Николас Фрилинг - Загадка белого «Мерседеса»

Соланж запрокинула голову и засмеялась. Смех не красил ее, но ему он был приятен.

— Я предполагала, что в конце концов вы придете к чему-либо подобному. Вы оригинал, Жерар. Я всегда это высоко ценила. Как, однако, это отразится на делах, на ваш взгляд?

— Вы будете иметь удовольствие унаследовать все это имущество. Оно нуждается в присмотре. Я еще не решил окончательно, как лучше это сделать. Необходим вполне респектабельный свидетель моей печальной кончины. Вы тоже, само собой разумеется, но вы заинтересованное лицо. Нужен еще другой, а то кто-нибудь решит, что вы меня прикончили, — сказал он, усмехаясь. — Возможно, в один прекрасный день, очень скоро вы увидите на пороге полисмена, исполненного сочувствия и замешательства. Произойдет несчастный случай, будьте очень осторожны, следите за каждым словом и не опознавайте меня, пока не будете совершенно уверены. Пожалуй, лучше уверять их, что это не может быть правдой. Должно быть, кто-нибудь другой. А это будет означать, что вы становитесь единственной владелицей отеля, который благодаря вам достигнет значительной ценности. Кроме того, вы свободны будете избавиться от него по своему усмотрению, В этом есть и личное преимущество — приятнее и удобнее быть вдовой, чем иметь постылого мужа. Я по-прежнему, конечно, буду заботиться о том, чтобы у Жильбера было столько масла, сколько ему нужно. А если вы встретите меня на улице, скажем, в Гамбурге, — он улыбнулся, — то сделайте вид, что меня не узнаете, м-м? Устраивает вас этот план?

— Пожалуй, да. Я знаю вас достаточно хорошо и знаю, что вы, может быть, единственный человек, на чье слово я могу положиться. Так что я не буду просить вас изложить все это письменно.

Теперь наступила его очередь смеяться.

— Да, это, пожалуй, было бы не очень осмотрительно. Хорошенькую жизнь мы бы себе устроили — каждый боялся бы шантажа другого. В этом деликатном деле мы должны быть соучастниками.

— Услыхав о вашей смерти, я буду само горе, однако, не стану скрывать, что мы жили врозь. Но мы всегда ладили — нет ничего лучше правды.

— Пожалуй, такой тон будет самым подходящим. Что ж, дорогая, желаю приятного отдыха. Жаль, что не можем провести мои последние дни вместе.

— Не слишком ли это скоропалительное решение?

— Дела, дорогая. Голландцы, кажется, становятся слишком любопытными — я собираюсь уйти поглубже на задний план. Но ты ведь ценишь, что я человек слова, а я ценю то, что ты никогда не задаешь вопросов. Наш брак оказался неудачным, зато мы были хорошими партнерами.

— Можете на меня положиться, — сказала Соланж, улыбаясь. — Дорогой Жерар, вы самый деликатный муж.

— Взаимная выгода, моя дорогая. Мы оба всегда стремились извлечь какую-нибудь пользу из этого.

— Какая отвратительная сцена, — думал он, прихлебывая суп, заботливо поданный официантом-итальянцем. Люсьена была бы так возмущена этим лицемерным представлением, что могла бы убить меня. А, ладно, последний раз.

Никогда не следует говорить такие вещи, не обдумав, к чему это может привести.

— Бен, можно пройти в контору? И я хотела бы выпить чего-нибудь.

— И то, и другое, конечно. Что ты хочешь? У меня есть хорошее виски, от тех англичан.

— Да, виски. Сегодня у меня торжественный день.

— Я этого ожидал. Последние недели ты выглядишь такой счастливой.

— Я собираюсь выйти замуж.

— Что ж, за твое здоровье. Полагаю, я мог бы об этом догадаться. Не скрою, я этого боялся. Ты ведь знаешь, как я к тебе отношусь.

— Ты на меня не сердишься?

— Сержусь? Никогда. Я зол, как черт, но не на тебя. Счастливый прохвост. Покажи мне его — я его сокрушу.

Она засмеялась.

— Бен, не злобствуй, пожалуйста.

— Старый или молодой?

— Скорее старый — в два раза старше меня.

Он сокрушенно покачал головой над бокалом.

— Люсьена… а ведь ты могла бы иметь любого.

— Благодарю. Я вполне довольна тем, что добыла.

— Значит, теперь ты уйдешь?

— Я сама жалею об этом больше, чем могла бы подумать.

— Не столько жалеешь, как я. Здесь много таких, чей уход доставил бы мне больше удовольствия. Когда?

— Сама точно не знаю. Через месяц, наверное.

— Что ж, сезон закончился, в ближайшие дни мы все устроим себе свободный день. Как в прошлом году, помнишь? Мы неплохо провели время. Пусть они хоть раз покупают бензин где-нибудь в другом месте. Пикник в рабочее время.

— Конечно, я поеду. Купим выпивки на каждого, что еще надо.

— Скажи, Люси…

— Да?

— Если что-нибудь случится… Я имею в виду, никогда ведь не знаешь… Здесь для тебя всегда есть место, ты понимаешь… И, конечно, работа, когда бы ты ни захотела… И если понадобится что-нибудь с машиной, тебе достаточно только сказать.

— Спасибо, Бен. Я не забуду этого. Слушай, я тебе сказала, что получила машину? Нечто вроде предварительного свадебного подарка.

— Машину? Какую? Почему этот ублюдок не купил ее у меня?

— «Мерседес». Белый.

— Уф. Пожалуй, мне лучше взять некоторые свои слова назад. Он лучше, чем я думал.

— Ты думал, я согласилась бы на что-нибудь другое?

— Чем он занимается?

— Извини. Об этом я не могу говорить.

— Должно быть, на черном рынке, — весело сказал Бернар. — Дарит такие автомобили…

Спустя день она покупала сигареты в Брукере. Пока она ждала, от прилавка отошел высокий мужчина с сигарой во рту. Он остановился у газового рожка прикурить, и их взгляды встретились. Лицо показалось ей знакомым. Ему, по-видимому, тоже, так как он слегка улыбнулся и приподнял шляпу.

— Доброе утро, мадмуазель.

— Доброе утро, — гадая, кто бы это, черт побери, мог быть.

— В последнее время вас что-то не видно. И месье де Винтера тоже. Он нам очень нужен.

— Месье де Винтер? Это еще кто? Какое-то случайное совпадение.

Он понял, что допустил ошибку. Его лицо сразу же приняло выражение вежливой пустоты.

— Извините, мадмуазель. Я принял вас за кого-то другого.

Он торопливо вышел, готовый побить себя за глупость.

Через несколько часов она вспомнила, кто это был; она его видела только в вечернем костюме. Совершенно точно, метрдотель того ресторана, где она часто ела. Там, где она впервые встретила Стама и где после этого они были пару раз. Гордится своей зрительной памятью, явно. Что он сказал? Де Винтер? Очень распространенное имя. Должно быть, одно из вымышленных имен Стама; она усмехнулась.

Раз, когда она искала какой-то номер в телефонной книге, она заглянула на «В» из любопытства. Только в шутку. Не так уж обычно, в конце концов… Де ля Бар, де ля Бос, де ля Ботт… Множество Винтеров. Де Винтер… только два де Винтера. Один — гинеколог в Лейкене, другой — лесопромышленник в Изеле. Она немного разыграет его. Или, может, ей лучше попридержать язычок? Он не любит разговоров о своих делах. И он вполне прав, чем меньше она знала об этом, тем лучше. Да она и не хотела ничего знать.