Питер Чейни - Предан до самой смерти (сборник)

— Рад, что вы пунктуальны, — приветствовал его Кэллаген. — Нам нужно обсудить пару вопросов, и лучше бы управиться до утра.

Вилли понимающе кивнул и сунул трубку в рот. Кэллаген запер дверь и провел его в кабинет. Вилли сел на стул перед столом. Кэллаген выбросил окурок и взял одну из двух оставшихся на столе сигарет. А закурив, замер в любимой позе, то есть подпирая стену.

Вилли выбил пепел из трубки в ладонь, встал и выкинул его в корзину.

— Думаю, это была работа высочайшего класса — разузнать о другом завещании, том самом, которое мой дядя сделал в день его убийства. Вы уверены, что оно существует? Ошибка исключена?

Кэллаген пожал плечами и усмехнулся.

— Возможность ошибки существует всегда. Жизнь не была бы и наполовину столь забавной, не совершай люди ошибок. Но я не думаю, что ошибаюсь.

Вилли сел и стал снова набивать трубку. Наблюдая за его спокойными твердыми пальцами, прессующими табак, Кэллаген был поражен собственным восхищением его хладнокровием и самообладанием. Нервы у Вилли были крепкие.

Кэллаген сел на стул. Свет лампы падал на крышку стола, лица обоих оставались в тени.

— Кое-что вам нужно знать, Вилли, — заговорил Кэллаген. — Вы читали в газетах о парне, которого видели на Энзел Стрит той ночью, когда убили вашего дядю. Так вот, этот тип стащил завещание, которое старик прятал в корпусе часов.

Вилли казался удивленным.

— Странно… Разве не ради него было совершено убийство? Если убийца его не забрал, значит, ему пришлось потом отправиться на Энзел Стрит. Возможно, в первый раз что-то помешало.

Кэллаген отрицательно покачал головой.

— Нет, все не так. Завещание из морга украл я. Мне очень хотелось взглянуть на него.

Глаза Вилли широко раскрылись от удивления.

— Я вас не понимаю! Где же оно? Что вы с ним сделали?

Кэллаген откинулся на спинку стула, явно наслаждаясь ситуацией.

— Я продал его Джереми. За 500 фунтов . И он сжег завещание в этом кабинете.

— Что вы наделали! — воскликнул Вилли. — Вы сумасшедший. Это же преступление! Что было в документе?

Кэллаген небрежно отмахнулся.

— Да так, старик аннулировал все прежние распоряжения и завещал всю недвижимость и состояние Цинтии Мероултон.

— О, Господи! — голос Вилли дрожал от ярости. — И вы продали это Джереми! Вы ограбили Цинтию и лишили её состояния, только ради того, чтобы содрать с Джереми несколько сот фунтов! Вы за это ответите, Кэллаген. И дорого заплатите, хотя бы за то, что ограбили все наше семейство.

Кэллаген затушил второй окурок и закурил третью — последнюю. Вилли свою трубку так и не раскурил, а лишь крепко зажал её зубами, сверля глазами Кэллагена.

— Что-то подобное я уже слышал, — сказал Кэллаген. — Цинтия заявила, что я неплохо выдоил Мероултонов, но взял — заметьте это — не так уж много. Обдумывая ход её мыслей, я предположил, что ей это внушили.

Он глубоко затянулся.

— Хорошенько вытрясти Мероултонов совсем непросто, — небрежно бросил он. — Я выудил у вас всего несколько сотен. Чтобы быть точным — 1180 фунтов . 1000 из них я отдал Полу за признание. И готов держать пари на пятерку из той вшивой полусотни, которую могу заработать на вашем деле (если, конечно, повезет), что Полу они тоже не достанутся. Держу пари, что знаю, кому они попадут.

Вилли положил трубку в карман.

— Кому же?

Кэллаген взглянул на него через стол и широко улыбнулся.

— Гринголу. Клянусь, Грингол сегодня ночью Пола сцапает. И обыщет. А если обыщет, то обнаружит деньги и сверит номера со списком, который я ему передал. Грингол поймет, откуда эти деньги.

Вилли резко и сипло выдохнул.

Кэллаген встал и снова прислонился к стене, сигарета свисала из уголка рта.

— Вы чертовски умный парень, Вилли. И создали мне множество адских затруднений. Я полагал, что я хитер, но размышляя о вашем великолепном плане, действительно первоклассного, превосходящем все, что есть в Ньюгейтском тюремном справочнике, я снимаю перед вами шляпу!

Голос Вилли оставался холодным и резким.

— Я вас не понимаю. Вы снова что-то выдумываете. Точно также, как вы пытались экспериментировать с Цинтией, Джереми, Беллами.

Кэллаген покосился на часы.

Было 3.10.

— Тут есть смешная сторона. Я растленный тип с подмоченной репутацией. Вы — замечательный человек с блестящей репутацией. И поначалу это ввело меня в заблуждение. Когда Цинтия Мероултон заявилась сюда со своей дурацкой историей, я поверил, что она убила старика Мероултона. Поверил, как вы и хотели, что вы тоже опасаетесь такой возможности и пытаетесь спасти её от последствий.

— Я на это клюнул и сконструировал для неё фальшивое алиби. Но довольно скоро я понял, что сделал чертовскую глупость. Понял — она невиновна и не имеет с убийством ничего общего. И тут я себя спросил: зачем такому прекрасному человеку, как вы, посылать горячо любимую девушку к такому мерзкому типу, как я?

— Сейчас я расскажу вам, почему вы её сюда послали. У меня репутация специалиста по фальшивым алиби. Фингейл, рассказывая обо мне, мог упомянул, что я в катастрофическом финансовом прорыве. И я действительно тогда был очень рад получить любые деньги от кого и где угодно.

Кэллаген вздохнул и холодно продолжал:

— У меня замечательная память. На следующий день после убийства вы сказали, что Цинтии грозит опасность, исходящая от ваших братьев. Мол, она сама так говорила за несколько дней до убийства. Это — ложь. Это сказали вы, а не она. И только для того, чтобы убедить: она нуждается в защите кого-то столь же ловкого, как и братья. Им оказался я.

— Вы сообщили мне и кое-что еще. Мол, вы решили, что она придет ко мне, ещё за несколько дней до убийства. Это была дьявольская ложь. Вы были достаточны предусмотрительны, чтобы не позволить ей прийти ко мне раньше. Могу рассказать, как вы это делали.

— Вы заявили бедной девочке, — продолжал Кэллаген, — что я ни за что не возьмусь без денег. Отлично. Когда я беседовал с вами после убийства, вы сказали, что передали 500 фунтов несколько дней назад.

Кэллаген широко усмехнулся.

— Это была другая дьявольская ложь, Вилли. Я скажу, как вы поступили. Вы вложили 500 фунтов в конверт и хранили его у себя в офисе. Возможно, Цинтия просила вас устроить со мной встречу, а вы её удерживали, говоря, что у вас нет денег, хотя они у вас были. Вы знаете не хуже меня, что передали ей деньги только поздним вечером, перед убийством старика Августа. По телефону вы назначили ей встречу, чтобы она пришла в мой офис сразу после того, как побывает на Линкольн Инн Филдс и обнаружит, что старик на встречу не пришел.

Кэллаген подался на стуле вперед.

— Вы не хуже меня знали, что это сразу очернит её в глазах полиции.

Вилли беззаботно рассмеялся.