Павел Агалаков - Смерть как средство от бессонницы

«Как же, недолго она! — думал Копылов, поглядывая на часы. — Что можно делать в спа-салоне три часа? Хотя чему я удивляюсь? Это же женщины. Если речь идет об их красоте, то время тут не имеет никакого значения. Ага! — Он заметил движение у дверей салона. — Легка на помине».

Гусева неверной походкой двигалась к «Роллс-Ройсу». Алексей вышел из машины и открыл заднюю дверь.

Женщина подошла к Копылову и тихо проговорила:

— Алексей, срочно в отдел!

Копылов посмотрел на нее и переспросил:

— В отдел?

Юлия Максимовна медленно моргнула.

— С вами все в порядке? — забеспокоился Алексей, поймав ее затуманенный взгляд.

— И да, и нет, — ровно ответила Гусева. — Поехали, в отделе все расскажу.

— Как-как? Феофан? — с улыбкой переспросил Грибин, слушая рассказ Гусевой.

— Угу. — Юлия Максимовна кивнула и сделала глоток кофе, принесенного ей Алексеем.

— А чего ты так веселишься? — Ильин вопросительно посмотрел на Михаила. — Старинное русское имя.

— Да, Михалыч, вот «Акакий» его не смешит, а «Феофан» — другое дело. Тут поржать от души можно, — вставил Копылов.

— Ты чего цепляешься? — спросил Грибин. — Ничего я и не ржал, просто имя забавное.

— Ладно, хватит! — Ильин махнул рукой на Грибина и Копылова. — Юлия, продолжай.

— Пока этот Феофан распинался о прелестях их салона, я выяснила у него, какими процедурами пользовался Лукьянов. Он мне рассказал, что Денис Николаевич предпочитал азиатскую программу. Естественно, я заявила, что тоже хочу воспользоваться именно ею, причем немедленно. Он привел меня в зал массажа и релаксации, там еще полчаса пел про специалистов международной квалификации. Потом этот фрукт пригласил мастера и предложил мне оплатить карту. Алексей! — обратилась она к Копылову. — Вы нам рассказывали про китаянку из чайного магазина. Ее, кажется, зовут Мейлин.

— Да, а что? — настороженно спросил Копылов.

— Так вот, мастера, к которому меня определил Феофан, тоже зовут Мейлин, и она китаянка.

— Не может быть! — выдохнул Алексей.

— Это почему же не может? — возразил Грибин. — Вполне может. Вот, например, кассиршу в нашей столовой зовут Света и нашу сотрудницу зовут Света. Только одна Красавина и лежит сейчас в больнице, а другая Пронина и сидит за кассовым аппаратом, но обе они Светы.

— Миха, неудачный пример, — огрызнулся Копылов. — Свет в нашем городе до фига, а вот девушек-китаянок с именем Мейлин, наверное, чуть поменьше. Я ей позвоню и все выясню.

— Не торопитесь Алексей, — остановила его Гусева. — Я еще не все рассказала.

— Да, Леха, не гони лошадей. Давай дослушаем, — добавил Ильин и подмигнул Юлии Максимовне.

