Максим Милованов - Неоновый мир

– Валентина Андреевна, а я опять к вам!

Повернувшись, Валентина увидела перед собой Жанну Уппер.

– Ты меня в гроб вгонишь, – сказала она. – Больше так не подкрадывайся!

– Ой, простите! Я не хотела, – торопливо извинилась Жанна. – У меня есть забойная информация! Помните, вы говорили, что если я вспомню что-нибудь важное, то нужно сразу же звонить вам или прийти в отдел!

Валентина кивнула.

– А помните, вы еще спрашивали, у кого могли быть ключи от квартиры Леши?

– Какого Леши?

– Ну, Моргулина!

– Ах, да… Так у кого ключи?

– У Баунти.

– Это еще что такое? – насторожилась Валентина. – Ни ты, ни твой приятель о нем раньше не говорили!

– Потому что Женька еще пару месяцев назад от Лешки лыжи намазал! – сообщила Жанна. – Вот мы с Гошей про него и запарили.

– Подожди, подожди! Что за Женька? Куда и зачем он намазал лыжи? Давай-ка обо всем по порядку!

Глушенкова усадила свою темпераментную гостью на длинную деревянную лавку в коридоре и, усевшись рядом, приготовилась слушать.

– Женька Баунти жил у Леши почти полгода! – начала Жанна. – Он забрал его у какого-то своего друга.

– Что значит «забрал»? – не поняла Валентина.

– Ну, может, и не забрал, а он сам к нему пришел, я точно не знаю…

– Стоп! – скомандовала Валентина, поняв, что так разговор не получится. – Я стану задавать тебе вопросы, а ты будешь вразумительно отвечать на них. Ладно.

– Ладно, – согласилась Жанна, с деланным безразличием пожав плечами.

– Как настоящее имя Баунти и сколько ему лет?

– Женькина фамилия, кажется, Найденов, а вот сколько ему лет – точно не знаю. На вид – лет четырнадцать-пятнадцать…

– Найденов… – повторила Валентина. – Он сбежал из детского дома?

– А как вы догадались? – удивилась Жанна.

– Каждый третий воспитанник детского дома носит фамилию Найденов… Из какого именно детского дома этот Женя?

– Не знаю.

– Как долго он жил у Моргулина?

– Я ж сказала: примерно с полгода!

– Какие у них были отношения?

– Спали они вместе или нет? – изумилась Жанна. – Конечно, спали! Иначе что же это за отношения!

Цинизм юной особы привел Валентину в замешательство. К тому же она не знала, что Моргулин принадлежал к секс-меньшинству. Невольную паузу тут же заполнила шустрая Жанна.

– Да вы не думайте плохого! Лешка его ни к чему такому насильно не склонял, – заявила Жанна. – Баунти еще до него поголубел! Он вообще в тусовке личность известная! За дозу даст только так!

– Так он наркоман?

– Снеговик, – уточнила Жанна. – С годичным стажем, а то и больше…

– Но зачем Моргулину наркоман в доме?

– Баунти по характеру – нормальный чувак, – пояснила Жанна, – спокойный, тихий, безотказный. Он у Лешки типа домработницы был: в квартире убирался, еду готовил, ну и все остальное, что положено… Между прочим, Женька фигурой и лицом не был обижен, темноволосый, смуглый. С его внешностью вообще можно было в модели податься или в шоу-бизнес, а он, глупый, на наркоту подсел!

– Когда, говоришь, она… тьфу, когда он сбежал от Моргулина? Два месяца назад? – спросила Валентина.

– Да.

– И что, с тех пор его никто не видел?

– Никто…

– А почему он сбежал?

– В последнее время Лешка стал к нему плохо относиться, – уклончиво ответила Жанна.

– Бил? – уточнила Валентина.

– Ну, случалось, – вздохнула рассказчица. – В принципе, было за что. В начале лета Баунти словно с катушек сдвинуло. Стал колоться, как безумный. Иногда сутками торчал в отключке. Леше это не нравилось. А кому, скажите, это понравится?

– У кого Баунти покупал наркотики?

– Не знаю, – пожала плечами Жанна. – У каждого наркомана свой поставщик!

– А где деньги брал?

– У Лешки и брал…

– Сам спонсирует и сам же сердится! – усмехнулась Валентина. – То есть сердился… – спохватилась она. – Странная жизненная позиция!

– Он ведь не мог совсем ничего не платить лучшему актеру! – заявила Жанна.

– Ах, вот оно что… – поняла Валентина. – Значит, он и его снимал в кино! «Тинейджеры в маминой спальне», а? Или «Разноцветные тинейджеры»?

Жанна моментально сникла.

– Вообще-то фильмы с Баунти названий не имели, – потупив взор, сообщила девушка.

Что такое «порнофильм без названия» – догадаться было несложно.

– Извращения?

– Типа да, – голосом пай-девочки сказала Жанна. – Садо-мазо… ну, и все такое прочее. Видела я один такой фильмец… Чуть не стошнило! Подобными вещами можно заниматься только под сильным кайфом.

«Моргулин, видимо, был тот еще фрукт, – думала Валентина. – И, похоже, получил по заслугам! Только вот кто его так серьезно наказал? Неужели Баунти?»

Пока Глушенкова размышляла, Жанна вытащила из кармана маленький баллончик ядовито-зеленого цвета и брызнула в рот пахнущим мятой аэрозолем.

– Это что такое? – насторожилась Валентина.

– Чтоб изо рта не воняло! – ответила Жанна, показав собеседнице флакон с надписью «Локи. Освежитель полости рта».

– Опять «Локи»! И что, действительно освежает?

– Минут на тридцать, не больше… – Жанна спрятала баллончик. – Так что, Валентина Андреевна, здорово я вам помогла?

– Здорово… – сказала Валентина.

– Может, не станете говорить моей матери, что я подрабатывала съемками в порнушке?

– Это зависит от твоего дальнейшего поведения, – пригрозила Валентина. – Мне еще довольно часто придется встречаться с твоей мамой. И если только услышу, как она на тебя жалуется…

Глушенкова понимала, что нарушает закон. Она обязана сообщать о незаконном промысле детей их родителям. Однако иногда позволяла себе делать исключения. Это случалось тогда, когда, по ее мнению, информация могла скорее навредить семейным отношениям, чем принести пользу. В семье Уппер, где нравственность ставилась высоко, сообщение о характере «занятий» Жанны грозило непредсказуемыми последствиями. И тогда будет окончательно похоронена и без того шаткая надежда на взаимопонимание между родителями и дочерью.

– Спасибочки вам огромное! Дай Бог здоровьичка! – рассыпалась Жанна в благодарностях. – Я буду вести себя словно девочка-ромашка! Вот увидите!

– Ступай домой, «девочка-ромашка»… – улыбнулась Валентина. – Вспомнишь еще что-нибудь – приходи! Но если попадешься на чем-нибудь криминальном – обо мне забудь…

Весело пританцовывая, девушка удалилась. Инспектор Глушенкова медленно встала и отправилась… Нет, не в кабинет капитана Панфилова, а в комнату вещественных доказательств, туда, где хранились изъятые в квартире Моргулина видеокассеты.

Отыскав среди видеокассет одну без названия, Валентина вставила ее в видеодвойку. По экрану побежали титры:

«Разорванная плоть – фильм для изысканного зрителя!» И ниже – тот же текст по-английски.