Олег Рой - Запасной козырь

Борис развел руками.

— Уважаемые! Нам с чемпионом нужен судья. Предыдущий не справился… Найдется здесь честный судья?

Из-за кулис появился ослепительный ведущий.

— Никто не против, если я посужу? Не возражаете, тезка? — Дукаев коротко поклонился Борису, который только через долю мгновения вспомнил, что по легенде он — Руслан. Надо же! «Ну, пусть это тоже будет хорошим предзнаменованием», — подумал он, чувствуя, как голову затопляет ледяное пламя предстоящего боя.

— Я против! — взвизгнул тренер Салмана, но тот взял его за шиворот и отшвырнул.

— Мы будем драться! — рявкнул Салман.

И только тут тишина лопнула, моментально превратившись в оглушительный гвалт. В нескольких местах партера вспыхнули драки. Ведущий подал знак дирижеру, тот, кивнув, взмахнул палочкой, и волну человеческого гама накрыла волна музыкальная.

Дукаев улыбнулся и ударил в гонг.

— Я порву тебя, щенок, — прошипел Салман, кидаясь на Бориса.

Тот легко ушел от сумбурной атаки, и, когда гигант бросился вновь, встречным ударом заставил его захлебнуться, шепнув:

— Я даже колено твое трогать не буду.

Через пару-другую таких же беспорядочных атак Борису стало противно: в налитых яростью глазах Салмана уже не осталось, кажется, ничего человеческого. «А ведь мог бы и убить», — подумал Борис и, сосредоточившись, провел три коротких удара. И, как будто весь зал превратился в единый организм, каждое попадание сопровождалось звуком общего выдоха.

Салман опустился на одно колено. Еще через мгновение — на второе, став одного роста с Борисом. Руки гиганта безвольно повисли, по могучему телу беспорядочными змейками пробегали короткие судороги. Чувствуя, что мышцы не повинуются, Салман растерялся.

— Что… ты… со мной… сделал? — прохрипел он, хотя глаза уже туманились поволокой беспамятства.

— Я тебя победил… — Борис легонько шлепнул противника по уху — по правому, чтобы тот не рухнул на поврежденную ногу.

Ведущий, восхищенно качая головой, шагнул к Борису, взял за запястье и поднял его руку вверх. Удивленно посмотрел на зажатый в другой руке микрофон — словно забыл на миг, что это такое, — поднял его к губам и произнес неожиданно:

— Вопросы есть?

Зал взревел.

За кулисами Бориса и его охранников ждала группа офицеров:

— Ну ты, парень, и устроил цирк! Впору комендантский час вводить, тут сейчас такое начнется! — командующий укоризненно покачал головой. — Надо тебе по-быстрому отсюда выбираться. Пошли, мы пару бэтээров подогнали…

На решение Борису оставались доли секунды. Если пойти сейчас с ними — все, операцию можно считать законченной. Точнее, сорванной: не станет же Салаудди нападать на колонну военной техники. Или станет? Впрочем, скоростью реакции Борис отличался не только на ринге.

— Ополоснуться бы, — попросил он, брезгливо передергивая плечами.

— Только мухой, — распорядился командующий. — Пять минут на все, — он кивнул охранникам Бориса.

Те осмотрели раздевалку и смежную с ней душевую — пусто. Борис бросил на скамейку принесенную одним из охранников стопку одежды, пощупав — четки лежали во внутреннем кармане пиджака — поставил рядом ботинки. Охранники, переглянувшись, вышли, заняв пост снаружи.

Один из шкафчиков распахнулся, оттуда выпрыгнул щуплый невысокий подросток.

— Это что еще за тень отца Гамлета? — изумился Борис.

«Тень», стукнув пяткой по полу, щелкнула замком на ведущей в раздевалку двери и опять скользнула в шкафчик. Борис потянул на себя дверцу — вытащить, спросить, понять…

Сзади — в душевой — загрохотало, комнату заволокло клубами не то пыли, не то дыма…

Очнулся Борис от того, что невыносимо затекло все тело, почему-то скрюченное в позу эмбриона. Но еще гаже был запах. Нестерпимо воняло мазутом, речным илом и выгребной ямой. Спина упиралась во что-то твердое, угловатое. То же самое можно было сказать о плечах, ногах и даже, кажется, голове. В ящик его, что ли, засунули? Ага, в котором когда-то возили навоз, судя по запаху… От слова «возили» в мозгу что-то перещелкнуло — багажник! Скрутили и бросили в багажник. И отвезли куда-то. Потому и тело все затекло, и вокруг углы какие-то. А снаружи характерный хлопок донесся — точно, дверцей автомобильной хлопнули. И голоса… Один важный, начальственный, другой — лениво тягучий.

— Не сдох там этот бекхановский выродок? Посмотри, — приказал начальственный голос.

— Только что смотрел, дышит. В бессознанке, — сообщил ленивый.

— Ладно, пусть пока. Я сейчас заберу этого Босса, объеду все точки, которые он подыскал. Бойцы на подходе, их заселять и инструктировать нужно срочно, пусть показывает. А про наш драгоценный трофей ему знать не надо, не его это дело. Мое… Только мое. А ты, Заурбек, мальчишку, как очнется, помой, накорми… да, проверь его и шмотки его — может, у него при себе сигналка какая-нибудь… если папа его очень любит, должен контролировать его перемещения… проверь, короче. Если найдешь — почистишь. Нам тут гостей от Бекхана не надо.

— А если маяк не в шмотках, а в теле?

— Ну, выковыряешь, что ты как маленький. Так даже лучше, — начальственный голос коротко хохотнул. — Потом видеообращение запишешь. Пусть скажет папашке своему, что… Нет, по делу пусть пока ничего не говорит, никаких условий. Просто «привет, папа, обращаются пока что хорошо»…

— А если пацан вообще говорить не захочет?

— Мне тебя учить, что делать, чтоб заговорил? Впрочем, неважно. Главное, чтоб папаша его увидел и узнал, в чьих руках его драгоценный наследник.

— Тогда и тебя надо на пленку снять, — осторожно проговорил тот, кого назвали Заурбеком. — А то не поверит. Бекхан же думает, что ты в пакистанском госпитале помираешь.

— Верно, — согласился начальственный голос. — Вот вернусь — и снимешь. Я этому шакалу отдельную речь скажу…

«Теплов-то насчет маячка как в воду глядел», — подумал Борис, пытаясь пошевелить ногами и руками. Безуспешно, впрочем: похоже, дело было не только в скрюченном положении — руки и ноги были чем-то замотаны. Скорее всего, скотчем: рот тоже не открывался, явно заклеен. И глаза чем-то замотаны. Ладно хоть не скотчем, повязка немного сползла, и, если скосить глаза, виден край собственного плеча и какие-то углы за ним. Не густо. В общем, постарались похитители на совесть. И сканер у них есть, и маячок, если что, готовы «выковырять»… От одной мысли о подобной «операции» его резко замутило. Стоп. Тошнота со скотчем на губах — не лучшая идея. И вообще — отставить. Ты же не думал, что с тобой тут церемониться будут? Это тебе не министр культуры… Ну что ж, схватка так схватка. Наблюдать, выжидать, ловить удобный момент — и…

— Если что, звони мне вот по этому телефону, — распорядился начальственный голос. Теперь он звучал дальше, видимо, говоривший отошел от машины.