Александра Ронис - Тебе меня не сломить

Написание диплома (благо, интернет дома, ходить по библиотекам не нужно), общение с Леной, думы о приданом для ребенка отвлекали ее от невеселых мыслей о прошлом, да и сами воспоминания несколько стерлись в водовороте новых впечатлений от шевелений малыша и осознания своего материнства.

Степнов расплатился с водителем и вылез из автомобиля. Его машину к утру обещали пригнать опера. Приветливо моргнув фарами, такси скрылось в темноте ночи. Было тихо и свежо. На земле поблескивал серебром иней. В небе таким же серебром светила луна. Вздохнув полной грудью, Саша поморщился.

Вот суки! Ребро теперь будет болеть несколько дней. Хорошо, додумался бронежилет надеть, а то и вовсе сейчас валялся бы в больничке, или и того хуже. А ему теперь нельзя умирать, никак нельзя. Не сейчас.

Во время контрольной закупки «школьные» наркоторговцы предприняли попытку к бегству, оказав вооруженное сопротивление. В итоге, один из них был убит, с двумя другими еще предстояло поработать — впереди допросы, очные ставки. А кроме этой швали еще куча незакрытых дел, но главное — ежевечерние дежурства у клубов, которые отныне были важнее всего. Весь день ему не давали покоя мысли о том, что он узнал от эксперта — этот ублюдок, которого они ищут, имеет прямое отношение к тому, что произошло с Викой. Пока это никак не укладывалось в его голове. Однако в жизни порой случаются настолько странные и страшные совпадения.

Постояв еще какое-то время на свежем воздухе, выкурив сигарету, Саша почувствовал, что алкоголь постепенно выветривается. Не нужно было пить, теперь голова начинает раскалываться, как всегда, на тысячи мелких осколков.

Да и не хватало еще, чтобы Юля увидела его нетрезвым.

Кинув взгляд на ее окна, Степнов нахмурился. Четвертый час ночи, а сквозь шторы пробивается свет. Может, что-то случилось? Он достал из кармана телефон и взглянул на дисплей — пропущенных вызовов не было. Саша снова поднял глаза на окна. Его ждет?! Если бы это было так… В любом случае нужно было идти — такси уехало, а его машина осталась стоять у отдела.

Открыв дверь, парень постарался двигаться неслышно, чтобы не разбудить Юлю. Слабая полоска света, пробивающаяся из-под двери в ее комнату, так и привлекала его внимание, манила, притягивала магнитом.

Осторожно приоткрыв дверь, Саша вошел в комнату, освещаемую лишь тусклым светом ночника. Юля спала, сжимая в руке книгу, одна рука девушки застыла на животе в привычном защитном жесте. В квартире было жарко, и во сне Юля раскрылась — тонкая бретелька сползла, оголив плечо, а и без того коротенькая ночнушка задралась, обнажив стройное бедро. Волосы волной разметались по подушке, на щеках дрожали тени от длинных ресниц, дыхание еле слышно вырывалось сквозь полураскрытые губы. Саша вздохнул, какая красавица…

Все также глядя на нее с восхищением, парень медленно подошел к кровати и, опустившись на корточки, уткнулся лицом в ее тонкие пальчики. В тот же момент грудная клетка отозвалась глухой болью, стало тяжело дышать.

От его прикосновения Юля проснулась и резко отпрянула назад, глядя на него с испугом и недоумением, натянула на себя одеяло до самой шеи. Саша усмехнулся, понимая, что заслуживает такого отношения к себе с ее стороны.

— Прости, не хотел тебя будить, — тихо сказал он.

Юля пригладила растрепавшиеся волосы и посмотрела на часы, затем снова на опера. Она внимательно разглядывала его рассеченную пополам бровь и запекшуюся кровь на верхней губе, не удержалась и все-таки спросила: — Что с тобой? Саша смотрел на нее, и ему безумно захотелось ее поцеловать, просто прикоснуться к ее губам, почувствовать их вкус.

— Все то же самое, работа, — ответил он с усмешкой и, не удержавшись, протянул руку, мягко провел ладонью по щеке девушки, встретив ее настороженный взгляд.

— Убери руку, — попросила Юля, чувствуя, что сердце бешено колотится в груди от безотчетного страха и каких-то еще совершенно непонятных чувств. — Ты пьян? В ее глазах застыла тревога и смятение, в его же, напротив, спокойная уверенность, словно, наконец, окончательно и бесповоротно к нему пришло осознание чего-то важного.

— Какой же я был дурак, — задумчиво произнес Саша, убирая руку и не спуская глаз с девушки.

Он разглядывал ее красивое лицо, в свете ночника казавшееся еще более утонченным и нежным, а очертания ее фигурки под легким одеялом — более хрупкими. Внутри него нарастало безумное желание, чтобы она принадлежала ему снова, но только не так как это случилось тогда. Теперь все было иначе.

Саша хотел, чтобы она ответила ему взаимностью. Хотел видеть себя в ее глазах, а не страх. Там, где страх, нет места любви. А он уже давно был безнадежно влюблен, как бы ни было странно это признавать.

— Как бы я хотел вернуть время назад, — парень был тих и серьезен.

Юля натянула одеяло выше и напряженно смотрела на парня, не сводящего с нее глаз, и молчала. Он был нетрезв, она это видела. И именно это останавливало ее от резких слов. Неизвестно как он поведет себя, если она потребует, чтобы он покинул комнату. Мурашки пробежали по ее спине — было что-то в его взгляде, что ей не понравилось.

— Я тоже, — медленно произнесла девушка и, не удержавшись, добавила: — Поверь мне, я никогда бы не переступила порог вашего чертова ОВД.

Усмешка слегка тронула его губы, отдавшись в них обжигающей болью. Саша попытался представить, что было бы, если бы они не встретились, и мог сказать однозначно — испортив жизнь ей, он одновременно наполнил смыслом свою.

Неожиданно приподнявшись к ней, он коснулся губами ее губ.

Девушка застыла на месте, не в силах даже пошевелиться. Кажется, сердце пропустило удар, затем бешено заколотилось в груди, и накрывающей ледяной волной накатило «дежавю». Кабинет. Ватный диск с перекисью в ее руке. Его глаза, совсем близко. И настойчивые, обжигающие губы с привкусом крови. И снова привкус крови, на этот раз ее, и боль в запястьях, в мышцах, в каждой клеточке придавленного тела, где-то в глубине живота… Юля резко отстранилась, уперевшись обеими руками в его грудь, и произнесла дрожащим голосом:

— Саша … не надо…

Юля чувствовала, что еще чуть-чуть, и она просто-напросто расплачется. От страха, от бессилия, от всего этого абсурда, творящегося в ее жизни.

Прошло еще несколько долгих секунд, прежде чем Степнов снова отодвинулся, медленно сполз на пол, устало потер виски.

— Прости. Не бойся, — парень помолчал какое-то время, разглядывая свои руки. — Ты такая красивая. Я… я просто не сдержался…

Она отвернулась к окну, чтобы он не увидел заблестевших на ресницах слезинок. Не хватало еще плакать перед ним! Хотя очень хотелось.