Олег Дудинцев - Заказуха [сборник]

Он отложил недочитанную книгу, поднялся с дивана и вышел на кухню. Поставив на плиту чайник, Валентин закурил папиросу и снова задумался: «Нет, топором я, пожалуй, не осилю, да и от крови потом не отмоешься. Если только из пистолета, через подушку, а труп спрятать в мешок и сбросить в мусорный контейнер». Идея показалась ему осуществимой. Он выпил стакан чаю с черничным вареньем, выкурил еще одну папиросу и решил испытать судьбу. «Сейчас позвоню жене. Если она меня пошлет к черту, тогда соглашусь», — загадал Скоков.

После долгих телефонных гудков Надежда сняла трубку, и Скоков, пожелав ей доброй ночи, вкрадчиво поинтересовался:

— Надюша, я тут повестку в суд получил. Ты это серьезно?

— А ты думал, что я всю жизнь шутить буду и сыроежки твои проклятые бочками солить? — раздраженно произнесла жена. — Тебе, наверное, во сне зарплата приснилась, и ты решил в четыре ночи своей радостью поделиться?

— Нет. Зарплату опять не дали, но у меня тут работа денежная намечается, — попытался заинтересовать ее Валентин.

— Иди ты к черту со своей работой, не мешай спать. Когда деньги получишь, тогда и звони, — сказала Надежда и повесила трубку.

«Видно, от судьбы не уйдешь, придется соглашаться», — обреченно подумал Скоков и набрал телефонный номер брата.

— Слушаю, — послышался в трубке сонный голос.

— Привет, это я, Валентин.

— Ты что не спишь, сморчки на окне поливаешь?

— Я согласен.

— С кем? — не понял спросонья Володя.

— С твоим предложением. Вези днем задаток, только в валюте. Хочу Надежде побыстрее нос утереть.

— Вот это другое дело, это по-мужски, — обрадовался брат. — В двенадцать дня буду у тебя с деньгами. А когда ты его?..

— Это не телефонный разговор, может, нас уже слушают. Приедешь, тогда и поговорим. Все, иди досыпай.

После телефонного разговора с братом Скоков взял отложенную книгу и ради любопытства заглянул в ее конец. «Да, конец здесь печальный. Может, мне повезет», — вздохнул он и с надеждой улегся спать.

В полдень Володя приехал к брату. Утром он зашел к Кузякину, рассказал о ночном звонке и получил от него тысячу долларов, предназначенную в качестве аванса.

— Пересчитай, — сказал он Валентину, передавая ему в прихожей конверт с деньгами. — Я к тебе на служебной машине заскочил, дежурю сегодня.

— Представляешь, первый раз в жизни настоящую валюту держу, — взволнованно произнес Скоков, пересчитывая доллары. — Все верно, ровно тысяча.

— Валя, ты только не обижайся. Мне от тебя расписка нужна. Деньги ведь общественные, мне за них перед людьми придется отчитываться, — попросил Володя. — Ты не переживай, я ее у себя буду хранить.

Скоков молча вырвал лист из ученической тетради, написал расписку и передал ее брату. Тот сунул ее в карман и спросил:

— У тебя план имеется?

— Это уже мои проблемы, не хочу в них никого посвящать. Раз я деньги взял, мне и расхлебывать. Передай соседям, что бы в ночь на 30 декабря с одиннадцати и до утра никуда не шастали, а сидели по квартирам, — потребовал он. — Лифт работает?

— Вчера пустили. Спасибо тебе огромное от всего коллектива, я в тебя всегда верил.

Он крепко обнял Валентина и в приподнятом настроении укатил на дежурство.

После его отъезда Скоков вновь достал из конверта доллары и принялся их рассматривать, а затем, неожиданно вспомнив известное выражение «Деньги не пахнут», понюхал банкноты.

— Точно не пахнут, — радостно провозгласил он и понес конверт в туалет, где спрятал его в банке с засохшей краской.

Желая побыстрее удивить жену, Скоков тут же позвонил Надежде, но та долго не поддавалась уговорам и только после многочисленных просьб и обещаний согласилась на встречу.

«Надо будет завтра к Михалычу на завод съездить, — принялся размышлять Скоков после разговора с женой. — Выпрошу у него на месяц самодельный пистолет и ножик, зачем мне самому тратиться. Объясню, что своим женщинам хочу для самообороны выдать, а то в подъезде разная гопота собирается. Михалыч поверит. Пистолеты у него, конечно, дерьмовые, из них только по воронам стрелять, но, думаю, для бомжа сойдут. Куплю к нему штук десять патронов, — перечислял, загибая пальцы, Скоков. — Да, чуть было не забыл. Мешок от картошки нужно будет освободить», — подвел итог своим дальнейшим действиям начинающий киллер.

Ровно в шестнадцать часов он встретил в метро на Невском проспекте жену и дочек и сразу ошарашил их неожиданным вопросом: «Где здесь поблизости валюту меняют?»

— Ты что, поиздеваться над нами решил? — набросилась на него Надежда и хотела было сразу уехать, но Валентин ее удержал.

— Подожди, Надя. Мне действительно нужно пару сотен на рубли обменять. Хочу вам новогодние подарки сделать, — наслаждаясь каждым произнесенным словом, объяснил он.

— Вам что, на заводе стали валютой платить? — с иронией спросила жена.

— Размечталась. На заводе предложили запчастями рассчитаться. Если тебе гусеницы от танка нужны, могу привезти. Это мне одна совместная фирма ответственную работу предложила. Она спасением человеческих жизней занимается, что-то вроде МЧС. Разглашать подробности не имею права. Они аванс выплатили, чтобы я мог силы свои восстановить и тщательно подготовиться…

Младшая дочь не выдержала и спросила:

— Папа, а это не очень опасно?

— Бог его знает, дочка. Сейчас и по улице вечером ходить опасно. А что делать, людям помогать нужно, тогда и они тебя в беде не оставят.

Они выбрались из подземного перехода на Невский и двинулись по направлению к Адмиралтейству, читая по дороге вывески на иностранных языках и разглядывая витрины магазинов. От разнообразия увиденных продуктов у Скокова засосало под ложечкой. Вскоре на пути попался «обменник», у кассы которого Валентин небрежным движением вытащил из заднего кармана брюк пачку долларов, чем окончательно добил своих спутниц. Надежда перестала язвить и смотрела на мужа с нескрываемым интересом.

— Может, в Гостиный Двор вернемся. Там сейчас предпраздничная распродажа, — предложила она.

— В Гостиный так в Гостиный. Я там уже несколько лет не был, — легко согласился Скоков.

К тому времени стемнело, и зажглось уличное освещение. Стоял легкий морозец. Хрустящие в кармане деньги пробудили в Валентине давно забытое чувство уверенности, а также способность воспринимать красоту окружающей жизни.

В этот миг он забыл и о бомже, и о предстоящей ему секретной, работе. Валентин подумал, что будоражащие его воображение деньги получены им за добросовестный труд на заводе, и он, свободный и независимый человек, привычно прогуливается с близкими ему людьми по улицам любимого города. Установленная напротив входа в универмаг огромная ель, расцвеченная флажками и светящимися лампочками, лишь добавляла торжественности происходящему.