Сергей Романов - Закон стаи

— Я вас понял, Денис Карлович, — вежливо кивнул помощник, не спеша покидая кабинет.

Бурмистров продолжал орудовать ковырялкой — значит, вопрос еще не закрыт. Наконец он положил золотую вещицу обратно в футляр и аккуратно закрыл крышку.

— Вот еще что. Пусть наша служба безопасности глаз с журналиста не спускает. В любое время дня и ночи я должен знать, где находится Агейко, с кем встречается и даже с кем спит. Каждое утро у меня на столе должна лежать подробная докладная записка о всех перемещениях этого борзописца. Надеюсь, задание по силам нашим охранникам?

— Без сомнения, Денис Карлович, — ответил помощник и с тревогой взглянул на шефа: — Вы хотите сказать — вам что-то угрожает?

— Мне? — банкир удивленно поднял брови. — Я без задержек плачу работникам охраны приличные деньги, и все для того, чтобы не думать о собственной безопасности. Или я не прав?

— Вы правы, Денис Карлович. Я могу быть свободным?

— Деньги на зарплату марфинским рабочим отправлены?

— Да, — ответил помощник. — Как вы и распорядились: не за полгода, а только за один месяц.

— Хватит с них и этого. — За все время разговора Бурмистров впервые улыбнулся. — Народ баловать нельзя. По большому счету сами виноваты — пьют, курят. Завязали бы — и деньги целее были бы. От несвоевременной выплаты никто еще не умирал. А человечество для того и существует, чтобы приспосабливаться к невзгодам и уметь выживать. Заметь, мой дорогой, не труд, а смекалка сделали из обезьяны человека. А наш народ смекалистый: воруют, что плохо лежит, бегают по инстанциям и выколачивают всевозможные пособия. И этим живы. Повторяю — не работой, а смекалкой!

Когда помощник вышел из кабинета, Бурмистров набрал номер начальника областного Управления внутренних дел.

— Павел Власович? Не буду занимать вашего бесценного времени, задам только один вопрос: когда в банк вернется кредит и проценты по нему? Я дал его правоохранительному фонду три месяца назад. В конце недели? Чудесно! Больше вопросов не имею. Разве что еще один: успешно прокрутили? Чудесно!

Он поднял руки над головой и сладко потянулся. Весь смысл правоохранительного фонда состоял в том, что предприятию разрешалась коммерческая деятельность с предоставлением всех таможенных и налоговых льгот. Чтобы получить таковые, он, Бурмистров, убедил губернатора воспользоваться своими знакомствами и связями в столице. И через несколько месяцев разрешение о льготной перевозке импортных товаров через границу было получено. Фонду разрешили закупать за рубежом сигареты и спиртные напитки и беспошлинно ввозить в Россию. За реализацию табака и водки отвечал депутат областной думы Михаил Петрович Пантов. Бурмистров с удовлетворением отметил оборотистость своего протеже. Его трудами дешевая импортная продукция тут же возрастала в цене, без труда распределялась по торговым точкам области и бойко распродавалась. Пантов, для избирательной кампании которого не жалел денег Бурмистров, вполне оправдывал доверие и затраты. Он, проявив невиданную прыть, договорился с командованием военного округа, что никаких других табачных и водочных изделий военторги продавать не будут. С тех пор бизнес шел как по маслу.

На столе запищал телефон. Помощник сообщил, что машина журналиста Агейко обнаружена рядом с казино.

«А почему бы и мне не посетить казино?» — подумал Бурмистров и поднялся с кресла. Он давно уже хотел поговорить с управляющим, справиться о количестве игорных мест. От рулеток, карточных столов и «одноруких бандитов» банк «Интерресурс» тоже имел свою долю прибыли. И если, как предполагалось в областной думе, каждое игорное место будет облагаться налогом, Бурмистрову не избежать убытков. Не сказать, чтобы они были огромными, но у Бурмистрова свое правило — копейка счет любит…

Иногда игра в рулетку напоминала Агейко журналистскую деятельность. За игорным столом он расставлял фишки на красные и черные клетки и ждал: повезет — не повезет. Так и на службе: бывало, охотясь на крупную фигуру, он обкладывал матерого волка красными флажками-фактами и наблюдал из засады: вырвется из западни, обойдет ли силки персонаж его фельетона или разоблачительной статьи.

Если быть до конца честным, то неудачи в работе случались чаще, чем проигрыши в казино. Крупные фигуры, к примеру, депутат Пантов или банкир Бурмистров, не только лихо обходили его ловушки, оставаясь безнаказанными, но и сами их искусно расставляли. В этом Агейко убедился, когда из областной думы в редакцию газеты пришел протест по поводу критики депутата Пантова.

Предпринимательская партия требовала опровержения статьи «Про власти и народные напасти». Но больше всего оппоненты напирали на то, что непозволительная ошибка руководства редактората — позволить бывшему взяточнику, не так давно опорочившему себя и уволенному из милиции, выносить жареные факты на страницы газеты. Случай со взяткой, которую Агейко якобы получил, но выкрутился и ушел из-под ответственности, смаковался и описывался в самых подробных деталях. И в другом думские предприниматели оказались намного хитрее Агейко. Они не стали перепроверять изложенные в статье факты и события, а утверждали, что при подготовке статьи журналист Агейко руководствовался лишь ненавистью и местью за изгнание из органов внутренних дел. Но что больше всего поразило Агейко — авторы не требовали его крови, а настаивали лишь на публикации ответа на страницах газеты.

Он понимал, что если главный редактор дрогнет и решится на публикацию думского послания, тогда уже не Пантову, а ему, Агейко, придется доказывать свою чистоту и незапятнанность.

Да и банкир Бурмистров переиграл его. Как опытный преферансист, он отказался от первого хода, уступив его противнику.

Неудачи на журналистском поприще Агейко объяснял неопытностью. В милиции гораздо легче: удостоверение следователя, закон и оружие способствовали обнаружению улик. Поменяв профессию следователя на должность репортера, пришлось изменить и навыки ведения следствия. Пистолет и обойму с патронами заменили авторучка и лист бумаги, а сила и напор уступили место анализу и изворотливости.

Когда неудачи и неурядицы совсем доставали его, Агейко любил заглянуть в казино. Журналист неплохо играл в покер и за партией сражался с противником как на поле боя. Он был азартным игроком, умело блефовал и охотно шел на разумный риск.

В этот вечер он заканчивал уже вторую партию в покер. Его партнерами сначала были молодые ребята, у которых он легко выиграл приличную сумму, но затем за столик уселись двое средних лет мужчины. Агейко угадал в них игроков поднаторелых, опытных в покерном деле, и игра теперь шла с переменным успехом. Впрочем, Юрий предвидел исход — каждый останется при собственных интересах. Его задача — сохранить спокойствие, довести партию до конца и отправиться к стойке бара. Когда был сделан последний ход, крупье почти поровну разделил между игроками фишки. Подбросив их на ладони, Агейко понял, что и в этот раз удача сопутствовала ему. Выигрыш был совсем незначительным, но все же это была победа.