— Азиатская программа включает в себя несколько видов массажа, иглоукалывание и кучу всяких разных дополнительных процедур, включая медитацию. Вот на этом я заострю внимание особо. Перед началом процедуры необходимо прочитать молитву или, если хотите, мантру. Смысл текста непонятен, но звучит красиво. Потом я должна была выполнить ряд дыхательных упражнений. Мейлин показала мне их и посоветовала накрепко запомнить темп и порядок вдохов и выдохов, так как последний час программы клиент проводит в одиночестве, погруженный в состояние транса. Она приглушила свет, сменила музыку на звуки природы, зажгла благовония и удалилась. Я расслабилась и стала выполнять эти упражнения, очень стараясь сделать все правильно. Через несколько вдохов я почувствовала, что отрываюсь от пола и поднимаюсь ввысь. Первая мысль, которая пришла мне в голову, была такой: «Я сейчас врежусь в потолок». Но прошло уже достаточно много времени с начала моего подъема, а потолок так и не встретился с моей головой. Более того, мне стало безразлично все, что находилось вокруг меня. Я стала частью всего. Не знаю, как это поконкретнее объяснить, но я была в каждом предмете, в любой пылинке. Я могла, как из конструктора, собрать тот мир, который хотела создать. Это было так забавно! — Женщина улыбнулась своим воспоминаниям. — Представьте все красоты планеты в одном месте! Причем мне это не составляло никакого труда. Стоило только подумать, и все становилось реальностью. Я чувствовала ароматы цветов, вкус фруктов, ощущала на коже морской бриз. Одним словом, все пять чувств работали по максимуму. Самое главное — это ощущение свободы, безмятежности и безграничного счастья. Через какое-то время появился гул. Он усиливался, из моего мира что-то исчезало. Я очнулась, лежа на татами, в комнате, предназначенной для азиатской программы. Вы не представляете мое разочарование. Мне хотелось рвать и метать. Я страстно желала вернуться в свой чудный мир, чуть не начала истерить, но тут появилась Мейлин. В руках она держала поднос с глиняным чайником и тремя маленькими чашечками.

— Чайная церемония, — с видом знатока сказал Алексей.

— Возможно, но на тот момент меня это меньше всего интересовало. Я почувствовала, что у меня во рту пересохло так, что язык прилипал к небу. Она сделала какие-то манипуляции с этими чашками и подала мне одну из них. Я жадно выпила содержимое, даже не спросив, что там. По вкусу это напоминало жидкую землю с сеном.

— Да, точно. — Копылов щелкнул пальцами. — «Пуэр»!

— Хватит уже перебивать! — цыкнул на Алексея Грибин. — Знаток китайских кулачных церемоний.

— Я бы попросил без оскорблений, а то тоже могу такую плюху отвесить, что мало не покажется, — сердито парировал Копылов. — Юлия Максимовна, простите этого недоумка. — Он указал на Михаила. — Прошу вас, продолжайте.

Грибин задохнулся от возмущения и погрозил Алексею кулаком.

— Михаил, не злитесь, он же шутит, — мягко сказала Гусева, увидев реакцию Грибина. — Итак, я залпом выпила содержимое чашки. На это Мейлин мне сказала, что нужно пить маленькими глотками, не то я могу обжечь слизистую рта. Я последовала ее совету и вторую чашку уже пила потихоньку. Напиток стал вполне приятным, даже оставалось сладкое послевкусие. С каждым глотком мое нервозное состояние превращалось в умиротворенное. После третьей чашки я почувствовала полное спокойствие и легкость во всем теле.

— Кстати, а что это был за гул, который ты слышала? — улучив паузу, спросил Ильин.

— Работала вытяжка. В комнате было много дыма от благовоний. Но к этому я перейду попозже.

— Извини.

— Все нормально. Я продолжу? — Она вопросительно посмотрела на Ильина, который одобрительно кивнул. — Теперь о том, что меня смутило. По словам Феофана, Мейлин двадцать пять лет. Двадцать из них она училась народной медицине у лучших знахарей Пекина. Тогда откуда эта особа знает русский язык и говорит на нем так чисто, как на родном? Далее. Чай. Алексей назвал его «Пуэр». Я, к сожалению, не спросила его название, но, судя по действию, могу сказать с уверенностью на девяносто процентов, что это был именно он. У благовоний был странный запах. Один из основных ароматов таких палочек — это сандал. Но там было еще несколько, и они показались мне знакомыми. Пока мы ехали обратно в отдел, я вспомнила, на что это похоже. Это опиум. Прошу вас, не удивляйтесь, — сказала Гусева, заметив изумленные взгляды мужчин. — Я ведь служила в наркоконтроле. Там нас учили определять наркотики по запаху, цвету, вкусу и так далее. Я полагаю, что благовония имеют в своем составе наркотические вещества.