Виктор Иванников - Выбор нового пути борьбы

— С Катей беда… С Катей беда…

Усадив его в кресло, ушла в приёмную, долго там возилась, наконец, вошла с подносом, там был кофейник, чашки, конфеты, печенье. Поставив поднос на стол, посмотрела на него и опустила глаза. Постояв так, вдруг развернулась, сходила к стенке, вытащила бутылку коньяка и два бокала, разлила и пододвинула один к нему. Всё так же не глядя на него, дрогнувшим голосом попросила:

— Выпей, Егор.

Он отодвинул бокал, поднял на неё глаза:

— Надежда Васильевна, что случилось? С Катей?

— Да…, Егор, ты выпей… Я всё расскажу.

— Говорите. Я жду.

Надежда Васильевна вдруг расплакалась. Тут же из приёмной выскочила секретарша, ещё женщина, за ней ещё и ещё. Они попытались было успокоить свою начальницу, подсовывая стакан с водой, но вскоре и сами рыдали. Егор молчал потрясённый. С трудом, подавив на некоторое время рыдание, Надежда Васильевна «выдавила»:

— Не…ет больше нашей Катеньки…

Егор как «одеревенел», с трудом разжимая губы, произнёс:

— Как это случилось?

А затем крикнул:

— Ну!.. Говорите же!

Этот крик вроде подействовал. Одна из женщин произнесла:

— Её убили…, убили и её мать… Вернее, та умерла, увидев начало пыток Катеньки. И Катя их не выдержала.

После произнесённых страшных слов Надежда Васильевна кое-как овладела собой, попросила всех выйти. Оставшись вдвоём, она стала расхаживать по кабинету.

Он спросил:

— Кто это сделал? Когда?

— Послушай, Егор, нам здесь жить, да жить. Тебе об этом никто не скажет. Но слухи таковы: бандиты Китайца. Катю мы похоронили неделю назад, что ещё тебе скажу. У меня двоюродный брат, он служит в УВД. Он порядочный человек, не из нынешних, за это его держат на вторых ролях, хотя Павел и отличный специалист. Тебе лучше с ним поговорить.

— Как это сделать?

— Ты, Егор, посиди здесь. Вот, выпей, а я схожу. Скоро вернусь. Ты жди.

Она быстро вышла, как бы боясь услышать какие-то ещё вопросы и посмотреть ему ненароком в глаза. Егор встал, хотел пройтись, но ноги были как деревянные. Он снова сел. Вспомнив науку управлять собой в стрессовых ситуациях, попытался использовать некоторые приёмы. И это помогло. Он стал приходить в себя от этого страшного известия. Встал, ноги уже слушались его. Сжавшиеся от судороги мышцы вновь стали эластичными, послушными. Мрачный блеск холодной решимости, не предвещающий ничего хорошего для того, на кого обрушится его гнев, «зажёгся» в его глазах, ставших блестящими, как холодная сталь. Он мерил шагами кабинет, стараясь урегулировать дыхание, биение своего сердца, возродить к жизни своё сильное тело, упорядочить в голове свои мысли, всё ещё мятущиеся от страшного удара. Наконец вошла Надежда Васильевна, взглянула на него и тут же отвела глаза, тихо попросила:

— Поехали, Егор, он тебя ждёт.

Услышав эти слова, он, твёрдо ступая, не оглядываясь, пошёл. Охранник испугано и в то же время жалостливо смотрел на него и заплаканную директрису, поспешно открыл дверь. Сырая, серая погода сразу же окутала их. Они быстро прошли к машине, сели в неё. Егор, посмотрев на трясущуюся как в ознобе Надежду Васильевну, включил на полную катушку обогрев салона. Увидев, что она более-менее перестала трястись, спросил:

— Куда?

— Прямо по этой улице, её проедем всю и направо, там будет кафе «Сириус».

Ничего не ответив, Егор включил передачу и поехал ровно, уверенно. Доехали довольно быстро. Кафе было одним из тех, кои расплодились в большом количестве в малых городах с претензией на нечто, но скучноватое, не очень опрятное и с дешёвыми запахами. С одного стола им махнул рукой коренастый с решительным лицом мужчина, одетый в штатское.

