Владимир Колычев - Золотая обойма

Семен вздрогнул, открыл глаза. Он действительно увидел перед собой молоденькую медсестру, но не в белом халате, а в голубом. Эта девушка и в самом деле собиралась делать ему укол.

Он лежал в больничной палате, на койке, под потолком горел свет. Девушка симпатичная, но какая-то унылая, без огонька в глазах. Да и халат на ней вовсе не сексуальный.

— Эй, не надо! — Семен хотел поднять правую руку, чтобы закрыться от укола, но не смог этого сделать.

Ему помешали стальные браслеты.

— Тебе что-то приснилось? — спросила медсестра.

Она правильно все понимала, но при этом смотрела на Семена как на преступника, с которым совершенно не обязательно церемониться.

— Может, и приснилось.

— Я не кусаюсь, — сказала она, присела на краешек кровати, подняла одеяло и движением руки велела Семену повернуться на бок.

А он уже был в пижаме. Интересно, когда его успели переодеть? Кто это сделал? Может, эта самая сестричка и постаралась. А он вел себя с ней как с прокаженной.

— Что это? — спросил парень.

— Витамин.

— Не надо.

— Почему не надо?

— Сначала пусть наручники снимут.

— Ну, хорошо, — сказала девушка, пожала плечами, фыркнула и повернулась к Семену спиной.

Дверь ей открывать не пришлось. Это сделал за нее Ничетов. Он пропустил медсестру мимо себя, проводил взглядом, только затем переступил порог.

В больничном коридоре горел свет, но Семен мог бы узнать Ничетова и в сумраке — по его кривым «кавалерийским» ногам.

Ничетов подошел к Семену, посмотрел на него, в раздумье цокнул языком. Взгляд цепкий, подозрительный, холодный.

— Морозов?

— Морозов, — подтвердил Семен и ощупал пластырную наклейку на левой щеке.

Ну да, он, кажется, порезался, выпрыгивая через разбитое окно. И на лбу у него, похоже, что-то наклеено.

— А ведь мы тебя тогда не нашли. Ты понимаешь, о чем я?

— Да, вполне понимаю. Помню, как вы на меня все свалить пытались.

— Какой-то ты подозрительный, Морозов. Не такой, как все.

— Не такой.

— Не такой?

— Засланный казачок.

— Да? — Ничетов улыбнулся так, как будто расколол преступника.

Семен внимательно посмотрел на него. Похоже, этот мужик не знал, с кем имел дело. Хорошо, если так оно и есть на самом деле.

— Хотел посмотреть, как у вас тут изнутри все.

— Ты продолжай, говори, — заявил Ничетов, одобрительно улыбнулся, взял стул, подсел к Семену.

— Посмотрел, взвесил, сказал «да».

— Кому сказал?

— Отцу.

— Отцу?

— Он купил «Золото Енисея», компанию, которая так называется.

— Только компанию? Не все золото, нет?

— Только компанию. А потом сам приехал.

— Твой отец?

— Морозов Игнат Савельевич. Знаете такого?

— Морозов? Игнат Савельевич? — Ничетов завис в раздумье.

Или Семен умом тронулся, или у него самого вдруг шарики с роликами перепутались. А может, речь шла о каком-то другом Игнате Савельевиче?

— Он к вам приезжал, а вы не смогли обеспечить его охрану.

— Твой отец?

— Мой отец. А вы не знали?

— Рана у тебя не самая серьезная. — Ничетов провел пальцами поперек своей груди. — Но налицо сильное физическое истощение.

Судя по реакции Ничетова, он ничего не знал. Мало того, не хотел признавать родство Семена. С одной стороны, это хорошо. Можно надеяться, что Ничетов не вовлечен в большую игру. Но, с другой, выходило, что он мог стать для Семена очень серьезной проблемой.

— Я в курсе.

— Следователь должен подъехать.

— На меня напали, я защищался.

— Кто напал?

— А кто у вас вертолет угнал?

— Ну, не то чтобы угнали…

— Эти люди охотились за мной.

— Зачем?

— Они похитили Морозова Игната Савельевича.

— Морозова похитили бандиты Малышева. Это уже доказано.

— Ну да, сначала похитили, а потом напали сами на себя.

— Бандиты Малышева напали на группу Гранина. Все погибли, один ты остался.

— Остался, да. И продолжил поиски отца.

— Нашел? — осведомился Ничетов.

— Нашел. Вернее сказать, он сам на меня вышел.

— На тебе был накомарник? — совершенно серьезно спросил Ничетов.

— При чем здесь это?

— Комары могут закусать до смерти. Или до галлюцинаций.

— Да, у меня иногда возникали галлюцинации, — подтвердил Семен. — Мне все казалось, что над нами кружат вертолеты. Думал, что нас ищут. Нет, не искали. А ведь вы знали, что Морозова повели на Шаянку.

— Было у меня такое предположение.

— Почему вы не выслали поисковую группу на маршрут движения?

— Была группа. И не одна.

— Не видел, не слышал.

— Дело не в этом.

— Нет, именно в этом! — отрезал Семен. — Вы не смогли организовать поиски господина Морозова, не пожелали его найти.

— Серьезные претензии, — с усмешкой проговорил Ничетов.

— Вы не смогли помочь Морозову, но можете помочь мне.

— Я тебе уже помог.

— Где Аксакова?

— Да, мы нашли документы на имя Аксаковой.

— А где она сама?

— Она утверждает, что ты напал на нее, угрожал расправой.

— Ее люди убили Евдокию. Фамилию не знаю.

— Евдокия Федорова. Она в тяжелом состоянии, пришлось отправить ее в Красноярск.

— Она видела, как Аксакова угрожала мне пистолетом.

— Может, видела, может, не видела.

— На Федорову напали люди Аксаковой. Я вынужден был открыть огонь.

— Это — к следователю. Думаю, у него к тебе будет много вопросов.

— Мне нужно в Москву. Я должен найти человека, который убил моего отца.

Семен уже понял, что на Ничетова надеяться глупо. Спасибо ему, конечно, за спасение, но ставку на него делать не стоит. Не тот он человек. Мутный тип. Совершенно непонятно, кому он подыгрывал, московским похитителям или Малышу. А может, этот вредный мухомор думал только о себе.

— Тебе нужно собраться с мыслями и дать мне объяснение, почему Гранин и твои товарищи погибли, а ты остался жив. Ну и у следователя к тебе очень много вопросов. А вот и он.

Ничетов услышал, как открылась дверь, но не глянул, кто переступал порог.

В палату зашел высокий мужчина представительного вида с благородной сединой в жестких, аккуратно уложенных волосах.

Семен не мог не узнать его. Белов приезжал к нему домой, спросил об отце, выразил почтение и заверил в своей благонадежности. Это был единственный визит, потому как Семен не проявил интереса к управлению корпорацией.

— Здравствуйте, Семен Игнатович!

Белов подошел к койке, положил руку на заднюю дужку и сжал ее так, как будто это была его, Семена ладонь.

Ничетов узнал Белова. Он стоял с таким видом, как будто его оглушило громом, грянувшим среди ясного неба.

— Рад вас видеть, Дмитрий Павлович. — Семен сделал вид, будто хочет обнять Белова, попытался поднять правую руку, но не смог этого сделать.

— А почему в наручниках? — Белов строго глянул на Ничетова.