Сергей Романов - Закон стаи

Агейко, все еще потрясенный новостью, сковырнул пробку с новой бутылки, окончательно уверовав, что место Лехи Докучаева на московском кладбище занимает кто-то другой. А это значило, что вор по кличке Докучай лихо обвел вокруг пальца своих же подельщиков, похоронил прошлое и ушел в цивилизованный бизнес.

Но разве об этом напишешь в статье? Вот так, сразу?

Поздним вечером, сидя в кабинете у Петяевой, Пантов и не подозревал, что за стеной на кожаном диване бок о бок расположилась Клякса и Пьер Кантона.

Час назад госпожа Петяева отдала в их распоряжение лучшую комнату, которая в центре знакомств предназначалась для разговоров с глазу на глаз между женихами и невестами. Но перед встречей велела наложить макияж на чуть видневшийся синяк под правым глазом Кляксы, напоминавший о недавнем ночном инциденте в пригородном доме отдыха, и надеть не вульгарное короткое платьице, в которых девицы представали перед клиентами, а деловой костюм. Светка, не понимающая, чего от нее добивается директриса, скривила губы и передернула плечиками: мол, какая разница, что с себя снимать перед пьяным клиентом. Но когда она все же выполнила волю хозяйки, та жестом попросила ее присесть на стул и объяснила, что у француза в отношении Светки Марутаевой очень большие намерения, которые могут быть выгодны не только ей, Кляксе, но и заведению мадам Петяевой.

— А сколько ему лет? — лишь поинтересовалась Клякса.

До сей поры спокойная директриса вдруг вышла из себя, в гневе хлопнула ладонью по столу:

— Да пусть все сто! Какая тебе, проститутке, разница! — и, взяв себя в руки и немного успокоившись, примирительно пояснила: — Я ведь беспокоюсь не только о прибыли своего заведения, но и о вашей дальнейшей судьбе. А такой клиент, как француз, — это подарок. Денег у него куры не клюют. Бизнесмен далеко не средней руки. Тебя, дурынду, на всю жизнь обеспечит.

…Когда Клякса увидела Кантона, на сердце стало спокойнее. Он не был стариком, хотя и юношей его тоже было назвать сложно. Ей не составило большого труда догадаться, что французу с конопушками на лице было лет около сорока. Впрочем, он и выглядел на свои годы. Как говорят, ни убавить, ни прибавить.

— Вы были женаты? — стеснительно спросила Клякса, сделав маленький глоток из бокала. Такого прекрасного вина ей никогда пить не приходилось.

Француз, скучно перечислявший количество своих виноградников, немного оживился:

— О нет! Во Франции трудно найти себе постоянную подругу жизни.

— Почему? — удивилась Клякса. — Я так много читала о том, что в вашей стране практически не существует проблемы одиночества. Ведь француженки в этом вопросе так раскованы, совсем без комплексов…

— Да, это так, — подтвердил Кантона и смутился, — но общая постель, как вы выразились, с раскованной женщиной — это не решение проблемы одиночества. Это решение обыкновенной человеческой потребности. Но вы, Светлана, заметили, наверное, что я уже не в том возрасте, чтобы каждую ночь демонстрировать свою раскованность.

— Все равно не понимаю, — она сделала удивленное лицо. — Вы, как мне известно, удачливый бизнесмен, состоятельный человек и…

— Так одинок, — перебил он ее и нежно взял за руку: — Жениться — не проблема. Вся беда — на ком? Не думайте, Светочка, что я такой уж простак. Когда касается дела, я очень хитрый и жестокий человек. И в любовном вопросе давно пришел к выводу, что все женщины Франции делятся на два вида. Одни сами занимаются бизнесом, и им глубоко наплевать на какие бы то ни было потребности своего партнера по браку. Другие заняты только тем, чтобы как можно быстрее заманить в ловушку обеспеченного мужчину, а потом прибрать к своим рукам его состояние.

Она улыбнулась:

— И этот вывод заставил вас искать невесту в России?

— Видите ли, мне уже больше пяти лет приходится строить свои деловые отношения с российскими партнерами по бизнесу. И частенько бывая в гостях у своих друзей, я отдаю должное их женам, которые предпринимают все от них зависящее, чтобы мужья не чувствовали себя одинокими.

— Ну здесь вы глубоко заблуждаетесь, — звонко рассмеялась Светка, — и в нашей стране много женщин, у которых на первом месте не любовь, а состоятельность жениха.

— И вы придерживаетесь этой точки зрения? — не обращая внимания на ее веселость, серьезно спросил Кантона. — Неужели вы могли бы выйти замуж ради денег, без любви?

— А почему бы и нет? — с деланным удивлением посмотрела она на француза. — Если человек хороший — любовь, как мне кажется, придет. А деньги не только не помешают, а, наоборот, еще больше закрепят чувства.

Он взял со стола бокал, но так и не прикоснулся к нему. Она молча очищала от кожуры апельсин, догадываясь, почему ни с того ни сего поник ее собеседник. И вдруг ее охватило волнение: уж не переусердствовала ли она, не перегнула ли палку в этой игре? Светка даже испугалась, что госпожа Петяева не одобрит такого расточительства в отношении ценных клиентов и Клякса попадет в немилость. Она даже начала лихорадочно соображать, как поправить положение и, чтобы Кантона не почувствовал тонкостей женской игры, дать новый шанс, намекнув на свое расположение к нему. Она уже хотела было расплакаться и, чтобы растрогать его душу, насочинять каких-нибудь небылиц о безрадостном детстве, строгих родителях, ухажерах-подонках. Но в этот момент француз сам предложил неожиданный ход. Он расслабил галстук и расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.

— Как здесь душно, — сказал он и с чувством обреченной безнадежности спросил: — Может быть, вы мне покажете город?

Клякса, казалось, без лишних слов подчинилась просьбе, поднялась с дивана, подошла к зеркалу, вынула заколку, сбросив на плечи огромный ком роскошных волос. Увидев в зеркальном отражении восхищенные глаза Кантона, она помотала головой из стороны в сторону, словно демонстрируя их естественный черный блеск.

— Я готова.

Он медленно подошел, боязливо положил руки ей на талию и по легкой дрожи она поняла, что он хотел привлечь ее к себе. Ей стоило большого труда, чтобы сдержать себя, не расхохотаться и изобразить на лице умоляющую улыбку.

— Не надо, Пьер.

Она крепко взяла его за руку и, как маленького непослушного мальчишку, поволокла к выходу.

Двери их комнаты и кабинета Петяевой раскрылись одновременно, и Клякса столкнулась в проходе лицом к лицу с неизвестным ей человеком, на лацкане пиджака которого красовался депутатский флажок. Он с интересом посмотрел на девушку, затем перевел взгляд на Кантона, которого она все еще держала за руку, и, к ее изумлению, воскликнул:

— Какая встреча, Пьер! Как ты оказался в этом заведении?

В глубине кабинета виднелось злое и в то же время испуганное лицо Петяевой. Клякса заметила, как патронесса подавала ей знаки рукой, чтооы она как можно быстрее увела Кантона за собой. А француз, растерянный и раскрасневшийся, как вареный рак, стоял перед человеком с депутатским значком и не мог вымолвить ни слова.