Артем Черкизов - За сладкое приходится горько платить

— А почему ты отказался? — Елене было интересно все, что рассказывал о себе Малыш. Прежде он не отличался многословием, и его прошлое представало перед нею по крупицам.

— Я никогда не брался за дело, где пахло политикой, — сказал Малыш. — А тут, как я потом узнал, без политики не обошлось. Но самое обидное, что Посредник предложил его мне, ни слова не сказав. Это называется — подставил. Я согласился, получил необходимую информацию, после чего отказаться уже не мог, в этом случае убрали бы меня. Ну чтобы не проболтался.

— И что, ты выполнил заказ, а потом? — Елене порой казалось, что Малыш рассказывает ей какую-то чужую историю.

— Потом, как я думаю, заказчик предложил Посреднику убрать меня — зачем, мол, ему строптивый киллер — и хорошо заплатил. Посредник подумал, подумал и решился. Кто я ему? А деньги хорошие. Правда, он не рассчитывал, что я окажусь таким живучим.

— А что, он сам тебя убирал?

— Нет, нанял исполнителей, но пожадничал, нанял дешевых, и они, естественно, схалтурили. Может, пуля, которая должна была попасть точно в сердце, выпусти ее профессионал, прошла на сантиметр в стороне, может, еще какая-нибудь мелочь, но, как видишь, я остался жив.

— Они промахнулись, чтобы ты встретил меня, — Елена поцеловала Малыша, стараясь не задеть раненую руку.

Внезапно оба услышали далекий собачий лай. Малыш насторожился.

— Откуда здесь собака? Тут поблизости нет жилья. Кажется, овчарка.

Лай приближался.

— Бежит в нашу сторону, — Елене сделалось страшно.

Малыш взял пистолет Посредника, передернул затвор.

— Там поляна, — указал в ту сторону, откуда доносился лай. — Я пойду туда. Здесь мы как в комнате: видим только вблизи. А там — простор. Тем более, в этой штуке отличная оптика. Оставайся здесь, возле машины.

— Нет, — отказалась Елена. — Я с тобой. Ты сейчас ослаб из-за потери крови, я тебе помогу, если что случится. И не возражай. Когда надо, я умею быть очень упрямой.

Малыш усмехнулся, встал, подал ей здоровую руку, и они пошли сквозь кусты на собачий лай. До поляны было метров двадцать.

— Пистолет с тобой? — спохватился Малыш. — Дай-ка я посмотрю, сколько там осталось патронов. Эти тоже к нему подходят, один калибр. — Он показал на ладони коробку, которую нашел в сумке Посредника.

Елена протянула ему пистолет, он зажал его под мышкой раненой руки, но тут же отказался от своей затеи — больно. Вернул пистолет Елене и начал руководить ее действиями:

— Придется тебе дозарядить его самой. Нажми на кнопку, теперь потяни обойму на себя. Отлично. А теперь вставь вот в это гнездо четыре патрона.

Елена на всякий случай запоминала, как что делается, чтобы в следующий раз обойтись без его подсказок.

— Слушай, ты прирожденный вояка, — похвалил ее Малыш. — Зря девчонкой родилась.

— Интересно, а с кем бы ты тогда шел по лесу? — засмеялась Елена. — Если бы я родилась мальчишкой?

— Что правда, то правда, — согласился Малыш.

Они вышли на край большой поляны и залегли в кустах. Малыш внимательно всматривался в лес через оптический прицел, который приближал, как хороший бинокль.

— Идут, — шепнул он. — Трое и собака. Овчарка. Это менты. Кажется, они обнаружили мертвого Посредника, там и задержались, а теперь собака ведет их в нашу сторону. Нам уже не уйти. Придется их убирать. — Он посмотрел на Елену.

— Может, все-таки пойдешь к машине?

— Я же сказала: хочу быть рядом с тобой.

— Хорошо-хорошо, — кивнул Малыш. — Не сердись. Но не высовывайся. И запомни: пистолет у тебя на тот крайний случай, если придется стрелять в упор. Усекла?

— Усекла, — Елена была довольна: она остается.

Малыш снова припал к оптическому прицелу.

Собака и трое милиционеров были уже совсем недалеко от них: огромный пес, напоминающий волка, тащил за собой проводника. Чуя близкого врага, он аж задыхался от злобы. Малыш прицелился, уперев ствол пистолета на невысокий пенек.

— Отпусти ты его, Девятов! — крикнул один из ментов. — Пусть сама побегает, а то совсем нас загнала.

Проводник отстегнул поводок, и пес ринулся сломя голову прямо на кусты, в которых скрывались Малыш и Елена. Малыш прицелился и нажал на курок.

Выстрел показался Елене негромким. Пес высоко подпрыгнул, завизжал и тут же затих. Милиционеры застыли посреди поляны, глядя друг на друга. Потом, словно сговорившись, дружно упали на землю. Вскоре кусты, обрамлявшие поляну, уже принимали на себя беспорядочные выстрелы.

— Ну, эти будут палить, пока патроны не кончатся, — сказал Малыш. — Потом пошлют кого-нибудь за подмогой. Не дадут нам спокойно дождаться вечера. Ладно, «вышка мне уже обеспечена, так что одним дураком меньше, одним больше…

Он вновь тщательно прицелился и выстрелил. Один из милиционеров упал, нелепо выставив перед собой руку с пистолетом. Малыш оттолкнул Елену в сторону, откатился сам, перевел прицел на другого, и тот после выстрела ткнулся головой в траву. Третий понял, что остался с невидимым снайпером один на один и быстро пополз в лес.

Четвертым выстрелом Малыш остановил его.

— Все, надеюсь, до вечера нас уже не будут беспокоить. — Он обошел вместе с Еленой убитых, собрал стволы, потом с ее помощью оттащил всех троих под раскидистый куст.

Все это отняло у него остатки сил, и Малыш просто рухнул на траву возле машины, едва они вернулись с поляны.

— Все, я сплю.

А Елена, присев рядом с ним, наблюдала за спящим: она была на страже.

Во сне Малыш расслабился, его лицо стало добрее, а сам он доступнее. Елена нагнулась и прикоснулась губами к его лбу.

— Послушай, — кричал Морозов в трубку, — вернулись твои, с собакой? Нет? Они что там, охоту на зайцев устроили? Непонятная задержка его беспокоила.

«А что, если он был еще там и они наткнулись на него? Кошмар какой-то! — Майор аж помотал головой, чтобы прогнать из нее несуразные мысли наподобие того, что этот неуловимый убийца действительно сверхчеловек, если не какое-нибудь исчадие ада.

«Все, беру солдат и прочесываю там каждый кустик», — решил он.

Позвонил командиру полка внутренних войск. Начал с лести: его ребята, участвовавшие в ночной операции, отлично справились; местной мафии прищемили хвост надолго да еще и соседям помогли. Но где-то там бродит еще один тип, который может наделать делов побольше, чем целая орава головорезов. Словом, нужна рота, желательно свежая, чтобы лишний раз не травмировать тех, кто побывал в деле.

Что тут сыграло главную роль: то ли тонкая лесть, то ли тот подъем, ощущение крыльев за спиной, которое давала Морозову недавняя победа, — но он-таки получил в свое распоряжение роту.

На все про все ушло часа полтора. Солдатам выдали оружие и боевые патроны, по рожку на брата, из-за чего в роте царило оживление. Солдаты погрузились на машины, и колонна двинулась вслед за милицейской «канарейкой», в которой ехали сам Морозов, двое его людей и командир роты.