Рашид Кешоков - По следам карабаира

Сиюхов замялся:

- Ненадолго я. Друзей повидать. Спешу. Ну да ладно, - махнул он рукой. - Раз нужно, то задержусь. Спрашивайте.

- Вы видели следы коней возле косогора в лесу? - спросил Дараев.

- Да. Примерно неделю назад я погнал табун пастись к холмогорью. В полдень встретил Талиба. Он выезжал из лесу с дровами на подводе. Талиб рассказал мне про следы и поехал к себе на бахчу.

- Вы не интересовались следами?

- Как же. Проехал туда верхом, Следы нашел. Ходил по ним. В лесу, верстах в трех отсюда, есть неглубокий овраг. Там следы начинаются и тянутся вниз по балке. А по том сворачивают к реке и теряются у воды…

Жунид и Вадим переглянулись. Это уже что-то значило. Ни в донесении Ивасьяна, ни в показаниях опрошенных им жителей аула о следах не упоминалось ни единым словом.

Жунид несколько минут торопливо писал, составляя краткий протокол допроса.

- Кому вы еще говорили о виденных вами следах? - спросил он Бичоева, не отрываясь от бумаги.

- Аскеру Чичу.

- Так. Подпишите протокол. И вы, товарищ Сиюхов. Вас обоих мы попросим быть понятыми при осмотре фермы. Придется вам немного застрять здесь.

Бичоев важно кивнул, очевидно, не поняв значения - слова «понятые», но догадываясь, что он должен будет помогать молодому чекисту из города. Перспектива эта ему явно улыбалась.

Сиюхов нахмурился. Кожа на его несуразном скошенном лбу собралась складками, как чулок.

- Приезжали тогда целых три начальника, - недовольно пробурчал он, - потом прокурор, милиция с собаками. Искали, щупали, а ничего не нашли.

- Ничего. Мы еще пощупаем. Авось, и найдем. А вам все-таки придется подождать, хоть и нет желания. Советую подзаправиться пока.

Серьезный тон Жунида подействовал.

- Да нет, я обожду, разве ж я против… - Сиюхов попятился и вышел из домика вместе с Бичоевым.

- Прошу вас предъявить племенные свидетельства на похищенных лошадей и жеребца, - попросил Жунид бригадира.

Аюб достал из шкафа папку с карточками и, вынув из нее несколько сложенных отдельно, протянул Шукаеву.

- Жеребец не записан был… вне учета, значит…

- Карабаир таврен? - спросил Дараев.

- Нет, - ответил Аюб. - Не положено.

- Приметы?

- Возраст - около семи лет. На лбу - метина в виде звезды, задние ноги - саблистые. Копыта не кованы. Кличка Каро…

Остальные данные были известны им по материалам Ивасьяна. Дополнительно удалось узнать еще, что вороная кобыла Зухра хромала, у нее было повреждено переднее копыто: плоской формы, оно было расколото вдоль.

- Она должна оставлять след в виде башмака, - сказал Жунид. - Такие копыта я видел, когда был мальчишкой. В отцовском табуне…

- Для меня это - китайская грамота, - усмехнулся Вадим Акимович. - Ездить верхом я, правда, умею, а во всем остальном, - что касается лошадей, разбираюсь весьма посредственно…

- Подучишься, - серьезно сказал Шукаев. - А сейчас мы сделаем с тобой несколько снимков.

Достав из своей неизменной полевой сумки пленочный фотоаппарат, он вышел вместе с Вадимом на выгон.

- Прошу вас ко мне! - крикнул Жунид Бичоеву и Сиюхову, стоявшим у коновязи.

- Ты забыл о Дзыбове, - слазал Дараев. - Кажется, так Аскер Чич назвал человека, который был в Чохраке накануне убийства.

- Точно, - хлопнул себя по лбу Шукаев. - Сейчас расспросим о нем Талиба.

Старик, как и в прошлый раз, помедлил, потом улыбнулся и сказал по-адыгейски:

- Можешь верить, начальник. Теперь только правду скажу. За день до того, как Трам ушел в другой мир, к моему шалашу на бахче вечером подъехали верхами трое. Попросили арбузов. Я дал. Один из них был Газиз Дзыбов из Насипхабля. Остальных не знаю.

- Что он сказал? - нетерпеливо спросил Дараев. Жунид перевел.

- Спроси его, сможет ли он опознать тех двух…

- Нэт, - покачал головой Бичоев. - Темно был.

Жунид записал и эти показания, снова предложив старику расписаться. Для этой несложной процедуры пришлось опять возвратиться в домик. Талиб торжественно уселся за стол и долго священнодействовал, выводя свою фамилию.

Когда, наконец, с формальностями было покончено, Жунид предложил всем выйти на выгон.

Панорамную съемку он решил сделать с высокого дерева, росшего отдельно от остальных. Взобрался на него довольно легко и быстро, вызвав немалое удивление табунщиков и старика. Засняв несколько кадров, спустился и сфотографировал отдельно конеферму, бригадный домик и пенек, на котором сидел в ночь ограбления Трам Лоов.

- Покажите стойла карабаира и Зухры…

- Денник для жеребят пока пустует, - сказал Аюб. - Стойло племенной кобылы отведено другой, жеребой. А для чего вам это?

- Может, сохранились следы, - ответил Жунид.

С полчаса он и Дараев елозили на коленках, рассматривая следы копыт в конюшне. Однако среди множества отпечатков копыт не оказалось ни одного, хотя бы отдаленно напоминающего по форме башмак.

- Растоптано все, - с досадой сказал Шукаев. - Вернемся в домик.

По дороге он постоял возле рокового пенька, обошел его кругом, измерил расстояние от него до конюшни и домика.

- Следы Зухры я среди любых узнал бы, - сказал, ни к кому не обращаясь, Якуб Сиюхов, наблюдая за манипуляциями Жунида. - Я ведь здесь работал раньше.

- Вот и хорошо, - таким тоном, будто он в этом и не сомневался, бросил Жунид на ходу. - Поэтому вы и поедете с нами, покажете, где овраг, где следы…

- Нет, начальник, - раздраженно возразил Сиюхов. - Не могу бросить работу без разрешения председателя. Сейчас картофель убираем, кукурузу убираем, свеклу убираем. Я охраняю, я - объездчик. Кто за меня будет?

- Я беру ответственность на себя, - будто не замечая досады бывшего табунщика, сказал Шукаев. - Аюб, сообщите в правление колхоза, что товарищ Сиюхов задержится. А вам, Талиб, хорошо бы поехать с нами… Если вы не устали…

- Устал - не устал, помочь надо, - с достоинством отвечал старик, поглаживая бороду. - И пусть удача скачет за тобой, как быстрый конь!

- Спасибо, отец!

- Слушай, - тихо сказал Дараев Жуниду, - для меня - открытие, что здесь почти все говорят по-русски. Даже этот старик пытается…

- Адыгейская деревня - уже не та, что прежде, - сказал Жунид. - Ну что ж, седлайте коня, Сиюхов.

- Оседлан, - недовольно ответил тот и пошел к коновязи.

- До свиданья, товарищи, - занося ногу в стремя, обернулся Шукаев к табунщикам.

- Да будет тебе удача в пути! - ответил за всех Аюб, кланяясь отъезжавшим.

Черный лес встретил их сырой застоявшейся прохладой. Огромные замшелые чинары, сплетаясь наверху ветвями, закрывали небо, и рассеянный дневной свет, пробиваясь сквозь густую листву, наполнял все вокруг сероватыми сумерками.