Александра Ронис - Тебе меня не сломить

Его нынешняя реальность больше походила на странный, тревожный и в то же время мучительно-сладкий сон. От одного взгляда на эту девочку у него захватывало дух, словно он парил над пропастью. А при воспоминании о том, с чего все начиналось, снова и снова падал в черную бездну. Если бы она знала, как он был благодарен ей за то, что позволила быть рядом, за то, что с каждым днем ее взгляд в его сторону становится все менее настороженным, за то, что даже сейчас не выдернула свою руку.

Его ладонь была такой большой и обжигающе горячей, что пальцы девушки тут же согрелись. Юля незаметно, из-под полуопущенных ресниц разглядывала идущего рядом парня и сама пугалась своих мыслей. Сейчас, когда его лицо не искажала усмешка, а глаза смотрели на нее с тревогой и заботой, в нем не было ничего отталкивающего. Раньше его внешность казалась ей какой-то холодной и неприятной, несмотря на правильные черты лица. Слишком внимательные стальные глаза, глубокий взгляд — иногда леденящий, иногда согревающий. И вроде бы ничего в нем не изменилось, разве что добавился шрам над правой бровью, делающий выражение его лица более хищным. И по отношению к другим с его стороны все осталось по прежнему — его действия были все также точны, резки и решительны, и смотрел он на окружающий мир все с тем же спокойным безразличием, но теперь Юля уже не воспринимала эти его черты как недостатки.

За последние месяцы он стал неотъемлемой частью ее жизни. Вспыльчивость и агрессивность исчезли, уступая место спокойствию и доброжелательности, осталась уверенность и настойчивость. Он принимал за нее многие решения, словно отгораживая собой от всего мира, и это было совершенно неведомое ощущение — быть за кем-то как за каменной стеной. Ощущение, которого ей так не хватало в отношениях с Максом. А Саша… он чем-то напоминал ей отца — сильного и решительного по жизни, на своей работе, и в то же время такого мягкого, заботливого с ней.

Юля все чаще замечала, что ждет вечера, когда Степнов войдет в квартиру, разверзнув тишину и пустоту, заполнит собой пространство. Взгляд серьезный и сосредоточенный, но стоит ему посмотреть в ее сторону, и вот уже в его глазах пляшут маленькие чертики, губы трогает легкая улыбка.

Как же все странно! У них нет общих тем для разговора, но даже простое присутствие парня рядом пробуждало уже давно забытые чувства. Кажется, что- то подобное она испытывала в самом начале отношений с Максом. Нет, этого не может быть, думала Юля, не решаясь признаваться в этом самой себе. Она просто ненормальная, раз ей нравится, что парень, сам того не замечая, так и ищет повода хотя бы слегка прикоснуться к ней, и эти едва заметные прикосновения обжигают, и в то же время по коже бегут мурашки. Она все еще помнила, какими грубыми могут быть его руки, но ловила себя на мысли о том, что, наверняка, они могут быть и очень нежными. Девушка закрывала и открывала глаза, желая отогнать подобные мысли подальше, но они возвращались вновь и вновь.

Саша помог ей выйти из машины и поднялся с ней до квартиры, расстегнул сапоги. Юля без возражений принимала эту помощь, чувствуя, как копошится внутри малыш. Сегодня он толкался сильнее обычного, не давая ей спать и так сильно упираясь куда-то в ребро, что было больно поворачиваться.

В какой-то момент его пинок заставил ее тихо простонать и на секунду зажмуриться, прижав руку к животу.

— Что? Что-то болит? — забеспокоился Саша, с тревогой заглядывая ей в лицо.

— Нет, — произнесла она тихо, качая головой и не поднимая на него глаз. — Просто он так толкается.

— А… можно мне? — совершенно оробев, попросил опер.

Юля удивленно взглянула на парня и, немного помедлив, несмело кивнула.

Саша протянул руку, прошло несколько секунд, и он почувствовал легкий, едва ощутимый толчок в свою ладонь. Его глаза расширились от удивления, а лицо озарила радостная и широкая улыбка.

Шведов как чувствовал, что с Мельниховскими снова будут проблемы, когда направлялся к клубу после настойчивой просьбы последних о встрече. И Степнову не поручишь — Мельних-старший просил о личной встрече наедине — да и в последнее время его главный опер стал какой-то… ненадежный, что ли.

Равиль начал издалека, сначала проявив обеспокоенность появлением распоясавшегося в последнее время маньяка и изрядно подпортившего им статистику, а затем неожиданно огорошил такой новостью, от которой начальник районного отдела полиции отставил в сторону поднесенную ко рту рюмку с коньяком.

— Ты вообще понимаешь, о чем меня просишь? — Константин Николаич, пойми и ты меня… Беслан — мой единственный сын, наследник… Если его посадят, кому я передам свой бизнес? Не для этого я кучу бабок вложил в его обучение. Да и ладно бы из-за чего… из-за ерунды…

— Ерунды? Вообще-то он девушек убил…

— Ну, Константин Николаич, зачем утрируешь? Во-первых, не убил, а… немного переборщил со своими игрищами… Парень молодой, горячий… Да и не девушки это, а шлюхи… у них работа такая, с ними в любой момент может что-то подобное случиться, сами знают, на что идут. А ради денег они на все согласны.

— Ну, не знаю, не знаю… — Признаю, в этом есть и моя вина. Не нужно было мне сына подростком отправлять за границу. Думал, получит хорошее образование, а, видишь, как вышло. Научился чему попало, — продолжал уговаривать Мельниховский. — Попридержи своих оперов, на пятки наступают. Фоторобот моего сына уже во всех кабаках развешан. А я обещаю, что больше ничего подобного не повторится… И отблагодарю, естественно… — Естественно, — хмыкнул Шведов, но потом неуверенно добавил: — Это сложно, Саша сам взялся за это дело.

— Ну, хочешь, найдем мы для него наркошу какого-нибудь, который признается? Или не наркошу… кого-нибудь, кто возьмет всю вину на себя… — А с отпечатками ты что будешь делать? У нас и отпечатки, насколько я знаю, имеются, — задумчиво заметил Константин Николаевич, снова взяв в руки стакан с выпивкой и сделав глоток.

— Вот, сукин сын, а! — с отчаянием приговорил Мельниховский-старший. — Ну, можно же их… подправить… Что ты хочешь? Ничего не пожалею для сына… Ну? Шведов молчал, обдумывая предложение. В принципе, не так уж это и невыполнимо, если подойти с умом. А рушить налаженные связи с полукриминальной структурой Мельниховского не хотелось, слишком многое их связывало.

— Константин Николаевич, а тебе не тесно на районе, а? — неожиданно совершенно другим тоном произнес Равиль. — Могу поспособствовать продвижению по карьерной лестнице. Ресурсы и возможности имеются.

Начальник ОМВД «Мневники» взглянул с интересом.

— Кажется, мне начинает нравиться этот разговор.

Из-за выпавшего ночью снега на дорогах образовались приличные пробки.