Владимир Колычев - Два плюс один

— Ты должна нам доверять, — сказал Виктор. — Тогда и мы будем доверять тебе.

— Ну, хорошо, — решилась Роза.

Если ее хотели убить, то сделать это можно было без всяких таблеток. Тот же Виктор мог тупо ее задушить.

И все равно таблетку она глотала, зажмурив глаза от страха. И в ожидании мучительной смерти.

— Ну что, живая? — спросил водитель.

— Пока да.

— Нормально все будет.

Машина покатилась по гладкому асфальту. Ход мягкий, уютный, убаюкивающий. И сонная волна такая же мягкая. Она не накрывала с головой, Роза просто тонула в ней. Настраиваясь при этом на борьбу.

Она должна была сделать вид, что заснула. Ее похитители будут переговариваться между собой, а она — слушать и запоминать. Глядишь, и услышит имя Корнельского.

И она действительно услышала. И даже увидела. Корнельский подошел к ней, посмотрел в глаза, улыбнулся и потрепал пальцами за щеку…

Баня. Как много в этом слове. Это и чистота тела, и удовольствие духа, и томление плоти. Раньше на Руси жили тесно, по две-три семьи в одном доме, а в баньке можно было уединиться. Опять же, чистое тело само по себе усиливало желание. Отсюда и дети. Отсюда и сакральный смысл банной церемонии.

Наташа держала себя в рамках, ни себе грешить не позволяла, ни Егору. И когда над банькой заклубился березовый дым, глянула на него косо. Но печь продолжала топиться. Хотела Наташа того или нет, а искупаться им придется.

— Чистота — залог здоровья? — с осуждением спросила она.

— Вода родниковая, Олежку можешь купать смело.

— Хорошо.

— А что плохо?

— Мыло плохо мылится.

— В смысле?

— В смысле не мылься, — усмехнулась она, поворачиваясь к Егору спиной.

В этот момент запищала рация. Егор глянул на дисплей — шестая линия, Костя Еремеев на проводе.

— Егор Егорыч, тут какие-то из города приехали, тебя спрашивают.

— А конкретней?

— Парень, девушка… Симпатичная такая… Улыбается… Люда зовут… Сказала, что из Денисовска, ты ее знаешь…

— Где они?

— Ну, возле дома твоего, в машине сидят…

— Роза не появлялась?

— Да нет.

Роза исчезла. Оставила машину во дворе, думали, что она в доме, а хватились, нет ее. Она такая, что и в Москву могла укатить. Или в Денисовск, к брату. Назло Егору. Он особо не переживал, но тут вдруг появилась какая-то Люда. Странно все это. Очень странно.

— Держи их под присмотром. И не говори, что я сейчас подъеду.

Егор отключил рацию, стал собираться.

— Что-то случилось? — с тревогой посмотрела на него Наташа.

— Ищут нас.

— Кто?

— Я не думаю, что это Родион.

— Ты куда?!

Егор считал, что здесь Наташа в безопасности. А вдруг это не так? Вдруг волки уже подкрадываются к ним?.. Может, и не надо никуда ехать?

За окном сгущались сумерки, свет в комнате не горел. Роза продрала глаза, поднялась с кровати. Все-таки заснула она. И Корнельский ей, конечно же, приснился. Других объяснений не было. В лицо этого деятеля она никогда не видела, узнать его могла только по приметам. Лысая голова, глубоко посаженные глаза, грубые черты… А во сне Корнельский был с густыми черными волосами. И чем-то внешне был похож на Эрика, особенно глазами — светлыми, но с черным осадком на дне.

Сон остался в прошлом, а в дверь постучалась реальность. Вернее, просто вошла, в лице Виктора.

— Воскресла? — спросил он, включая свет.

— Где я?

Роза вспомнила про скальпель, провела пальцами по предплечью. Оружие было на месте, не нашли его при обыске. Вот что значит, правильно выбрать место и хорошо закрепить.

Обстановка не впечатляла. Комната маленькая, обои серые, старый лакированный шкаф, стул, стол, кровать железная с пружинистой сеткой, матрас застелен солдатским одеялом.

— В раю.

— А ты ангел, да?

— Да, только у меня одно крыло, — усмехнулся Виктор и обнял Розу за шею. — Я летаю, ты залетаешь.

— А ты готов потом жениться на мне?

— Тарас пусть женится, — фыркнул Виктор. — Он у нас однолюб.

— Тарас! — закричала Роза.

Дверь тут же открылась, и в комнату вошел водитель.

— Ты чего орешь? — спросил он, спичкой ковыряясь в зубах.

— Ты обещал Виктору на мне жениться?

— Ну, если обещал, то женюсь, — ухмыльнулся он.

Роза не успела отреагировать на его слова, так как дверь неожиданно широко распахнулась, и в комнату вошел средних лет мужчина с жесткими, мелко вьющимися, как у негра, волосами. Но не брюнет, а шатен. И лицо типично славянское, без всяких восточных пряностей. Округлое лицо, правильные и жесткие черты лица, крепкий прямой нос. Глаза светло-серые, глубокие, в них не видно было души, может, поэтому они казались бездонными. Движения спокойные, не резкие, но в них чувствовалась скрытая взрывная энергия. Сильная шея, крепкие плечи, плоский живот. Стильный свитер, темно-синие с фирменными потертостями джинсы, до блеска начищенные туфли с жесткими острыми носками. Поверх свитера его опоясывали ремни, под мышкой висела «беретта» в кобуре.

Виктор торопливо поднялся, увидев его. И Тарас уважительно отошел в сторонку, пропуская мужчину.

— Ты кто такая? — глядя на Розу, спросил он.

— А ты кто такой? — Ей не трудно было изобразить растерянность.

— Меня зовут Макс.

— Роза.

Макс подал знак, и Виктор с Тарасом вышли из комнаты, плотно закрыв за собой дверь.

— Проститутка?

— П-почему проститутка? — опешила Роза.

— Потому что занималась проституцией. — Макс продолжал смотреть на нее, взглядом проникая в самую глубину сознания.

— Давно это было, — выдавила она.

— Было, — кивнул он. — Клиентов на деньги кидала.

— И что?

— Хитрая ты.

— Хочешь жить — умей вертеться.

— Где Наташа?

— Я же говорю, в деревне.

— Где конкретно?

— У Егора в доме.

— Нет ее там.

— Как это нет, если есть?

— В ловушку нас заманиваешь? — резко спросил Макс.

— В какую еще ловушку? — Роза почувствовала, как краска отливает от лица.

В ловушку она не заманивала, но хотела стать своей среди чужих. Чтобы затем выйти на Корнельского. Или на еще кого-то там… Егор стольким премудростям ее научил, она столько всего умела, а толку? Она могла охмурять приговоренных к расстрелу жертв, хитростью подводить их под выстрел, но так ни разу талантом своим не блеснула. Не внедрялась, не шпионила, только патроны подносила. И Егору путь отступления обеспечивала. А тут вдруг появилась возможность проявить себя, Роза так гармонично вписалась в роль Мата Хари, и вдруг облом… Впрочем, Макс мог всего лишь проверять ее, как говорится, «на вшивость».

— Мы едем в Дярково, и Фролов нас там встречает, — сказал он.

— А если я хочу избавиться от Наташи?

— Зачем ты приходила к Каплину?

— Э-э… Хотела к нему вернуться. Вместо Наташи.

Она едва сдержала вздох облегчения. Именно это она и говорила Виктору, а сейчас — Максу. Родион действительно мог отобрать Наташу у Егора, избавив Розу от конкуренции с ней, и дело с концом.