Владимир Колычев - Любовь с прицелом

Но его можно пополнить. Для этого достаточно высунуть из воды даже не всю голову, а только лицо. Лечь на спину, приподняться, высунуть губы, сложенные в трубочку. Именно так и делала Тая.

Но подъемная сила выдала ее с головой. Причем в самом прямом смысле. Голова горничной поднялась над водой. Она попыталась ее спрятать, но слишком энергично задвигала руками, поднимая волны вокруг себя.

Вакула увидел это и сказал Родиону:

— Сходи за ней!

Малец находился в опасной близости от него. Проскурин не мог его контролировать. Он оторвал ногу от земли, но именно в этот момент Малец и ударил его в висок рукояткой пистолета.

В себя Родион пришел на том же месте. Он сидел на гальке, прижавшись к валуну. Руки были связаны за спиной. С одной стороны от него стояла Лида, а с другой Малец вел к нему Таю. Она сопротивлялась, что-то говорила, но Родион ее не слышал. В ушах у него после удара стоял колокольный гул. На виске пульсировала, раздувалась шишка. Родион физически это ощущал. Но голова почему-то не болела.

Что-то говорила и Лида, но Родион и ее не слышал. Малец толкнул Таю. Она упала на него, но не отстранилась, лихорадочно обняла за шею в поисках спасения.

— Мне страшно! — будто через толстый слой воды донеслось до него.

— Шлюха! — услышал Родион и Лиду.

— Я не шлюха!

Вода в ушах вдруг исчезла, и звонкий вопль резанул слух. Тут же резко разболелась голова, как будто в самую макушку кто-то вбил клин.

— Тебе нужна шлюха? — спросила Лида Родиона.

— Так ты же была мне нужна, — ответил он.

— Вакула, это камень в твой огород! — Малец стоял совсем рядом. — Вернуть обратно?

Над головой щелкнул взводимый курок.

— Я не шлюха, — с обидой в голосе сказала Лида.

— Сорока-белобока, этому дала, этому дала. Кому не дала?

— Сорока-белоболка. Это про тебя. — В ее голосе звучала обида.

— Меня от тебя тошнит, — заявил Родион.

— Не надо! — Тая лихорадочно сжала его плечо.

— Уже поздно. Да, Вакула? — спросил Малец.

Ему не терпелось пристрелить Родиона, но Вакула молчал.

— А Тая умница, она ведет себя хорошо, да? — издевательским, насмешливым тоном проговорила Лида.

Тая закивала. Она понимала, что ее могут убить в любой момент, но борьбу за свое существование не прекращала.

А Родион уже махнул на себя рукой. Прокукарекал он свою жизнь, не рассвело его счастье. Вляпался в историю, наломал дров, а в награду получил черную неблагодарность. И пулю в придачу. Кто скажет, что он этого не заслужил?

— Тая шлюха?

Тая продолжала кивать, соглашаясь с Лидой. А та и рада была ее унижать. Потому что сама шлюха. То с Вакулой, то с каким-то Артемом. Рассорилась с одним, взвалила на себя миссию другого, втерлась в доверие к Полеваю, жила с ним. Да и под Родиона легла как ни в чем не бывало.

— Дядя Паша хакнет Таю? — весело спросил Малец.

Тая зависла в раздумье, глянула на него и все же согласно кивнула. Да, она готова на все.

— Ее хакнет Родик, — заявила Лида. — Ты ведь давно этого хотел, да, милый?

— Отвали!

— Да я-то отвалю. А вот с тобой что делать? Ты мне здорово помог. Может, с нами?..

— Мент нам не нужен, — отрезал Вакула.

— Да какой он мент? Так, телок на веревочке.

Родион вздохнул. Увы, но это действительно было так. Он вел себя как натуральный баран. Сколько раз голову включал, а с веревочки так и не слез. Грохнут его сейчас, и поделом.

— Тем более.

— Может, отпустим? — спросила Лида. — Все-таки он мне помог.

— Нельзя.

— Повяжем кровью. Родик, давай ты убьешь эту сучку! — Она кивком показала на Таю.

— Лучше я убью тебя.

— А сможешь?

— Пошла ты знаешь куда?

— Он меня тупо любит. — Лида усмехнулась, но в ее глазах Родион видел печаль.

— Пора заканчивать этот балаган, — сказал Вакула.

— Ну вот и все! — Малец явно обрадовался.

Родион не видел, но почувствовал, как его палец шелохнулся на спусковом крючке.

— Пусть это сделает Тая. — Лида пристально посмотрела на него.

То ли она хотела продлить Родиону жизнь, то ли ей не терпелось подчинить себе Мальца. Возможно, то и другое.

— Я не могу! — Тая пугливо встрепенулась.

— Ты же умеешь.

— Нет!

— Тогда не уйдешь с нами, останешься здесь.

— Все равно не буду!

— Тебе же сказали, давай без балагана! — подал голос Малец.

— Заканчивай, — заявил Вакула.

Малец должен был выстрелить, но его пистолет почему-то упал Родиону на голову. Под дикий вопль, который издал этот тип.

— Атас! — крикнул Вакула и выстрелил куда-то в сторону поселка.

— За мной! — крикнул Родион.

Связанные руки стесняли движения, но все-таки он поднялся и даже боднул при этом Лиду. Она упала, а Родион рванул дальше. Лида стала подниматься, но ее толкнула Тая.

Упала Лида или нет, Родион не знал. Главное, что Тая бежала за ним. Он слышал ее шаги, дыхание, даже при том, что за спиной стреляли. К одному пистолету без глушителя присоединился второй, пальба стала чаще.

Родион не мог оборачиваться. Ему оставалось только догадываться о том, что там происходит, и ждать смерти.

Стрелял Вакула в него или нет, но пули летели в их с Таей сторону. Одна выбила искру из валуна, мимо которого они пробегали. Но это могли быть и люди Питона, которые все-таки вышли на цель.

Судя по звуку, Тая споткнулась, упала. Родион понимал, что нельзя останавливаться, но все же сделал это. Оборачиваясь, он потерял равновесие и тоже рухнул. Тая поднялась, подскочила к нему, взяла за руки.

— Развязать сможешь? — спросил он.

— Узел крепкий. Но тут бутылка.

Послышался звон битого стекла, осколок бутылки заскользил по ремню, разрезая его.

— Все! — сказала Тая.

Но Родион и без того понял, что руки его свободны.

Он стал подниматься, но Тая вцепилась ему в плечо и заявила:

— Ты же меня не бросишь!

— Бегом! Бегом!

Из темноты все еще доносились выстрелы. Родион не знал, кто там побеждал, но перестрелка продолжалась. Значит, у них с Таей был шанс.

Тропка шла в гору по прямой, под самым крутым из всех возможных углов. У самой вершины она будто не выдержала испытания, резко свернула влево, пошла по кругу, закручиваясь по спирали, а потом понеслась вниз.

Но Тая уже не могла идти даже под уклон. Она опустилась на землю, обняла кривое дерево и застыла, не обращая внимания на колючие ветки.

— Зато живая, — сказал Родион, усаживаясь рядом.

Он тоже выдохся, но это была приятная усталость. Они оторвались от погони. Если она, конечно, имела место.

— Это еще бабушка… — Тая осеклась, немного помолчала и осведомилась: — Кому там эта сучка принадлежит навеки?

— Эта сучка — моя девушка, — пытаясь успокоить дыхание, с грустью в голосе сказал Родион.

— Она же тебя предала! — Тая удивленно посмотрела на него.