Лилия Самойлова - Убийства в замке Видер

— Может, не надо? — опасливо спросил повелитель моды, косясь на раскрасневшееся лицо Потсдорфа. — Может, вам лучше присесть?

— Чтобы я с кресла говорил свой шикарный тост? Ну уж нет. Итак, дамы и господа, я хочу поднять тост… то есть бокал…

— Да ты совсем наклюкался, — презрительно сказала Бинди Би.

Вместо ответа Потсдорф покачнулся прямо на неё, и певица еле успела спасти свои белоснежные дорогие меха, отскочив.

— Ты с ума сошёл?! — пойдя красными пятнами от ненависти, взвизгнула Бинди Би. — Весь этот замок не стоит, сколько стоят меха Бинди Би!..

— Дамы и господа, — продолжал Потсдорф, не слушая разгневанную подругу. — Позвольте сказать тост… тост в честь нашего гениального физика, который…

Собравшись вокруг разглагольствуюшего актёра, гости слушали, и воспользовавшись этим, Берта быстро вырвала руку и покинула зал. Она так торопилась, что даже не извинилась перед Райне.

Об этом она подумала уже потом, когда с облегчением закрыла за собой высокие тяжёлые двери зала. И сразу стихли высокий голос Потсдорфа, недовольное ворчание Ди-Ди, которую повелитель, слушая тост Потсдорфа, забывшись, слишком крепко сжал, смех и шутки гостей. В полутёмном коридоре, освещаемым небольшими бра на стенах, было тихо и как — то не по себе. Но лучше наводящий тоску и страх коридор, чем Бейкер.

Если бы она знала, что у этой противной старушенции есть племянник!.. Ведь теперь он всё испортит!..

Идя по коридору, Берта лихорадочно размышляла.

Итак, её раскрыли. Пока только этот длинный англичанин знает, что настоящая Берта Мур за много километров отсюда, а по замку разгуливает самозванка. Пока только Бейкер знает правду, но как долго он будет молчать? И будет ли молчать, ведь её обман касается его значительно больше, чем она думала. Будет ли он молчать или в данную минуту говорит всем, что она не Берта Мур?

Но она должна быть здесь, должна! Она должна была пробраться в этот замок — и, чёрт побери, она здесь, она рядом с тем человеком, который сломал их жизни, порушил и уничтожил… Он совсем не подозревает в ней смертельного врага и не знает, что для него уже припасена пуля. В её вечерней сумочке надёжно спрятан маленький дамский пистолет, который уже два года дожидается своего часа.

Убийце не уйти. Ему больше никуда не деться, не скрыться и не убежать. На этот раз он в ловушке, и она не промахнётся. Её пистолет давно жаждет продырявить голову человеку, который лишил её смысла жизни.

И после этого покинуть замок — только из — за того, что её раскрыли? Да, она оставит замок, но лишь после того, как свершит правосудие.

А если она не сможет скрыться? Вокруг снег, и прятаться негде. Что она будет делать, если её поймают? Она нужна Эдмону, ведь он не сможет без неё… Проклятый Бейкер!.. Своим вмешательством он разрушил все планы. Если бы не он, она бы выполнила свою миссию, провернув всё так, что никто бы никогда не узнал, что это её рук дело. А сейчас приходится спешить, поскольку Бейкер в любую минуту может раскрыть её.

Но где он, этот человек, виновный в том, что в их с Эдмоном жизнь вошли слёзы и мрак? Она следила за ним, стараясь держаться подальше, чтобы он ничего не заметил — и кажется, убийца ничего не заподозрил. Она видела, как за несколько минут до начала танцев убийца покинул зал. Она знала также, где он находится — о, за эти два дня она успела изучить его привычки.

Крепко сжав сумочку, Берта быстро отправилась в библиотеку. Дверь была приоткрыта, и девушка увидела его — убийцу. Он был здесь, как она и предполагала.

Стараясь не шуметь, Берта осторожно вытащила из сумочки пистолет и прицелилась прямо в голову человека, сидящего к ней спиной.

Убийца, сидящий к ней спиной, не подозревал, что доживает последние мгновения своей жизни. И Берта уже была готова нажать на курок, когда в коридоре послышался стук каблуков, и голос Марты сказал:

— Ну не знаю я, где ваша писательница… Говорю вам, я её не видела.

При звуках голоса убийца резко обернулся, но никого не увидел: библиотека была пуста. Впрочем, в комнату тут же зашла Марта.

— Простите, вы не видели Берту Мур? — озадаченно спросила экономка, и следом за ней вошёл Бейкер.

Убийца отрицательно покачал головой, и Марта сказала:

— Ну вот видите, и здесь её нет. Наверное, она у себя.

— Надеюсь, — пробормотал Бейкер, и, внимательным взглядом быстро окинув библиотеку, вышел вслед за Мартой.

В коридоре они остановились.

— Ну что вы так забеспокоились? — успокаивающе спросила экономка. — Она у себя, иначе где же ей ещё быть? Час поздний, на улице снег, да и волки из леса иной раз сюда забредают, так что не думаю, что она отправилась подышать свежим воздухом… — Тут она внезапно улыбнулась скупо: — Может быть, она отправилась посмотреть пятна крови?. Видите ли, более двух веков назад здесь была убита хозяйка замка Анхела фон Видер. Убили её возле старой винтовой лестницы, и кровь впиталась в камень. Наши гости любят туда ходить. Может быть, и писательница туда пошла? Надеюсь, что нет, потому что там нет освещения, а лестница так крута…

В голосе Марты звучала тревога, и Бейкер, который искал лже — Берту совсем по другому поводу, заразился этой тревогой и попросил экономку проводить его к винтовой лестнице. И хотя Марта не любила ни эту легенду, ни винтовую лестницу, она беспрекословно повиновалась.

Винтовая лестница действительно была крутой. В этом Бейкер убедился, когда споткнулся об щербатую высокую ступеньку и ухватился рукой за стену, чтобы не упасть.

— Вы тут поосторожнее, — предупредила экономка. — Обычно посмотреть на кровь приходят днём, поскольку в сумерках тут страшновато… Знаете, некоторые утверждали, что слышали женский плач и шаги. Вы верите в привидения?

— Не верю.

Марта усмехнулась:

— Вы скептик.

— Скорее прагматик.

— Как ваш знаменитый Шерлок Холмс. Понимаю. Ну вот, — продолжала Марта. — Как видите, вашей писательницы тут нет. Она наверняка у себя в комнате. Только знаете что? — продолжала экономка, когда они возвращались на первый этаж. — Не говорите Бинди Би, что были у винтовой лестницы, а то она вас убьёт. Она так рвётся сюда, а никто не хочет её сопровождать.

— Вам Бинди Би не нравится, — догадался Бейкер.

Марта поджала тонкие губы:

— Не мне судить о других людях.

В молчании они спустились по лестнице, вошли в длинный коридор. Марта шла, чётко печатая шаг, словно находилась на плацдарме.

У дверей зала она остановилась.

— Думаю, вам нужно вернуться. Всё — таки праздник, юбилей хорошего человека. Не стоит его обижать, — сказала экономка.

Двери распахнулись, и в коридор вывалился Потсдорф. Он уже изрядно заложил за воротник, был непростительно шумным, громким и говорливым.