Виктор Иванников - Выбор нового пути борьбы

— Ох, чует моё сердце, мы ещё не раз вернёмся к нему.

Но после этих слов будто гору с плеч стряхнул. Снова полез на этот раз в книжный шкаф, баров и прочих новомодных мебельных штучек, так распространённых среди неизвестно откуда вынырнувшей, правда, известно кем поставленной плеяды чиновничьих руководителей, он принципиально не держал. Вытащил из-за какой-то толстенной книги пузатую бутылку армянского коньяка, убрал бокалы, поставил обычные чайные чашки от того сервиза, из чашек которого они только что пили чай. Разлив по полчашки, воровато осмотрелся, уделив особое внимание месту под притолокой над входной дверью, но махнув рукой, произнёс тост, признаться, удививший Максима. Будто они уже за это не пили. Н-да, чудит старик, а может это такой манёвр, уж он-то хорошо знал, что Степан Никифорович зря ничего не делает.

— Давай, Максим, отметим достойно, как подобает настоящим русским мужикам это мероприятие. Уж больно оно чревато для тех, кто в нём участвовал, последствиями. Но ты, скажу тебе честно, всё сделал, как надо. Оформил, как положено, солидно обложил, профессионально. Одним словом, ну чтобы таких вот дел больше не приносили, или, по крайней мере, их было поменьше.

Они выпили. Генеральный заметно расслабился. Ему почему-то не хотелось ехать домой, хотелось вот так посидеть с человеком, о котором точно знал — этот «не заложит», не сдаст, но всё-таки, как говорится: «И на доброго коня бывает спотыкалочка!». В этом, к сожалению, ему за свою жизнь не раз приходилось убеждаться. С трудом подавив это настроение, расслабленно, произнёс:

— Ты уж извини меня, старика. Тебе надо отдохнуть, придти в себя после этого марафона. Ты вот что, завтра займись своими личными делами, а то я смотрю ни семьи, ни дома стоящего. Вон сколько в нашей прокуратуре молодиц в последнее время объявилось, а ты мужчина видный, солидный, не из новеньких, тем бы всё скакать, да шашкой помахать. Многие из этих молодиц составили бы тебе пару, глядишь, и будет семья, есть куда возвращаться. Смотри, Максим, упустишь время, потом его не вернёшь. Ну да ладно, чего это я разворчался. Ты вот чего, отнеси это дело, не мешкая, прямо сейчас и нарочным… нарочным в администрацию. Там тоже есть дежурные, не спят! И домой. Возьми машину и домой — спать, отдыхать. Утром не спеши на работу, теребить тебя не буду. А вот послезавтра, будь добр — приходи во всеоружии, дел-то за эти дни накопилось много. Сам знаешь, работников много, да не всякому можно доверить. Всё, Максим, спасибо за работу, оформляй, отсылай и домой!

Так и сделали.

Утром дал себе поспать. Встал в десятом часу, не спеша привёл себя в порядок, не поленился сделать себе глазунью, напился кофе и поехал в прокуратуру. Усевшись за стол, принялся размышлять, чем заполнить этот неожиданно выпавший то ли выходной, то ли день свободный от работы. Решил встретиться с друзьями, попытаться как-то поднять их настроение после тех трагических событий, происшедших у них на глазах. И хотя Макар, а ему, вернее его знанию, профессионализму и боевому чутью он вполне доверял, довольно убедительно объяснил им, всем не нюхавшим пороху, что такие профи не могли не просчитать развитие ситуации и, безусловно, предприняли необходимые шаги по своей защите. Им, конечно, очень хотелось верить, но червь сомнения в его словах всё-таки грыз их души и сердца. Да и как не грызть-то? Тяжкая, страшная картина расстрела беспощадного, не останавливаемого, приведшего к ужасающему пожару, всё ещё стояла у него, да он и нисколько не сомневался также перед глазами его товарищей. И ещё тяжкое чувство вины буквально раздавливало их, особенно его. Ведь именно он, увлёкшись поисками, забыл об осторожности, забыл, с кем имеет дело. И именно за это сия расплата. На всякий случай ещё раз внимательно осмотрел все свои носильные вещи, одежду. Вызвал специалиста проверить кабинет. Тот довольно быстро выявил пару «закладушек». После этого уже спокойно позвонил Макару, предложил встретиться в известном месте через полтора часа. Тот ответил согласием. Чтобы не сидеть в кабинете, ранее казавшемся ему таким уютным, а сейчас просто ненавистным, решил пройтись не спеша по Москве. Быстро всё убрал в сейф, вышел из проходной и направился в Столешников переулок, который ему всегда помогал обрести чувство равновесия, своей суетнёй и в тоже время надменным величием.

Выходя, он обратил внимание на припаркованную машину в том месте, где, как правило, припарковывались всякого рода службы, имеющие дело с его конторой, но не имеющие туда прямого доступа. Номера машины свидетельствовали о её принадлежности частнику. Впрочем, и такое много раз бывало. Частники-то пошли разные. Иной так выставляет себя, что приходится заниматься его охраной, гонор-то в стране у выскочек растёт неимоверно. Как же? Он бизнесмен, может купить любого чиновника, вхож во властные структуры, а иной даже приблизился к «телу». Что ему эта прокурорская челядь? Но, тем не менее, Максим то ли по привычке быть настороже, то ли машинально обратил на эту машину внимание и вскоре засёк, что она двинулась явно за ним. Это его даже удивило. Ведь дело закончилось! Какого чёрта кому-то понадобилось «топать» за ним? Свернув в Столешников, он потерял её из виду. Но вскоре его остановил вежливый тихий голос:

— Максим Петрович, с Вами хотел бы переговорить полковник Яблоков.

Не оборачиваясь, кивнул головой и тихо предложил:

— Идите вперёд, я за Вами.

Говоривший — невысокий, крепкий мужчина, легко обогнал его и пошёл упругой походкой сильного человека. Он свернул между домами раз, другой, третий и вскоре они оказались у припаркованной, ранее уже замеченной им машины. Мужчина подошёл к ней, открыл дверку заднего салона, приглашающе кивнул, дождался, пока тот усядется, и сам уселся на месте водителя. Как только они расселись, машина сразу же поехала, резко тронулась с места. Раздалось:

— Не гони, Василий, но посматривай, — это произнёс сидевший на заднем сидении уже знакомый, правда, в штатском одеянии полковник Яблоков.

Улыбнувшись грустной улыбкой, предложил:

— Максим Петрович, мне надо кое-чего передать Вам на словах. Вы не будете возражать, если мы заедем в одно заведение, тихое, спокойное и там переговорим?

Пожав плечами, ответил:

— Афанасий Игнатьевич, у меня есть всего полчаса, я готов потратить их на это дело.

— Вот и отлично. Василий, вези нас, — и повернувшись к собеседнику пояснил, — это недалеко, так что вполне уложимся.

Вскоре они сидели в небольшом, сделанном в духе английского паба пивном баре. Цены в нём были заоблачные, поэтому посетителей почти не было. Судя по всему, заказ был сделан заранее, так что, как только они вдвоём уселись за стол, он был тут же накрыт. Полковник молча разлил виски в высокие бокалы. Поднял свой, жестом предложил то же самое сделать и своему спутнику, посмотрел на свет свой стакан и начал: