Александра Ронис - Тебе меня не сломить

Вику держали за руки, чтобы не могла сопротивляться, и он держал. Вику трахали, просто потому что понравилась, потому что захотели, несмотря на слезы и сопротивление, больно и грубо. И он… Он делал то же самое, без жалости и сожаления.

На него как будто вылили целое ведро холодной воды. Только сейчас он начал осознавать то, что сделал. В голове медленно, по частицам складывалась картинка произошедшего в тот вечер и всего того, что предшествовало ему. Он словно неожиданно нашел несколько недостающих деталей для пазла и был совершенно ошарашен конечным результатом.

На следующий день, едва часы показали шесть вечера, Юля стала переодеваться. К семи ей нужно было успеть в женскую консультацию на это чертово УЗИ. Девчонки не спешили собираться по домам, да и кроме Светланы Викторовны, все были молодые, без семей, а главбухша любила пройтись по кабинетам после окончания рабочего дня и проверить, кто проявляет особый энтузиазм. Естественно, выйдя из кабинета, Юля с ней и столкнулась. Ольга Александровна смерила ее пристальным осуждающим взглядом и демонстративно взглянула на часы.

— Как у нас сотрудники чтят трудовой кодекс, — с усмешкой произнесла она. — Сергеева, могла бы и задержаться. Ты успеваешь все подсчитать к понедельнику? — Ольга Александровна, мне нужно, — растерянно пробормотала девушка. — Я выйду в выходные, если что…

— Ну-ну, надеюсь. А то ты в последнее время что-то в облаках витаешь, — недовольно поджала губы главбухша и проследовала дальше к своему кабинету.

Юля ничего не ответила. Сейчас ей было наплевать на то, что та о ней думает.

Скорее сделать это никому не нужное УЗИ, дождаться результатов анализов.

Хотя запись и была на семь, врач приняла ее лишь без пятнадцати восемь.

Потому что привели беременную девочку с угрозой, и нужно было срочно посмотреть. А ей куда торопиться? Ей, добровольно подписывающей смертный приговор этому ребенку.

Юля даже не повернулась в сторону монитора, пока по ее животу водили датчиком. Молча оделась и присела на стул рядом со столом УЗИ-стки, которая что-то быстро настрочила в карте, а затем протянула ей черно-белый снимок.

Взяв его в руки, Юля медленно подняла на нее глаза.

— Ой, вам не надо, — искренне сказала молодая врачиха, выглядевшая не намного старше самой Юли. — Извините…

В следующий момент в кабинет зашел кто-то из врачей для решения вопроса госпитализации предыдущей пациентки, и про Юлю совершенно забыли.

Несколько минут простояв посреди кабинета, все еще сжимая снимок в руке, она вышла в коридор. И снова к горлу подкатила тошнота, голова слегка закружилась. Подойдя к окну, девушка облокотилась о подоконник, уже привычно задержала дыхание. Взгляд медленно переместился на черно-белый снимок, скрепкой прикрепленный к карте, размытый и непонятный. Взяв его в руку, она поднесла его ближе к глазам и различила едва заметную точку посередине фотографии. Вот он… Он? Или Она? … Не важно… Пока это лишь точка, и совсем скоро… Юля зажмурилась, чувствуя, как к глазам подступили непрошенные, бессильные слезы…

Ну, почему? Почему в ее жизни все сложилось именно так? В детстве она наряжала кукол, раскатывая их в игрушечной коляске по двору, а став постарше, сама вызывалась посидеть с соседскими малышами, мечтала о младшем братике или сестренке, с грустью понимая, что вряд ли отец, тяжело переживший смерть мамы, когда-то еще решится на женитьбу. Господи, если бы он только знал, что с ней происходит! Смог бы он относиться к ней так же, как раньше? Если она сама уже никогда так не сможет… Все могло быть иначе, вся жизнь могла сложиться по-другому, если бы не Степнов! Они бы с Максом, скорее всего, помирились, и, может быть, сейчас счастливая Юля готовилась бы к свадьбе. Если бы… Будь проклят этот Степнов! Ей приходится делать нелегкий и жестокий выбор. По-другому никак. Девушка задумалась. А если проблемы на этом не закончатся? Если будут какие-то последствия? Тогда вся ее дальнейшая жизнь превратится в кошмар! Если она потом вообще не сможет забеременеть? Или выносить ребенка? Как она будет смотреть в глаза своему будущему мужу, если по ее вине у них не будет детей? Но и оставить этого ребенка она не могла… Токсикоз с каждым днем лишь усиливался, продолжая преследовать ее в течение всего дня и, порой, даже ночи. Но самым страшным, все-таки, было утро. Эти несколько минут мучительных спазмов, сотрясающих тело, после которых она еле доползала до кровати и тихо плакала от бессилия. А затем, собрав последние силы, ехала на работу. Несколько остановок на метро теперь казались ей бесконечными. Рабочий день тоже тянулся вечностью, в обеденный перерыв хотелось одного — спать, и, сложив руки на столе, она пыталась хоть немного подремать под непрерывную болтовню девчонок.

Кроме того, в бухгалтерии, как назло, чуть ли не каждый день у кого-то были дни рождения, свадьбы, назначения на должность-звание, постоянно где-то что- то праздновалось. Раньше Юля с удовольствием посещала такие мероприятия, забегая хотя бы на пол часика, произносила тосты, пригубливала бокальчик вина. Теперь же на такие приглашения приходилось отвечать твердым отказом, вызывая тем самым недоумение у окружающих. Кажется, народ уже начал что- то подозревать, по крайней мере, его женская половина. Скоро пойдут слухи…

Выходные она провела на работе, а в понедельник утром ей позвонила гинекологша и сказала, что биохимический анализ придется прийти пересдать, в лаборатории потеряли ее пробирку, но так как это вина лаборатории, то переделают бесплатно. Юля едва сдержала стон. Опять отпрашиваться!!! Главбухша и так волком смотрит, несмотря на то, что в выходные она была на работе с утра и до вечера. Вот уже вторую неделю им устанавливали новую программу для расчета зарплаты, однако программист работал по какому-то свободному, одному ему известному графику и, естественно, не укладывался в обещанные сроки. А ведь сотрудников еще нужно было обучить работе с этой программой, да успеть это сделать за ближайшие две недели, пока не начался новый месяц расчета.

Как же все не вовремя! На глаза навернулись слезы. Юля отвернулась к окну, чтобы девчонки не заметили. Они и так уже посматривают на нее с недоумением. Раньше она всегда поддерживала разговор, хохотала вместе с ними, а теперь и двух слов за день не произносит, сидит, уткнувшись в компьютер, все время слезы на глазах. Растерянная, ошибаться стала. Уже двое на прошлой неделе приходили, жаловались, что им премию не насчитали. И ведь к главбухше сразу тащатся, а она и так ее с самого начала почему-то недолюбливает. Не хватало еще лишиться работы! — Ольга Александровна, разрешите мне завтра задержаться утром. На пару часов, не больше, — неуверенно проговорила Юля, в конце дня заглянув в кабинет главбухши, и наткнулась на ее недовольный взгляд.