— Павел, — вздохнула его спутница.

Они подошли. Надежда Васильевна представила их друг другу. Егор оценивающе окинул взглядом мужчину, тот тоже цепко осмотрел его. Помолчав, он предложил:

— Ты, Надюш, иди. У нас тут мужской разговор. За углом стоит моя машина, сядешь и подождёшь в ней, держи ключи.

Она взяла их, ещё раз виновато взглянула на Егора и ушла.

— Павел, заказывай сам, мне лично всё равно, денег не жалей. — Тот пожал плечами, внимательно прочитал меню, сделал заказ. После этого повернулся и, глядя прямо в глаза, сказал:

— Мне Надежда объяснила, что Вы очень хорошо помогли её детскому дому. И ещё Вам надо знать, как погибла Катя, кто её убил и за что?

Егор помолчал недолго, полез в карман, достал пачку стодолларовых купюр, посмотрел ему в лицо и произнёс:

— Здесь десять тысяч долларов. Мне надо знать, кто всё это организовал, зачем и кто конкретные исполнители. Это аванс. За полученные сведения готов существенно добавить.

С этими словами накрыл пачку салфеткой, подвинул к собеседнику. Тот только покачал головой от удивления.

— М-да, Вы действительно решительный, деловой человек. Но не надо этого со мной. Я так Вам расскажу, что знаю об этом.

В ответ услышал твёрдое:

— Возьмите, может, придётся ещё кое-чего узнать уже по моей просьбе, они пригодятся.

Тут подошла официантка с тележкой, принялась выгружать привезённое на стол. Они молча ждали, пока она не закончила. Когда официантка ушла, Егор предложил:

— Предлагаю сначала поесть, а затем Вы и расскажите.

Павел пожал плечами, разлил водку по одним бокалам, а минералку — по другим, поднял свой:

— За упокой души Катерины Ивановны! Пусть земля ей будет пухом!

Одним глотком осушил его до дна. Егор же только «окунул губы в свой».

— Извини, Павел, мне ещё предстоит много дел.

Тот понимающе кивнул головой.

— Ну а я её ещё раз помяну и также её матушку. Я ведь знал Катеньку, она у моей сестрёнки работала, очень хорошая женщина была, очень. Да и вообще вся их семья… А на Катенькиного отца полгорода молилось. Такой был специалист. Царство ему небесное.

Он снова налил, выпил. Далее они, вернее Павел, ели в основном молча. У Егора «кусок в горло не лез». Через полчаса, вернее, похоже, сам Павел этим оттягивал трудный разговор, он закончил и начал говорить:

— Убийство это знаковое для нашего города. Погиб не кто-то из этой «вшивой», самозваной элиты, о коих говорят в городе: «Подох, туда ему и дорога». Погиб человек, которого все уважали, кто в глазах горожан был эталоном честности и порядочности. И как наши СМИ по указке этой элиты не пытались зажать, опустить, но её смерть вызвала соответствующую волну в городе. Свести всё к банальному грабежу — приезжие гастролёры, отморозками — а затем быстренько закрыть, власти не удалось. Пошли всякие слухи, домыслы и прочее, причём, весьма серьёзные, так как напрямую касались столпов города. А это, как понятно, для этой власти хуже всего, замарывалась их одежда настоящих демократов, хозяев. Пришлось им организовать следственную группу. Правда, весьма необычную, в неё включили самых, самых «тупарей» и тех, кто «водит носом по ветру», ожидая чутких начальственных указаний. Видимо понимая реноме этих служак и то, что о нём многие знают, в эту группу включили и ещё парочку не столь одиозных, извините за нескромность, и меня в том числе. Правда, моя роль в этом деле «быть на побегушках». Но я в курсе всех указаний. Так вот, эти указания сводятся к следующему: приезжие грабители искали ценности, деньги, ведь квартира-то известного человека; приезжие не могли знать о «бессеребренности» хозяина, поэтому и пытки, от которых погибли и Катенька, и её матушка. Эта главная версия, нужны её доказательства.