Александр Тамоников - Одно сердце на двоих

— Нет.

— А надо было бы посмотреть. Тема наркоты вообще не твоя. Забудь о ней.

— Как же забыть, если вы обязали меня принимать партии?

— Принял, передал Артуру и забудь. Понятно?

— Так точно!

— Ну вот, хоть это тебе понятно. — Сухобоков, изображая настоящего барина, взял со стола старинный колокольчик, потряс им.

В кабинет вошла женщина лет тридцати.

— Да, Леонид Борисович?

Это была Регина Агафонова, секретарша Сухобокова. Когда-то она тоже занималась проституцией, но оказалась способна на большее. Регина имела высшее образование, неплохо владела компьютером и даже вполне прилично знала английский язык.

Десять лет назад Сухобоков сделал ее своей секретаршей и ни разу не пожалел об этом. Регина была пунктуальной и исполнительной особой.

— Сделай мне кофе, Регина.

— Только вам, извините?

Сухобоков посмотрел на начальника охраны.

— Ну и ему заодно.

— Минуту. — Она вышла.

Сухобоков спросил у начальника охраны:

— Что по участковому? Все самовольничает?

— Своевольный оказался. С детства его знаю, раньше был другим. В десантуре оборзел.

— Такой фрукт нам не нужен. Надо его менять.

— Вам достаточно только слово сказать…

Сухобоков повысил голос:

— Может, мне все за всех делать? Не хватало еще участковым заниматься. С ним сам решай вопрос, причем быстро. Видишь ли, своевольный! Будет ему своеволие, когда выкинут из ментовки и никуда больше не возьмут.

— В Москву свалит.

— Ну и пусть валит. Мы его и там достанем, если понадобится.

— Я понял, Леонид Борисович.

— Карим давно звонил?

— Где-то неделю назад. Я вам докладывал.

— Больше не выходил на связь?

— Нет.

— У нас товара на неделю, максимум на десять дней. Надо передать Кариму, чтобы прислал обычную партию.

— Мне сегодня позвонить ему?

— Ты что-нибудь об обычаях мусульман знаешь?

— Оно мне надо?

— Надо. Завтра у нас что?

— Пятница, четырнадцатое октября.

— Вот, а в пятницу у мусульман праздник, самая важная молитва. Они в этот день не работают. Сегодня звонить надо, понял?

— Так точно! Позвоню сегодня.

— Позвони. О результатах переговоров сообщи мне.

— Да, Леонид Борисович.

Секретарша принесла кофе.

Через пять минут начальник охраны ушел.

Во дворе он достал из кармана новый дорогой сотовый телефон, набрал номер, не забитый в память.

Послышались длинные гудки, затем голос с акцентом:

— Слушаю!

— Салам, Карим!

— Николай? Салам! Что-то случилось?

— У нас товара всего на неделю. Подвезти можешь?

— Сколько и чего?

— Как и всегда. Обычную партию.

— Так, погоди немного.

Карим в Фергане, видимо, с кем-то связывался по другому телефону.

Гвоздев слышал узбекскую речь, но, естественно, понять ничего не мог.

Потом наркобарон возобновил разговор с ним:

— Значит, дело такое, Николай. Товар смогу отправить немедленно, курьерами через Туркмению на Саратов и дальше прямиком в Переславль. Значит, в понедельник он будет у вас.

— Раньше ты мог переправлять самолетом.

— Времена меняются, люди тоже. Машины не колонной пойдут, а по одной.

— Мне без разницы.

— Место встречи прежнее?

— Да, заброшенный завод у городской свалки. Там все заберем.

— Оплата на месте. Передай моему другу Лене, что цена повысилась на десять процентов.

— С чего вдруг?

— Так все дорожает, Коля.

— Я доложу твоему другу о новых тарифах. Он может отказаться.

— Нет, Коля, не откажется. У меня цены выросли на десять процентов, у других больше. Рафик в Самарканде поднял аж на двадцать. И ничего. Покупатели повозмущались и согласились взять.

— Ладно, я передам твои слова боссу, ему решать.

— Ты тогда позвони, чтобы я начал готовить товар и курьеров.

— У тебя все на складе?

— Да.

— Хорошо. Перезвоню.

— Жду!

Гвоздев переключился на Сухобокова.

Тот ответил недовольным голосом:

— Что у тебя еще?

— Вы приказали мне связаться с Каримом. Я поговорил с ним.

— Уже? Оперативно. Результат?..

— Он может отправить машины через Туркмению и Саратов. Товар будет у нас в понедельник, семнадцатого числа.

— Хорошо.

— Это не все. Карим просил передать, что цена на товар выше прежней на десять процентов.

— Почему?

— Карим сказал, что все дорожает. Просил сообщить ему, согласны ли вы на эту цену, чтобы начать готовить курьеров.

— А куда деваться? Другого надежного поставщика у нас нет. Передай, я согласен на десять процентов, но не больше. Пусть в понедельник высылает товар.

— Понял.

Сухобоков отключился.

Гвоздев перезвонил Кариму. Тот обещал в понедельник отправить две машины, подержанные «Жигули» седьмой модели.

— Встречать, как и всегда, ты будешь? — осведомился Карим.

— Да. Если что-то изменится, ты узнаешь.

— Хорошо. Пусть Леня готовит деньги. Мне нужны только доллары, бывшие в употреблении.

— Кто от тебя пойдет старшим?

— Позже скажу. Как отправлю караван.

— Две машины, это караван?

— У нас два осла — караван. Ну все, у меня дела.

— У всех дела.

— До связи!

Гвоздев чуть подумал и звонить Сухобокову не стал. Надо будет, сам вызовет.

Начальник охраны пошел проверить пост. Тот был всего один, в сторожке. Большего не требовалось. Сухобоков никого не боялся, и конкурентов у него не было.

Вот только он терпеть не мог собак, просто не переносил их. О причине этого Гвоздеву рассказывал его помощник Виктор Лазунин. В детстве Сухобоков попал на собачью свадьбу. Сучка бросилась на него, кобели за ней. Они сильно покусали мальчишку, он долго лечился. Поэтому в поместье не было ни одной собаки. Да и всех бродячих псов в округе по его приказу пристрелили.

Гвоздев считал, что собаки охране очень даже не помешали бы. Но против босса не попрешь.

В сторожке находился крепкий парень лет двадцати. Это был охранник первой смены Иван Шутов. Погоняло Шустрый никак не шло ему. Он был медлителен, ленив.

«Сайга» у стены. На столе два монитора.

Только Гвоздев, охранники и, естественно, Сухобоков с помощником знали, что видеонаблюдение ведется всего с четырех камер. Две фронтальные стояли на крыше сторожки и первом углу забора. Одна внутренняя смотрела за парадным входом и двором. Тыловая контролировала подход к поместью со стороны озера и причала с катерами. Остальные десять являлись муляжами.

Несмотря на огромные доходы, Сухобоков был очень жаден. Лишнюю копейку боялся потратить, установил строгую отчетность за всеми расходами. Он экономил даже на себе. Покупал костюмы в обычных бутиках, хотя мог завести и собственное ателье.

Бизнесмен считал, что тотальный контроль за поместьем не нужен. Он держал здесь всего шестерых охранников. Они по двое заступали на сутки.