Сергей Ермаков - Охотник на отморозков

При посадке один из обслуги, неизвестно сторож или егерь сказал:

— Виктор Исаакович, мы вас не покинем, мы найдем способ…

— Ладно, ладно, вали, — прервал Барин это плебейское проявление любви и верности.

А Шершень сказал всем троим, севшим в вертолет — егерю, пилоту и сторожу:

— Без моего указания по телефону чтобы вертолет сюда не возвращался. Предупреждаю вас, это кончится плохо. Передайте это тем, кто, возможно, захочет «навестить» нас здесь. К тому же я отключу освещение посадочной площадки. А в темноте вы не сядете. И никаких лишних движений сейчас при взлете. Ну, все! Счастливого полета!

Шершень, Барин и все остальные отошли метров на десять от вертолета. Машина взревела лопастями и, медленно поднявшись в небо, скрылась над черными зубами приземистого леса.

— Веди нас в дом, хозяин, — сказал Барину Шершень, — принимай гостей хлебом-солью.

— В гости зовут, а я вас не звал, сами приперлись, — ответил Барин.

— Ну, ну, не хами, — сказал на это Шершень и дал легкого пинка коленом Барину, идущему по тропинке к дому первым.

Барин, который и представить не мог, что он подвергнут будет подобному унижению, остановился и сказал начальственным тоном:

— Слушай, прекрати себя вести, а то я…

— Не забывайся, Барин, — ответил Шершень, — «я» твое осталось там, в городе, а здесь оно ничего не стоит, так что иди и молись, чтобы я тебе не наподдал хорошенько для ума.

Наконец из темноты показался большой, хорошо срубленный трехэтажный дом. Снаружи он выглядел, как крестьянская изба, только был значительно больше и выше. Возле порога их встретили четыре дворняжки, махающие хвостами так усердно, что попы их скользили по снегу.

— Подождите здесь, — сказал Шершень, — я проверю, нет ли никого лишнего там внутри в доме.

Он быстро отворил дверь, нырнул внутрь. Минуту стояла тишина, потом Шершень выглянул и сказал:

— Все чисто, заходите.

Изнутри дом выглядел совсем не так как крестьянская изба. Камин из зеленого мрамора, евроремонт от пола до потолка, фаянсовая посуда, мебель в стиле барокко и супермодная аппаратура напоминали о том, что этот дом — дача самого богатого человека в регионе. У всех вновь прибывших непроизвольно вырвался вздох восхищения.

— Богато живут работники комбината, — сказал Шершень.

— Не все, — прокомментировал Барин, — только лучшие его представители.

Он по-хозяйски прошел и плюхнулся в большое кожаное кресло. Зал был весь уставлен мягкой мебелью. Все расселись кто где. Огонь в камине горел, растопленный уехавшим сторожем, рядом с ним лежала большая связка дров, заготовленная радивыми слугами Барина. Шершень быстро пробежался по комнатам первого этажа и нашел отличную полупустую кладовочку с запасами гречки, риса и консервов и крепкой дверью в которую немедленно и запихал Барина. Из этой кладовочки, очевидно, питалась прислуга Барина. Сам же хозяин в кладовочке сидеть не хотел и по пути следования к месту заключения, упирался и вопил, что он будет вести себя хорошо. А стало быть и запирать в темное место его незачем.

— Привыкай к камере, — ответил на это Шершень и запер тяжелый амбарный замок.

Предварительно он кинул в кладовку одеяло и подушку, которую принес сверху из спальни. Тем временем ночь утекла далеко за полночь, Лиза и Таня заснули на огромном диване. Их мама не спала, тревожно поглядывая на Шершня, не спал и отец Лизы. Прошло уже больше часа с того времени, как они прибыли на заимку. Они уже успели неплохо перекусить из персонального холодильника Барина, мама Лизы помыла посуду, а Шершень, тем временем принес сверху всем одеяла и подушки.

Они договорились с отцом Лизы, что будут менять друг друга на посту каждые четыре часа, чтобы оба успели хотя бы понемногу поспать за ночь. Первым сторожить сон всех остальных начал Шершень. Он вышел на крыльцо, вдохнул свежий морозный ночной воздух. Над невысокими холмами светила яркая Луна, чистое черное небо мерцало редкими звездами. Свет на четырех башнях вертолетной площадки уже не горел, потому что Шершень нашел рубильник освещения и отключил его. Дворняжки улеглись полукругом около крыльца и поглядывали умными глазами на стоящего Шершня. Он достал из кармана сотовый телефон и набрал номер Михаила.

— Ну, как дела, брат? — спросил Шершень.

— Тут такая чума, братан! — воскликнул Миша. — Твой друг молодец, ему бы шпионом работать. Он на все важные компьютеры комбината поставил «троянов» и они ему всю информацию собирали обо всех сделках.

— Слушай, Миша, говори человеческим языком, — попросил Шершень, — каких «троянов»? Я не знаю что это.

— Это такой вирус специальный, — объяснил Миша, — ты например по электронной почте оплачиваешь что-то, а мне все эти данные поступают. Или написал кому-то письмо, а оно и ко мне приходит. Денис таким образом часть работы комбината отслеживал, потому что основная часть все-таки шла по телефону. Но он и это учел, потому что «жуков» понаставил и к Барину на телефон и к начальнику милиции. Слушай, этот Денис просто агент 007!

— За это его и убили, — тяжело произнес Шершень.

— Он прокололся, его заметили, — сказал Миша, — но он, наверное, этого не знал. Его отследила служба безопасности, по всей вероятности, потому что в его последних письмах тоже ему «трояна» подкинули. Он даже и вылечить его не успел, потому, что его убили. Хорошо, еще, что он всю переписку вел со своего ноутбука и с другого адреса, а не с того, где всю информацию располагал, иначе бы и этот сайт вычислили и подтерли. Но теперь уже все! Я себе все скачал и компашку нарезал!

— Погоди, — прервал брата Шершень, — мне Барин сказал, что Денис сам к нему пришел с такой же компашкой и пытался ее продать ему за двести тысяч баксов, а ты говоришь, что его вычислили и поэтому убили.

— Я тебе говорю, что примерно за неделю до того, как его убили, кто-то обнаружил этих «троянов», которые Денис нацеплял на электронную почту в комбинате, и подцепили ему самому такого же, только другого варианта. А ходил ли Денис к Барину или не ходил, продавал ли он ему данные или нет, об этом тут ни слова. Так что не знаю. А я бы, честно говоря, тоже попытался продать все это Барину, потому что информация того стоит.

— Не говори «тоже», — сказал Шершень, — я не уверен, что Денис пытался все это продать, это Барин мне так сказал.

— А чего же Денису тогда нужно было? Мир хотел изменить? Глупо! Ты знаешь, что я тут наковырял? Ужас, триллер! Представляешь, у них на станции переливания крови сидела тетка, которая занималась черной магией и колдовством. Допустим, ты им стал неугоден, они тебя отправляют на профосмотр, где берут кровь из вены. А потом эта бабка с твоей кровью всякие манипуляции делает, колдует, что бы ты загнулся.