Владимир Колычев - Не возжелай

— Ты и часа не проживешь, если тронешь меня хотя бы пальцем.

Она знала, куда бить, если Олег снова дернется в ее сторону. Поэтому и угроза прозвучала уверенно.

— Ты кто такая? — с трудом разгибаясь, спросил он.

— Мой отец сделал вам предложение, от которого нельзя было отказываться.

— Твой отец?

— Ставцов Геннадий Лукьянович, председатель правления «Алтанай-Банк».

— Хочешь сказать, что мы встретились не случайно? — Шустов хватанул ртом воздух, чтобы восстановить дыхательный ритм.

В ответ Жанна рассмеялась:

— Ты идиот?.. Чтобы я подставлялась из-за какого-то вшивого комбината?!

— Но если ты дочь Ставцова… Я не верю в совпадения…

— Это ты появился в магазине после меня, — сказала она, размышляя вслух.

— Я?! Хочешь сказать, что это я нарочно тебя… с тобой познакомился… А зачем? Какая мне выгода?.. Да и не знал я, что у Ставцова есть взрослая дочь! — мотнул головой Шустов.

— Взрослая и красивая дочь… — жестко глянула на него Жанна. — Ты не сказал, что я красивая… Ты отфутболил меня, как какую-то дешевку… Ты подлец, и ты оскорбил меня…

Жанна взяла сумочку, направилась к выходу.

— Погоди! — Олег попытался взять ее под руку, но нарвался на удар — локтем в «солнышко».

И его накачанный пресс не смог его выручить. Пополам он не сложился, но отскочил о Жанны как ужаленный. И, пытаясь восстановить дыхание, приложил к груди ладони.

Жанна повернулась к нему и глянула, как будто пощечину влепила.

— Если вдруг кто-нибудь узнает, что мы с тобой были, заказывай себе памятник. И надпись: «Он умер молодым».

Жанна снисходительно усмехнулась. Так уж и быть, она пришлет от себя венок на похороны.

Пришла беда — подставляй ворота. Сначала комбинат дал зубодробительную ответку, затем наехали менты. И все из-за тети Тони. Дорофей подъехал к ней, она передала ему деньги, и тут вдруг раз, и пара стальных браслетов на руках.

— По вымогательству вопросов нет, — со скучающим видом сказал опер, младший лейтенант старшего возраста. — А по гражданке Шляховой есть. Кто-то угрожал изнасиловать ее по второму разу.

— Заявление есть? — угрюмо спросил Дорофей.

— Есть. От гражданки Герасовой. И взяли тебя с поличным. Попал ты, Дорофеев. Как там в песне поется? «Дорога дальняя, казенный дом».

— Может, договоримся? — Дорофей потер собранными в щепотку пальцами.

— Нет. — Опер опустил голову, как будто для того, чтобы не смотреть ему в глаза.

— Почему?

— Да есть подозрения на твой счет. Возможно, тебе предъявят обвинения в терроризме.

— В чем?

— Ну, это не моя епархия, это в городе тобой будут заниматься…

— Какой терроризм? Что за дичь, начальник?

— Путепровод на тридцать восьмом километре разрезали. Вдруг твоя работа?

— Какая работа? Авария там была!

— Ну вот, про аварию знаешь.

— А кто не знает? Я что, к вам сюда с луны свалился? Или я на Марсе живу?

— Это не ко мне, это к следователю… Отдыхай пока.

Лейтенант сам лично сопроводил Дорофея в камеру для временно задержанных. Своего изолятора в участке не было, а статья у него серьезная, поэтому завтра — этап в город. И дорога дальняя будет, и казенный дом.

Дорофей лег на жесткую скамью, забросил руку за голову. Одно утешает — статья у него реально серьезная. А если еще ему и диверсию на газопроводе пришьют, братва в зоне реально его зауважает. И все забудут о его прошлой статье. В конце концов, его же не продырявили…

Не хотелось, конечно, уходить на этап, но жизнь — она штука подлая, и раз уж она подставила подножку, нужно падать правильно, так, чтобы не сломать себе шею. А зоновскую жизнь Дорофей знает, ему не привыкать. Тем более что в этот раз он будет жить в куда более комфортных условиях…

Успокаивая себя, он не заметил, как заснул. А разбудил его скрип открываемой двери.

— Дорофеев, на выход! — Сержант провел дубинкой по прутьям решетки.

Дорофей думал, что его снова поведут на допрос, но ему вернули вещи под подпись и выставили за порог.

Дорофей вышел на улицу, полной грудью вдохнул воздух свободы. И задал себе вопрос: что же случилось? Кто сотворил чудо? Пацаны? Может, они наехали на тетю Тоню и она забрала заявление? Но тогда где пацаны, почему никто не встречает?

Деньги у него были, да и без них найдутся желающие подбросить его к дому. Он вышел на дорогу, и возле него остановился не первой молодости «БМВ» темно-серого цвета. Опустилось правое переднее стекло, и Дорофей увидел бритоголового типа с мощной, как у быка, шеей. Он кивком показал на заднее сиденье.

— Садись!

— Да ладно… — Дорофей подался назад.

Но наткнулся на стену. Странно, позади ничего не должно было быть. Он обернулся и увидел еще одного амбала. Он стоял у него на пути как скальная глыба, и тело у него твердое как камень. Отсюда и ощущение стены.

— Садись!

Дорофей кивнул, открыл заднюю дверь и увидел парня менее внушительного телосложения и более располагающей внешности. Но металлический блеск в его глазах не позволял расслабиться.

— Ты же здесь в авторитете, — кивком показав за окно, с кривой усмешкой сказал парень. — А ведешь себя, как будто в штаны наделал. Присаживайся.

Дорофей с опаской подсел к нему.

— Дверь закрывай. Или очко играет?

Дорофей закрыл дверь, повернулся к парню и посмотрел ему в лицо, давая понять, что ничуть не боится его.

— Какой-то ты шугливый, Дорофей… Или осторожный?

— Осторожный.

— Ну, если трубу взломать не побоялся…

— Трубу?! На тридцать восьмом километре?!

— Не побоялся же.

— Да это не я!

— А менты на тебя думают.

— Нет у них доказательств.

— Но ведь думают… И народ думает… Может, потому Герасова и заявление забрала. Если ты в газопровод врезался, то ты и в нее врежешься…

— Кто вы такие?

— Твоя крыша.

— Кто?!

— Ты крутой, а мы еще круче. Поэтому можем делать тебе крышу. И помогать тебе во всем. С Герасовой поговорили, начальнику вашему занесли… Говорят, ты уже всех тут, в поселке, построил?

— Ну, есть движение, — не удержался от бахвальства Дорофей.

— Вот и хорошо, двигайся дальше… Сколько ты там с комбината собирался снимать?

— Я собирался снимать?.. Нисколько!

Дорофей вспомнил, как всю ночь и все утро полз по лесу к дороге. Змеей извивался, связанный по руками и ногам, но полз. Причем на животе, с выжженной в нем язвой. Но это страшное прошлое в любой момент могло стать таким же кошмарным настоящим. Если он имеет дело с теми же самыми людьми, которые устроили бойню в шашлычной. Может, они устроили ему проверку на вшивость?

— Это ты хитро придумал, через телку снимать, — одобрительно кивнул парень. — Ты этот козырь не выбрасывай, пусть будет. Шустов местную девчонку обидел, он должен ответить за свой кобелиный беспредел…