Ян-Филипп Зендкер - Голос одиночества

* * *

Встретившая их на деревенской площади Инь‑Инь выглядела удрученной. Не поднимая глаз, девушка произнесла короткое приветствие и проводила гостей к дому отца.

Здесь царило такое же подавленное настроение. Да Лун говорил еще тише, чем вчера. Его маленькие глаза запали еще сильнее, морщины на щеках стали глубже. Как видно, у Большого Дракона тоже была бессонная ночь. Минь Фан поминутно издавала громкие стоны, и Да Лун спешил к ней. Но даже когда она молчала, он не мог усидеть за столом спокойно. То и дело подходил к ее кровати, садился на край, смачивал больной лицо полотенцем, ставил музыку, то прибавляя, то убавляя громкость.

– Что‑нибудь случилось? – спросил Пол. – Ей стало хуже?

– Нет, просто папа очень расстроен, – ответила Инь‑Инь.

– Почему?

– Вчера звонил мой брат. Он разговаривал в Шанхае с одним неврологом, и тот согласился посмотреть нашу маму. Приедет во вторник.

– Но ведь это хорошо, – удивилась Кристина.

– Папа так не считает. Он не верит брату, думает, что таким образом тот хочет надавить на него в очередной раз. Еще один врач скажет, что нет никакой надежды. Еще один голос в пользу того, что дом инвалидов – лучший выход для моей мамы.

– Но если это специалист, он, помимо всего прочего, сможет вам помочь, разве не так? – возразил Пол.

– Возможно. Именно поэтому папа и согласился. Но он не верит этому врачу.

Да Лун вернулся к ним. Он беспокойно барабанил по столу пальцами и посматривал то на Кристину, то на Пола. Как будто хотел спросить, что делают эти двое чужаков в его доме?

– Я тоже хочу послушать этого врача. Ничего, если я приеду сюда во вторник, Да Лун?

Пол сам удивился тому, что сказал. Эти слова вырвались сами собой. Он просто не хотел оставлять этого отчаявшегося человека наедине с незнакомым доктором. Слишком хорошо знал, как это бывает. Слишком хорошо помнил свою беспомощность и отчаяние. «Насколько они уверены в диагнозе? Это точно лейкемия? И что они предлагают? Какие побочные действия может иметь химиотерапия?» Доктора терпеливо отвечали на его вопросы. Пол слушал их внимательно, но уже через час сомневался, правильно ли все понял. Тогда он начал записывать за врачами. А потом они с Мередит договорились никогда не ходить к ним поодиночке. «Четыре уха больше слышат, четыре глаза видят больше, чем два» – так выразилась тогда Мередит.

Заметив удивление на лице брата, Кристина тут же захотела знать, что такого сказал ему Пол. Но тот попросил ее набраться терпения. Сначала он хотел услышать ответ Да Луна.

– Что ты ему сказал? – шепотом повторила она.

– Одну минуту. – Пол сделал отклоняющий жест.

Кристина уже набрала в грудь воздуха, чтобы возмутиться, когда послышался голос Да Луна:

– Буду очень признателен, если тебя это не затруднит. Четыре уха слышат больше, чем два.

– Тогда я остаюсь, – кивнул Пол и повернулся к Кристине. – Я спросил его, буду ли ему полезен, если приеду сюда во вторник.

Она непонимающе уставилась на него:

– Ты серьезно?

– Да.

– Как ты это себе представляешь? Я уже сегодня улетаю в Гонконг.

– Знаю. Я отвезу тебя в аэропорт и буду рядом, пока ты не пройдешь паспортный контроль. Не волнуйся.

– Я не об этом… – Кристина задыхалась от возмущения.

– Тогда о чем?

– Как ты мог принять такое решение, не посоветовавшись со мной?

– Кристина, послушай. Эта идея пришла мне в голову совершенно неожиданно. И вообще, я остаюсь здесь не ради удовольствия. Я хочу помочь твоему брату.

