Ч. Барри - Великолепная западня: Сборник

Он вышел в холл и очень спокойно начал открывать входную дверь. Он действовал очень осторожно и старался не шуметь. Когда он взялся за ручку двери и повернул ее, я подошел к нему.

Он не успел удивиться — мой «люгер» столкнулся с его башкой, и парень упал.

Я закрыл дверь, достал из кармана его пальто маленький фонарик и посветил. Да, ребята, это был тот самый Грант.

Я схватил его за плечи и потащил к лестнице. Ну и тяжелый же он был, ребята, и я обрадовался, когда мне удалось втащить его в комнату. Я усадил его в большое кресло у камина, а сам закурил сигарету. Ей-богу, в тот момент я великолепно себя чувствовал.

На полу лежала фляжка Джеральды, и я был страшно рад, что в ней осталось немного выпивки. Я замерз, и надо было убить вирусы гриппа. Сперва я выпил сам, а потом вылил глоток Гранту в глотку.

Он потер руками голову, потом открыл глаза. Хотел оглядеться, но это у него не вышло.

Я подошел к нему и обыскал. В заднем кармане у него был автоматический «маузер». В нагрудном кармане — паспорт на имя Джакомо Фратти, из которого следовало, что он американский гражданин и проживает в Оклахоме. На паспорте стоял штамп Нью-Йоркского консульства, отмеченный пять недель назад. Больше ничего у него не было, кроме металлического ключа в кармане брюк и двенадцати фунтов.

Значит, я был прав, считая этого парня агентом. Я легонько стукнул его.

— Эй, Фратти, — сказал я, — тебе пора очухаться, потому что нам надо поговорить, и, прежде чем мы расстанемся, ты расскажешь мне историю своей жизни.

Он окончательно открыл глаза и несколько раз моргнул.

— Послушай, Кошен, здесь Англия, а не Америка, и твои штучки не пройдут.

— Послушай, парень, — сказал я, — меня не очень интересуют твои знания географии. Я и сам знаю, что это Англия, что идет война, что объявлена воздушная тревога и что, если ты будешь брыкаться, я выбью тебе зубы. Так что не беспокойся.

— Да, но если ты так много знаешь, то нам не о чем разговаривать.

Я вздохнул.

— Вот всегда так начинаются неприятности с бандитами, — сказал я. — Приходится заставлять их разговаривать.

Я схватил его за воротник, рывком поднял на ноги и врезал так, что у меня заболели костяшки пальцев. Он упал в кресло, но не удержался в нем и съехал на пол. Из носа у него лилась кровь, а стон напоминал рев воды во время прилива.

Я поднял его и вновь усадил на стул, стоящий у самой стены. Потом снова ударил его. Его голова с грохотом приложилась к стене, и он упал со стула. Через несколько минут он зашевелился и поднес руки к лицу.

— Не надо мне грубить, парень, — сказал я. — Я думал, ты из тех, кого не заставишь говорить, но ошибся. Так что лучше перемени решение.

Я поднял его и опять ударил.

Ему это не нравилось, но я не обращал внимания и еще немного поработал над ним. Когда я закончил, он выглядел так, будто побывал в коробке передач.

Два передних зуба исчезли, оба глаза напоминали произведение абстрактной живописи, одна сторона челюсти и нос превратились во что-то неопределенное, причем нос отклонился градусов на тридцать от своего первоначального положения.

— Послушай, Фратти, — обратился я, — ты же понимаешь, что я не твой друг. Я скажу даже больше: ты мне не нравишься, но правду я из тебя выколочу, чего бы мне это ни стоило.

Он облизал языком то, что раньше было губами, и провыл, что готов поговорить со мной.

— О’кей, — сказал я. — Прежде всего я хочу знать имя и местонахождение парня, который забрал мои документы у Мандерса и Карлетты Франчини.

Он поклялся, что не знает. Сказал, что эта работа была чертовски хорошо спланирована и никто не знает, кто в ней участвовал.

— Ладно, — согласился я. — На время я приму этот факт. Но тебе известно, что парень, который стал называть себя Кошеном, сегодня посетил Джеральду Варней?

Он сказал, что знает это.

— И ты знаешь, что он сказал ей? Что сегодня к ней придет ложный Кошен, то есть я! И возможно, ты знаешь также, что ее предупредили, чтобы она боялась меня?

Он сказал, что да, знает и это тоже.

— На кого ты работаешь? — спросил я.

Он пожал плечами.

— Плохой вопрос задаешь. Ты же знаешь, что сделает со мной Панцетти, если я проболтаюсь.

— Это ерунда по сравнению с тем, что сделаю с тобой я. Значит, ты работаешь на Панцетти. А на кого работает он?

Он посмотрел на свои часы и нахмурился. Я удивился.

— Послушай, Кошен, — сказал он, — если ты дашь мне возможность уйти отсюда, я уберусь из Англии, прежде чем Панцетти достанет меня, и расскажу тебе все, что знаю. Но надо действовать быстро.

— Ты мне расскажешь все, что знаешь, а после этого мы обсудим, что делать с тобой.

Он снова посмотрел на часы.

— Ради Христа! Давай уйдем отсюда. И побыстрее!

— Да, но почему?

— Я принес с собой портфель, а в нем бомба. — Он начал дрожать и покрылся потом. — Это была идея Панцетти, — продолжал он. — Панцетти работает на какой-то немецкий отдел. Они заплатили ему, чтобы он достал чертежи нового пикирующего бомбардировщика, который изобрел Уайтекер. Когда Уайтекер приехал сюда, Панцетти чего-то испугался, чего именно — не знаю. Они решили завладеть твоими бумагами и послать под видом тебя одного парня к этой Варней. Я должен был встретить тебя как Грант, сотрудник Скотленд-Ярда, и попытаться помешать тебе связаться в тот вечер с Херриком. Поэтому я сказал тебе, что он уехал. Потом я позвонил тебе и сказал, что нашел у Херрика адрес и имя Джеральды Варней. Панцетти решил, что ты явишься к этой бабе сюда. — Он был сильно напуган. — Я должен был стоять на улице и ждать твоего прибытия. Мы знали, что эта Варней будет здесь, потому что она хочет узнать, где находится Уайтекер. Когда вы оба будете здесь, я должен буду сунуть портфель с бомбой и убраться. В нем достаточно тринитротолуола, чтобы разнести дом вдребезги. Но никто ничего не найдет. Здесь часто воздушные тревоги, и дом считается пустым. Все решили бы, что немецкий самолет сбросил бомбу. Эта бомба должна взорваться через пятнадцать минут… Теперь ты все знаешь.

— Прекрасная работа, — сказал я. — Значит, ты, гад, решил избавиться одним ударом от меня и Варней. Хорошая идея.

Я внимательно посмотрел на него.

— Ладно, — сказал я. — Ты уйдешь отсюда, когда выполнишь для меня одну работу. Я скажу тебе, что надо делать. Мисс Варней ждет снаружи. Я приведу ее сюда, и ты расскажешь ей всю историю, иначе я оставлю тебя наедине с этой бомбой. Ясно?

Он согласился.

Я подошел к окну, оторвал шнур от занавески и связал ему руки и ноги. Потом закурил сигарету и пошел к двери. У двери я остановился.

— Сколько осталось до взрыва бомбы? — спросил я.

— Уже тринадцать минут. Пожалуйста, побыстрее. Ради Христа.

— У тебя еще много времени, — сказал я. — Две минуты до прихода этой дамы и две минуты на твой рассказ. Останется девять минут, чтобы убраться из дома. Не бойся.