Саша Слова - Опасность заводит

— Умиротворяет, — шепнул Марк.

Он тоже положил ноги на стол и спустился еще ниже, устраиваясь поудобнее, а потом закрыл глаза.

— Ты собираешься спать?

— Да.

Она перевернулась на бок и внимательно посмотрела на него. Расслабленное лицо Марка, тронутое довольной полуулыбкой, показалось незнакомым. Она еще не видела его таким спокойным. Он вспышками появлялся в ее жизни, постоянно ускользая куда-то то по делам, то по старым привычкам. И она ни разу не просыпалась рядом с ним.

— Почему приехала сюда? — спросил он сквозь дрему.

— Нельзя?

— Можно. Мне просто интересно.

— Я каталась по городу. Оказалась рядом и увидела твою машину.

— Захотелось хоть раз прийти самой?

— Да.

— Ты же не думаешь, что ты…

Он остановился, подбирая слово. И правда, как назвать девушку, к которой являешься, когда заблагорассудится, большинство общего времени проводишь в кровати и не утруждаешь себя какими-то не было объяснениями?

— Я ничего не думаю, — Анна, наконец, помогла ему.

Она положила голову на его грудь и почувствовала, как мужские пальцы запутались в волосах. Он гладил по голове, убаюкивая. Но все разрушила трель его сотового. Марк потянулся к телефону и ответил. После первой же фразы он поднялся и принялся свободной рукой растирать лицо, отгоняя сон.

— Тебе пора, — сказала она за него.

Хотя ей не хотелось отпускать его. Сейчас он был ей нужен. Она угадывала, как к ней подкрадывается черное настроение, и скоро станет совсем худо, придется бесцельно кружить по комнате, отгоняя воспоминания.

— Я постараюсь побыстрее, — он наклонился к ней и поцеловал в губы.

Анна осталась одна в огромном зале с дурацким ни разу не умиротворяющим потолком. Она с трудом выбралась из цепких объятий дивана и уселась, подобрав ноги под себя. И ее взгляд вновь уткнулся в кокаиновые дорожки. Нет, мысль не успела оформиться, но забрезжил предательский намек, и Анна со злобой отпихнула от себя столик, опрокинув его на бок.

Главное не запутаться. Хотя голова уже кружилась, она словно оказалась в извилистом мрачном лабиринте, и его дорожки не обещали ничего хорошего. Но куда-то надо было идти. И тайник брата настойчиво указывал первый ход… Она еще не знала, что делать со всей информацией, оставленной Виктором, но понимала, что это сильный козырь. Нужно хорошо все обдумать. Анна достала телефон и позвонила Северу, чтобы он забрал ее. Лучше сейчас не садиться за руль. По пустякам в ней еще просыпалось благоразумие.

Она покинула вип-зал, а потом и клуб, выскользнув через служебный вход. Побрела к парковке, чувствуя, как ночной холод пронизывает насквозь. Все-таки свитер пусть и с оленем не справлялся.

На выходе из переулка громко гоготала компания человек из пяти. Ей пришлось протискиваться рядом с ними, и она заметила несколько початых бутылок и забитые черными татуировками кисти на их горлышках. К сожалению, ее заметили тоже. Последовал комплимент с призывом присоединиться. И обворожительный хоровой хохот.

— Не, я спешу, — кинула Анна, не останавливаясь.

Кто-то поймал ее за руку. Она подняла голову и посмотрела на их лица. Молодые, безобидные, просто разогреты алкоголем.

— У нас тут весело, — сказал парень в синей бейсболке. — Я вообще самый веселый.

— Не сомневаюсь.

— Так что, красотка?

— Руку лучше убрать.

Она посмотрела на его бесцеремонную ладонь, которую он забыл на ее запястье.

— А то ведь сломают, — добавила Анна.

Ей захотелось сказать так. Она понимала, что идет на конфликт, но именно этого ей и хотелось. Пожалуй, если он еще промедлит хоть секунду…. Анна хлестко ударила его по щеке, и тут же толкнула в грудь, отпихивая от себя.

— Отцепись, урод!

Затаенная злость вырвалась ревом.

— Чокнутая!

Один из его приятелей оказался невротиком. Он бросил под ноги бутылку и пошел на нее, перекосившись от гнева. Ей пришлось делать шаг назад и экстренно припоминать уроки брата по самообороне.

— Эй!

Голос Севера ударил в спину. Она повернула голову и увидела его, бегущего на помощь.

— Отошел от нее!

Ему хватило всего лишь появиться. Богатырский рост и крепкое телосложение сразу же умиротворили и даже отрезвили ребят. Они сбились в кучку и резко погрустнели лицами.

— Все нормально? — спросил он, уводя ее.

— Да, — кивнула она.

— Почему ты без охраны?

— Мне повсюду таскаться с охраной?

Север явно хотел что-то возразить, но осекся, взглянув на нее. Он заметил ее отрешенность. Да, она перенервничала. Калейдоскоп произошедшего забрал последние силы, хотя ей немного полегчало от того, что удалось выплеснуть эмоции. Но адреналиновая волна сошла и все вокруг вновь показалось пропущенным через серый фильтр.

— Ладно, поехали, — выдохнул он и отвел взгляд.

Марк не вернулся к обещанному времени. Все-таки люди не меняются, они могут недолго насиловать себя ради какой-то цели или человека, но рано или поздно все возвращается на свои места. И к своим порядкам.

— Ты же знаешь, где он? — спросила Анна у Севера, который как раз появился после обхода охраны.

В огромном доме Марка, обнесенном высоким забором и истыканным повсюду камерами видеонаблюдения, находилось два поста охраны и человек пятнадцать на дежурстве.

— Знаю, — признался Север.

Он обошел барную стойку и нашел в холодильнике апельсиновый сок.

— Будешь? — протянул он.

— Уже два ночи.

— Знаю.

Он отвернулся, чтобы налить сок. К ней, в необъятную гостиную в бело-серых тонах, он вернулся уже с двумя стаканами. Один он молча поставил перед ней на столике, а со вторым прошелся к незажженному камину и уперся взглядом в его дисплей.

— Ты давно знаешь Марка?

— Шесть лет. Познакомились, когда я перешел к нему. Год отвечал за понимание с правоохранителями, у меня еще оставались кое-какие связи. А потом занялся его охраной.

— Шесть лет, — Анна посчитала про себя. — Значит Виктора к нему привел ты?

— Да.

Он кивнул. И все-таки включил камин. На его красивом лице тут же заиграли желтоватые тени.

— Виктор был сам по себе, я заметил его и предложил работу.

— Он никогда не рассказывал о тебе.

— Никто не рассказывает обо мне. Это мое условие.

Север повернулся и посмотрел на нее. Анна никак не могла понять, что он делает здесь. Зачем он здесь? Он же из совсем другой жизни, привычной и спокойной. Из ее жизни… В нем нет надрыва или надлома, какой-то смутной неустроенности или внутреннего увечья, которые обычно и толкают к неверным решениям.

Таким был ее брат. Смерть родителей и ответственность за нее сломали его, она теперь так ясно видела это. Хотя, наверное, догадывалась и раньше, но не признавалась себе. Марк же… Она только начинала узнавать его настоящего, но, кажется, он болен риском. Он по-настоящему любит такую сумасшедшую жизнь, когда все может оборваться в любую секунду, любит опасность, она заводит его и наполняет все смыслом. Он просто боится остановиться, потому что иначе в этом звенящем от пустоты доме можно свихнуться. Ведь здесь так чисто и мертво, как в тех красочных буклетах новостроек, заоблачно элитных и многообещающих.