– Ну и что? Ты мог бы выйти со мной во двор на пару минут и там все обсудить? Что ты вообще намерен делать? С каких это пор ты стал медиком?

Пол никогда не видел ее в таком состоянии. Он хотел рассказать о беседах с врачами, о страшном одиночестве, которое испытываешь в такие минуты. Но в глазах Кристины было столько ярости, что Пол умолк на полуслове. Все ее существо обратилось в немой крик: это не мой брат! Это чужой человек, с которым у меня совершенно случайно оказались общие родители.

Следующие два часа протекали медленно. Да Лун сидел у постели больной или хлопотал на кухне. Инь‑Инь старательно развлекала гостей беседой. Она говорила о матери и ее чудесном голосе, о маленьких концертах, которые они давали в сельском клубе, о своей учебе в Шанхае. Вопросов она не задавала.

Кристина пыталась справиться со своим гневом. Пребывание в доме брата стало невыносимым. Инь‑Инь, которой тоже нужно было в Шанхай, предложила проводить ее в аэропорт. Кристина согласилась с радостью.

* * *

Пол достал из мини‑бара бутылку пива и осушил ее в три глотка. Потом выключил настольную лампу и лег в постель, подложив под голову руки со скрещенными в замок пальцами. Поминутно темную комнату озаряли вспышки. Город снаружи так и переливался неоновыми огнями.

Раздался звонок – это была Кристина. Самолет приземлился вовремя, она успела добраться до дома и теперь хотела пожелать Полу спокойной ночи. Она сказала, что уважает его решение, хотя и не представляет себе, что он сможет сделать. Потом извинилась за свою несдержанность. День выдался слишком утомительным, это понятно. Оба они перенервничали. Она не хотела возвращаться в Гонконг одна, поэтому и вспылила. Теперь ей было жаль.

Кошки. Обезумевшие кошки. Пол подсел к компьютеру. Он не стал включать свет. Слабого мерцания монитора было достаточно, чтобы видеть клавиатуру. Он помнил по прошлому разу, где и что надо искать. Уже первое слово в поисковике вывело на нужную страницу. Дальше – больше. С каждым новым кликом Пол все ближе утверждался в своем подозрении. Он зашел на сайт газеты «Нью‑Йорк таймс», но ее архив не открывался. С Би‑би‑си – та же история. Пол попробовал «Вашингтон пост» и в отчаянии опустил руки. Нужно было срочно придумать, как обойти китайскую цензуру. Пол попробовал окольный путь, через медицинские сайты, но и они оказались заблокированы. Потом связь прервалась вообще. Новые попытки войти в Интернет успехом не увенчались.

Пол позвонил портье. Тот не мог понять, в чем дело. До сих пор от постояльцев не поступало подобных жалоб. Но компьютер в кабинете сменного менеджера всегда в распоряжении господина Лейбовица. Пол ненадолго задумался, потом поблагодарил портье и отказался.

* * *

Завтрак оставлял желать много лучшего. Рыба плавала в жирном соусе. Рисовый суп оказался безвкусным, пельмени – чуть теплыми и недоваренными. Даже чай отдавал горечью. Пол спустился в кафе, взял йогурт, пару ломтиков арбуза, банан и свежезаваренный жасминовый чай. Устроился со всем этим в дальнем углу холодного помещения без окон и погрузился в размышления о том, что делать дальше.

Собственно, ему хотелось бы осмотреть этот странный город, в котором люди не находят собственных домов, но из головы не шли противоречивые истории, которые он успел вчера прочитать в Интернете. Неужели между болезнью Минь Фан и страшной смертью кошек действительно существовала связь, и если да, то какая? Если дело было в некоем загадочном вирусе, то каким образом они заразились и насколько велика опасность для остальных жителей деревни? Пол не был ни медиком, ни химиком, ни токсикологом, но, будучи журналистом, научился управляться с поисковыми программами. Главное – правильно выбрать ключевое слово. Если его подозрения подтвердятся, здесь будет чем заинтересоваться китайским властям. Потому что речь пойдет уже не о кошках.