложная техника. Я ей не владею и даже считаю грехом. Но мы вот так и жили многие годы. Постепенно я и сама научилась брать энергию из космоса и отдавать ее нашему учителю. Этот способ мне казался самым правильным, а отбирать силы у пациентов – бесчеловечным. Мне хотелось попросить учителя снять привязку на мужа, но каждый раз, когда я об этом заикалась, случались отвлекающие события. А где-то полгода назад он умер.

– Можно найти специалиста, умеющего отвязать тебя от покойника, – нетерпеливо, словно мальчишка, бросил Стрельников. – Наверное, таких целителей миллион!

– Ошибаешься, – качнула головой Лида. – Единицы. Да и сейчас ничего уже не получится. Андрей умер, а у меня остался лишь жизненный потенциал. Это силы, помогающие душе выбраться из тела.

– Ты уверена? – обреченно поинтересовался Витольд. Он, закрыв глаза, пытался осознать услышанное.

«Ни в какие ворота! Вот же бред, – ругнулся он сам про себя. И тут аж вздрогнул от страха. – А если не бред… Что он скажет жене? И как эта новость отразится на ее здоровье?»

– С Машей я попрощалась, – опять прочитала его мысли Лида. – Она проспит весь завтрашний день.

– Лида, – простонал Стрельников. – Может, обойдется?

– Нет, – мотнула она головой. – Я видела сон, как иду по белому коридору через огромные арки, а по бокам узкие, словно бойницы, окна. И пол устлан белым прозрачным камнем…

– Давай прицепим тебя к какому-то донору, найдем мастера…

– Это грех, Витольд. Я и так жила во грехе. Достаточно. Мой черед никак настать не может. Уже более тринадцати лет. Прими я тогда свою судьбу как должное, может, и Марк остался бы жив. И уж точно Юрий ничего бы не знал о семье Чапая, а значит, не смог бы нанести вред моим сестре и брату.

– А как же Надежда? – невесело усмехнулся Стрельников.

– Единственное светлое пятнышко, – слабо улыбнулась Лида. – Ну и многим людям мне удалось помочь. Надеюсь, на весах вечности добрые дела перевесят грехи.

– Надя – такое солнышко, – начал убеждать ее Витольд. – Стоит жить ради дочери, Лидка!

– От меня ничего уже не зависит. Мне показали дату и время ухода еще несколько месяцев назад. Хорошо, что успела Маше помочь…

– Послезавтра мы вернемся к этому разговору и вместе посмеемся, Лидуша, – мягко возразил он.