Мачей Сломчинский - Прошу повторить убийство (сборник)

— Ну, во–первых, я не ношу продуктов в сетке. Это бы прекрасно выглядело: офицер милиции в мундире и сетка с продуктами в руке. Я пользуюсь портфелем.

— Типично мужское рассуждение. Какая разница между сеткой и портфелем? Сетка даже удобнее, потому что пустую ее можно спрятать в карман. Но вы не хотите этого понять. Хорошо. Ваши покупки лежат в вашем любимом портфеле, и вы входите в квартиру. Что дальше?

— В моем холостяцком хозяйстве я редко покупаю кур. Ни в целлофане, ни без него.

— Но ветчину и сосиски, а также масло случалось вам хоть раз в жизни покупать?

— Ну… Да.

— Предположим, что в вашем портфеле лежит все это, кроме курицы. Что вы делаете, войдя в квартиру?

— Раздеваюсь.

— А портфель?

— Ставлю его куда–нибудь. В прихожей на столике или в комнате на стол.

— А продукты?

— Когда они мне понадобятся, тогда и выну их из портфеля.

— У вас есть холодильник?

— Да, такой маленький.

— Хорошо работает?

— Очень хорошо.

— Если бы эти же вопросы я задала женщине, например, той красивой в чине капитана, которую несколько раз встречала в этом здании, ответы были бы совершенно иными.

— Мы можем это сделать, — поручник снял телефонную трубку, набрал номер. — Очень тебя прошу, Хеля, зайди на минутку ко мне.

Через несколько минут дверь открылась, и на пороге появилась капитан Хелена Осиньская.

— Вы не знакомы, — поручник представил их друг другу.

Видя удивление Осиньской, поручник поспешил с объяснением.

— Панна Ханка помогает нам в деле об убийстве на улице Бучка. Это именно она нашла тех двух девчушек, с которыми ты беседовала. Теперь у панны Врублевской есть новая идея. Она пытается доказать, что все мужчины, во главе со мной, обычные тупицы.

— Разве это нужно доказывать? — Осиньская сразу включилась в шутливый разговор. — По–моему, достаточно на тебя посмотреть.

— Благодарю. Во всяком случае, панна Ханка проводит один эксперимент. Задала мне один вопрос. А теперь хочет задать его тебе.

— Пожалуйста.

— Вы возвращаетесь домой с полной сеткой продуктов. Там находятся: курица в целлофане, масло в обычной упаковке, ветчина в бумаге, сосиски в пакете. Что вы делаете дальше?

— Открываю холодильник. Распаковываю сетку. Помещаю продукты в холодильник, закрываю холодильник. Сетку кладу туда, где обычно она лежит,

— Вот! — обрадовалась Ханка. — Так сделает любая женщина! Но мужчины не понимают и не замечают этого. Пан поручник, у которого имеется холодильник, держит ветчину и масло в портфеле на столе. Он только что сам это сказал.

— Вы поймали меня. Разумеется, я спрятал бы продукты в холодильник.

— Эксперимент окончен? — спросила пани Осиньская.

— Да. Этот вопрос я задавала нескольким мужчинам. Каждый отвечал так же, как и пан поручник. Спрашивала также женщин.

Их ответы были всегда одними и теми же. Каждая женщина после прихода домой убирает продукты на место.

— Не понимаю, зачем это вам нужно, — улыбнулась пани капитан, — но вижу, что эксперимент удался. Ну, а я убегаю. Работа ждет.

— Я тоже не понимаю, почему вы задаете эти вопросы, — повторил Видерский после ухода Осиньской. — Из спортивного интереса? Шутки ради? Дело, которое я веду, совершенно не располагает к веселью.

— Как всякий мужчина, вы не умеете проигрывать.

— Оставим шутки. Дело очень серьезное. У вас есть что–то новое?

— Я не шучу. А новое? Как раз на него я вам и указываю. Я не видела пани Росиньской после трагедии, но бьюсь об заклад, что на ногах у нее были боты или сапоги. Да?

Поручник вынул из ящика стола конверт. В нем была пачка фотографий. Он достал одну из них и показал девушке. Это был снимок убитой женщины. Она была одета в юбку со свитером, чулки и высокие боты.

Ханка взглянула на фотографию и вернула ее офицеру.

— Я не ошиблась. На ногах у нее боты.

— Не понимаю, о чем идет речь.

— Ничего не поделаешь. Я вижу, что должна вам все подробно объяснить. Если бы на вашем месте сидела женщина, она давно бы уже поняла, к чему я веду.

— Благодарю. Вы сегодня очень язвительно настроены.

— Прошу вас представить себе: в квартиру входит пожилая женщина, хозяйка дома. На улице ужасная погода. Идет дождь со снегом. Эта женщина, приехала из маленького провинциального городка, где грязи еще больше, чем в Щецине. Потом она много ходила по городу. Теперь она отперла дверь и стоит на пороге. Мать знает, что ее дочь любит, чтобы в доме был порядок, чтобы паркет блестел, как зеркало. Что же она будет делать в квартире дочери? Вначале снимет испачканные боты. На снимке виден маленький коврик, лежащий у двери. По–видимому, от домашних требуется, чтобы они меняли обувь сразу после входа. Вы, без сомнения, найдете там целую коллекцию домашней обуви.

— Да. Припоминаю, что стояли там какие–то домашние туфли. Даже несколько пар.

— Ничего странного, ведь в доме живут пять человек, да еще мать часто приезжает. У нее также должны быть там домашние тапочки. И вас не удивляет, что Люция Росиньская погибла в тот момент, когда на ногах у нее были боты, между тем как продукты лежали в кухне на столе?

— Это прежде всего говорит о том, что убийца вошел в квартиру почти сразу же после нее. Было так: Росиньская открыла дверь, вошла в квартиру и в этот момент услышала звонок. Не успела ещё снять свои боты.

— Но успела уже пройти через всю квартиру, длинный коридор и всю кухню. Там она выложила продукты, оставила их на столе и вернулась обратно, чтобы открыть дверь тому, кто пришел? И все это сделала, расхаживая в грязных ботах по натертому паркету? Да, я забыла еще об одном, еще успела снять пальто и повесить его на вешалку в прихожей. Типично мужское рассуждение.

— Ну да. Что–то здесь не сходится, — офицер милиции серьезно заинтересовался рассуждениями девушки.

— Разумеется, не сходится. Вы же сами видите, что так быть не могло.

— Они могли войти вместе. Преступник ждал ее на лестнице. Она знала его, и они оба вошли в квартиру. Он, вероятно, как–то это объяснил. Хотя бы просьбой воспользоваться телефоном.

— Допустим, что вы правы, и события в квартире Легатов развивались именно так. Они входят вместе. Он идет к телефону. Аппарат находится в центре квартиры, в столовой. А Росиньская начинает свой путь на кухню и обратно. И все это в грязных ботах.

— Это мог быть человек незнакомый. Рассказал ей какую–нибудь сказку, например, что должен срочно вызвать «скорую помощь». Тогда понятно, почему Росиньская не стала разуваться, она не теряла из виду постороннего человека.

— В таком случае, она прошла бы через прихожую и остановилась в дверях столовой, ожидая, пока тот мужчина позвонит. Впрочем, я сомневаюсь, чтобы она разрешила ему воспользоваться телефоном. В обоих магазинах в нашем доме есть телефоны, которыми можно воспользоваться. А за углом находится будка с телефоном–автоматом.