Даниил Храбровицкий - По следу

Брайцев извинился, что отнял время, попрощался и вышел на улицу.

- Все отменяется, - сказал он в ответ на вопросительные взгляды товарищей, с шумом захлопнул дверцу автомашины и, буркнув шоферу: - Назад, на Петровку! - не проронил больше за всю дорогу ни единого слова.

Было уже очень поздно. Рабочий день давно закончился, и, кроме дежурных из опергруппы, все остальные сотрудники разошлись по домам. Полковник Северцев уехал к внуку на дачу.

Сергей Васильевич позвонил в научно-технический отдел, выругался по телефону и в сердцах обозвал всех сотрудников сектора дактилоскопии жалкими кустарями.

- Вы понимаете, - кричал он в трубку, - согласно вашим данным, я обязан был задержать сегодня ни в чем не повинного человека! Могу вас поздравить, все ваши изыскания относительно Коваленко - это бред! Чистейший бред! Если хотите знать, парень физически не мог оставить следов пальцев на стекле автомашины, которую даже не видел в глаза. Одним словом, спасибо вам за помощь, дорогие товарищи!

И, не слушая ответного объяснения, он швырнул трубку. Потом он опустился на диван, обхватил голову руками и только тут почувствовал, как устал и как ему хочется есть. Он вспомнил, что уже больше суток не спал и не имел за весь день во рту ни единой крохи.

Следующий, воскресный день изобиловал новыми событиями, которые круто изменили ход дела.

Прежде всего, измотанный за предыдущие сутки, Сергей Васильевич Брайцев проспал. Он проснулся только в начале одиннадцатого, когда завтрак уже стоял на столе. Однако, к великому огорчению жены, хлопотавшей ради него все утро, он схватил со стола бутерброд с ветчиной и, отказавшись завтракать, исчез из дому.

На Петровке его уже устали ждать. Федя Гринюк - молодой следователь, которому поручили взять на себя разработку версии по шестому таксомоторному парку, - рассказал, что ему без особого труда удалось найти такси с номерным знаком «ЭЖ-22-08». Оказывается, машина уже третью неделю стоит на яме, с нее снят мотор, который находится теперь в капитальном ремонте. Номерной знак отсутствует. Объяснить его исчезновение в шестом таксомоторном парке не могли. Договорились продолжать расследование.

Сведения из скупочных и комиссионных магазинов, куда передали список и приметы похищенных вещей, тоже были малоутешительными. За время, прошедшее с момента кражи, ни один из предметов, поименованных в списке, в магазины не поступал.

Брайцев позвонил на дачу Ивану Ильичу Северцеву и доложил ему об итогах минувшего дня. Факты были довольно противоречивы. Брайцева они сбивали с толку. Однако, когда полковник задал прямой вопрос, причастен или нет Коваленко, по мнению Брайцева, к расследуемому делу, Брайцев, не колеблясь, дал отрицательный ответ.

- Я не допускаю столь тонкой маскировки, этакого сочетания вечерней школы с бандитизмом,- обосновывал свою точку зрения

Сергей Васильевич. - А что касается дактилоскопических данных, что ж, вероятно, была допущена ошибка.

- Возможно, возможно… - каким-то неопределенным тоном заметил полковник и замолчал.

- В котором часу Коваленко вступил на смену? - вдруг неожиданно спросил полковник.

- Кажется, что-то около двенадцати, - ответил Брайцев и тут же поймал себя на том, что это не ответ следователя.

- Кажется или вы точно знаете? - Чувствовалось, что полковник недоволен ответом.

- Разрешите, я уточню, - попросил Сергей Васильевич.

- Мне непонятно, - сказал после паузы полковник,- почему вы так твердо уверены, что лица, совершившие нападение на шофера Шутова, непременно были участниками и квартирной кражи? А вы не допускаете разделения труда? В таком случае ваш основной довод относительно алиби Коваленко оказывается беспочвенным. Кстати, не пытались ли вы полюбопытствовать, где и как провел время ваш подопечный, например, между двадцатью одним и двадцатью четырьмя часами? Странно, что вас так загипнотизировала эта ночная смена…

Повесив трубку, Брайцев сгоряча вновь решил съездить в Горлов тупик. Это было абсурдным решением,- очевидно, вся его наивная легенда о старом школьном товарище была уже там полностью разоблачена. Но он чувствовал себя обязанным самостоятельно исправить свой промах. Пока Брайцев ломал голову, как достойнее выпутаться из создавшегося положения, прошло еще минут тридцать - сорок.

Мучительные раздумья прервал телефонный звонок. Говорил дежурный по городу подполковник Астахов. Час назад от трехрублевых касс Московского ипподрома было угнано такси. Его настигли только что на шоссе в районе Тушина. Юноша лет двадцати, угнавший машину, успел скрыться.

- Вы, кажется, занимаетесь делом об ограблении шофера такси, так вот, мне думается, этот случай для вас небезинтересен, - закончил подполковник Астахов.

- Да, да, - растерянно произнес Брайцев.

Спустя несколько минут раздался еще один звонок. Научно-технический отдел докладывал, что вторичное изучение отпечатков пальцев на осколке стекла подтвердило первоначальный вывод: отпечатки принадлежат Виктору Коваленко. Биологическое исследование замытых пятен на пиджаке показало: по своему составу это кровь II группы, соответствующая групповым признакам крови, обнаруженной на паркете в квартире Лосева.

Положение было не из веселых, и Брайцев решил, что самым правильным сейчас будет поставить в известность обо всем полковника Северцева. Он позвонил за город и кратко доложил Ивану Ильичу о случившемся. Выслушав его доклад, Северцев сказал, что немедленно выезжает в Москву.

Брайцев давно уже не видел полковника таким расстроенным и раздраженным.

- Следователя должны интересовать факты, факты и еще раз факты,- чеканил он, неслышно ступая по ковру.- Отпечатки пальцев - раз. Кровь на пиджаке- два. Наконец, совпадение групповых признаков этой крови - три. Не слишком ли много фактов для чистой случайности? А как объясняет их сам Коваленко? Увы, нам все это еще неизвестно. Почему до сих пор не допрошен Коваленко? Я вас спрашиваю, капитан Брайцев!

Брайцев рассматривал носки своих полуботинок. Он чувствовал: дело оборачивается плохо.

- Даю вам два часа, чтобы разобраться с Коваленко. В восемнадцать доложите мне лично. Не справитесь - будете отстранены от расследования.

Полковник встал, давая понять, что разговор закончен.

Сотрудник, посланный в Горлов тупик, доложил по телефону, что Коваленко ушел из дому в восемь утра и покуда не возвращался. Где он, дома не знают или же не хотят говорить. Брайцев приказал ждать, хотя бы до утра. Но через час Коваленко доставили на Петровку.

Брайцева поразила какая-то мрачная решимость, написанная на лице юноши.

- Что вам всем от меня нужно? - угрюмо спросил он с порога.