Павел Корнев - 06'92

— У Жанны телефон взял, — похвастался Фролов. — Она ничего так, симпотная.

— Забьёмся, что номер левый? — усмехнулся я.

Андрей в ответ выставил средний палец. Вот оно — тлетворное влияние Запада! Насмотрелся видеофильмов, понимаешь…

Выстроенные в ряд вдоль дома автоматы газированной воды не работали, да и выглядели не лучшим образом: местами проглядывала ржавчина, а на панелях хватало вмятин. Изменения не обошли стороной и кафетерий. Если одну витрину, как и прежде, занимали кондитерские изделия — рулеты с курагой и белковым кремом, трубочки, профитроли, брикеты шахматного кекса, пирожные и торты, то на другой лежали обветренные бутерброды с ветчиной, сыром и селёдкой. И надо сказать, пользовались они куда большим спросом. Оно и немудрено: на полках позади продавщиц выстроилась батарея бутылок с крепким алкоголем, и всякий желающий мог взять на розлив водки, были бы деньги.

— Остограмимся? — вопросительно глянул на меня Фролов.

— Не, давай лучше по пиву, — отказался я.

— Серый, хорош! По пятьдесят, а? — предложил Андрей, слегка разведя большой и указательный палец. — Чисто Геру помянуть.

Я сдался и полез за деньгами. Тётка в белом халате и такого же цвета наколке на выкрашенных хной волосах набрала нужную сумму на кассовом аппарате, а когда с металлическим лязгом из его основания выскочил денежный ящик, распределила купюры по нужным секциям и отсчитала сдачу, а чек нацепила на спицу держателя. После отработанными до автоматизма движениями она наполнила мерный стаканчик до соответствующей риски и перелила водку в нормальный гранёный стакан, затем повторила процедуру и отошла обслужить других клиентов.

Выпили прямо у прилавка, не чокаясь, и Андрей попросил вторую продавщицу — симпатичную платиновую блондинку с короткой стрижкой:

— Алёна, открой нам пару «жигулёвского».

Мы дождались пива и отошли подальше от компании накачивавшихся водкой завсегдатаев. У окна я обернулся и окинул взглядом вставшую за кассу блондинку, выглядевшую лет на двадцать пять или около того. Затянутая в белый халат фигура не была особенно стройной или спортивной, зато показалась как-то на удивление ладно скроенной. Всё нужное было при ней, ненужного — не было. Не королева красоты или секс-бомба, но лицо вполне себе привлекательное, и макияж тут совершенно ни при чём. Небольшой аккуратный рот с пухлой нижней губой был накрашен неяркой помадой, и столь же неброско продавщица подвела глаза, но и только. А что выражение слишком строгое — так ничего странного, не алкашам же улыбки расточать?

— А она ничего так, — кивнул я приятелю на Алёну.

Тот в ответ лишь закатил глаза и мечтательно вздохнул; не иначе уже пробовал подбивать клинья, но успеха не снискал. Ну да чего уж скрывать — я бы и сам ей… по самые… хм-м-м… В смысле — познакомился бы с ней поближе.

— Эх, Серый, ты её сменщицу не видел! Там такие буфера! Недавно на пляже встретил, так веришь — нет, быстрее в воду забежал, чтобы не спалиться… — И Андрей согнул в локте свободную руку, поясняя причину едва не приключившегося с ним конфуза, будто и без того оставалась какая-то недосказанность. Я, вот, на Алёну засмотрелся и тоже вполне определённые позывы ощутил. А у неё ещё и кольца обручального на пальце не видно…

Стоп-стоп-стоп! Выпью-ка лучше пива, а то куда-то мысли совсем не в ту степь понесло. Всё же алкоголя в крови немало, ещё только не хватало в любви начать изъясняться. Стыда потом не оберёшься.

— Ты здесь всех продавщиц, походу, знаешь, — усмехнулся я с полувопросительной интонацией.

— Знаю, — подтвердил Андрей. — А куда ещё после работы идти? Гера вечно какие-то свои делюги мутил, вы с Ромой в армии. А так после смены завернёшь, бутылку пива засосёшь, с девчонками потреплешься, и нормально.

— Постоянный покупатель?

— Ну да, — кивнул Фролов. — Да ты и сам, так понимаю, сюда захаживать частенько станешь. Только на Алёнку так не пялься, дыру в ней взглядом прожжёшь.

Я криво ухмыльнулся и отвернулся к окну. Потом всё же спросил:

— У неё есть кто?

— Запал?

— Просто интересуюсь.

— Так и скажи, что запал! — негромко рассмеялся Фролов. — А есть кто или нет — без понятия. Не интересовался как-то.

— На ту, вторую слюни пускаешь? — подколол я приятеля, тот кивнул.

Дождь усилился, надвинулись тучи и ветер начал бросать на витрину настоящие потоки воды. На моментально растёкшихся по асфальту лужах вспенились пузыри, сверкнула ветвистая молния, донёсся оглушительный раскат грома.

— Удачно зашли, — усмехнулся Андрей.

Я кивнул и предложил:

— За тех, кто в сапогах!

Мы чокнулись бутылками, и разговор сам собой перешёл на армейскую тему. Пиво кончилось как-то совсем уж незаметно и, поскольку в голове приятно шумело, было принято волевое решение взять ещё.

— Алёна, нам бы повторить, — сказал я симпатичной продавщице и полез за деньгами, но на этот раз Андрей заплатить за выпивку не дал и вытащил из кармана стопку перетянутых аптечной резинкой рублёвых купюр.

Он отсчитал нужную сумму, отдал деньги блондинке, а когда мы с пивом отошли обратно, убирать похудевшую пачку не стал и помахал ей в воздухе.

— Рублями зарплату выдали. В смысле — бумажками по рублю. — И он вытянул из-под резинки верхнюю купюру, жёлтую, новенькую и хрустящую и протянул мне. — Зацени.

— Думаешь, я рублей никогда не видел?

— Таких, может, и не видел ещё, их в прошлом году отпечатали. Вон, глянь, древесные кольца нарисовали. Шутят, что рубль официально признали деревянным!

Я присмотрелся и на поле, где прежде дублировался номинал купюры в карбованцах и прочих сомах, обнаружил большую надпись «Один» на фоне рядов концентрических окружностей. С учётом цвета они и в самом деле весьма напоминали спилы древесных стволов.

— Смешно, — усмехнулся я.

Андрей спрятал деньги, мы легонько стукнулись горлышками бутылок, опустошили их и дошли до состояния, когда душа требует спеть про дембелей, возвращение в родные края и майские дни, но туалета в кафетерии не было и начал поджимать мочевой пузырь. Ладно хоть ещё ливень к этому времени уже стих, гроза ушла дальше, и на лужах лишь изредка расходились круги от нечастых капель.

— Ну что, — хлопнул меня по плечу Андрюха, — пора по норам? А то мне на работу утром вставать.

— Пошли.

— Да, слушай! Завтра вечером в качалку собираюсь, ты как?

— Пойду, — кивнул я, прихватил отставленную к стене трёхлитровку и первым двинулся на выход. — Давай короче, а то на клапан давит.

— Ага, двинули.

Только вышли на улицу и завертели головами по сторонам, выискивая укромный закуток, дабы облегчиться, мимо медленно-медленно проползла серая «буханка». Водитель и его напарник были в форменных кителях, так что мы поспешили зайти во двор, иначе был немалый риск загреметь в вытрезвитель. У крайнего подъезда стояла белая «копейка»; при нашем появлении лязгнули дверцы и наружу выбрались три коротко стриженных парня в спортивных костюмах.