Михаил Гребенюк - Дважды разыскиваемые

Кофе был великолепный. Горячая густая влага приятно разливалась внутри, успокаивала. Сорокин пил неторопливо, будто хотел продлить удовольствие до бесконечности. Надежда Михайловна поглядывала на него внимательными, изучающими глазами. Думала ли она о чем-нибудь? Конечно, думала. Возможно, о том, что и Николай. Не вызвать ли ее на откровенный разговор? В конце концов, этот узел когда-то нужно было развязывать!

- Женя часто не ночует дома?

- Нет,-поставила Надежда Михайловна на стол недопитую чашечку.- Вообще, пусть погуляет. Что с ним случится! Не маленький… Сам-то ты тоже, пожалуй, не всегда ночуешь дома. Я не осуждаю. Дело молодое. Кому веселиться-то, как не молодым.

- Не знаю.

- Что-то ты сегодня скучный. Поди, все еще не нашел своих грабителей?

- Как вам сказать… Нашел и не нашел.

- Мудрено говоришь.- Надежда Михайловна смахнула со стола крошки от печенья.- Я слышала, что опять таксиста ограбили. Правда это или выдумка?

- От кого вы слышали это?

- От мужа! От кого же еще! Я на улице редко бываю. Разве что в магазин или на базарчик сбегаю.

«Значит, Евгений Константинович в курсе дела… Неужели мои страшные предположения подтвердятся?..»

Сорокину стало не по себе. Он растерянно огляделся по сторонам, вытер платком внезапно вспотевшие руки, жадно допил кофе.

- Надежда Михайловна, знаете, где ваш сын?

- Что он тебе дался,- с досадой бросила Надежда Михайловна.- Ничего с ним не случится. Беспокоишься только зря. Он весь в отца. Живым из могилы выйдет. Тебе бы надо кое-чему поучиться у него. Нерешительный ты, Коля, право слово!

- Так уж и нерешительный?

- Нерешительный,-повторила Надежда Михайловна, потом безнадежно махнула рукой.- Ничего ты, я вижу, не понимаешь еще!

- Кое-что, наверное, понимаю… Вы знаете, где ваш сын?

- Опять ты… Ну?

- Он у нас, в милиции.

- У-у-у-у… в-в-ва-в-ас? В-в м-милиции?

- У нас. Сегодня ночью доставили. Судить будем,-Голос Сорокина дрогнул. Он увидел, как наливались животным страхом глаза Надежды Михайловны.

- Постой, Коленька, постой! Ты говори по порядку! Выходит, ты нашел грабителей? Коленька, родной, что делать? Что делать? Говори, Коленька!

- Я пришел послушать вас, Надежда Михайловна.

- Меня?..

- Вас. Евгения Константиновича.

Сорокину неожиданно стало легче, То, что он с таким тру-дом пытался узнать у Женьки, узнал так легко от Надежды Михайловны. «Значит, дело о «таксистах» можно считать законченным… Сообщила ли Майя что-нибудь Тимуру? Принимала ли она участие в преступлениях?.. Досадно, что в этой истории не разобрался Бойко. Ему бы легче было беседовать с Бобровыми…»

Надежда Михайловна плакала, спрятав лицо в фартук. Она как-то сразу постарела и выглядела совершенно беспомощной.

- Не расстраивайтесь, Надежда Михайловна, все еще может уладиться. Женьку, конечно, накажут. В этом нет сомнения. Он вернется к вам через несколько лет совершенно другим человеком - добрым, любящим, верным.

- Сыночек! Что ты говоришь, сыночек! О каком наказании! Разве нельзя обойтись без этого? Ты не чужой нам. Подожди! Как быть? Что делать? Как избежать беду? Не молчи, сыночек, не молчи!

- Возьмите себя в руки, Надежда Михайловна!

Что еще мог сказать Николай? У него сейчас не было таких слов, которые могли бы вселить в сердце матери уверенность.

Раздался звонок.

Надежда Михайловна подняла голову, должно быть, не совсем понимая, что нужно делать.

Пришел Евгений Константинович. Он, вероятно, немного выпил. Лицо его было красным, под глазами набухли мешки.

Николай встал.

- Здравствуйте, Евгений Константинович.

- Привет, привет, пропавший,- подал руку Евгений Константинович.- Очень рад видеть тебя. Ты в последнее время что-то позабыл нас. Мать, приготовь нам что-нибудь для встречи.

Надежда Михайловна не двинулась с места - кивнула на Николая, выдохнула с болью:

- Он… все знает.

- Что знает?!-исчезла улыбка с лица Евгения Константиновича.

- Все про Женьку… Его арестовали.

- Ничего не понимаю… Николай, что случилось?- перевел Евгений Константинович взгляд на Сорокина.

- Женька сейчас у нас, в отделе милиции.

- Почему? Что произошло? В чем вы обвиняете его? В хулиганстве? В пьянстве?

- Не только,- глухо проговорил Сорокин.

Евгений Константинович некоторое время молча стоял, хмуря густые брови, затем взял Николая под руку, повел в кабинет.

- Пойдем. Побеседуем.

Как только Николай закончил рассказ, Евгений Константинович вскочил с кресла, сунул руки в карманы брюк и заметался по кабинету.

- Этого не может быть! Этого не может быть!

- К сожалению, это есть,- вздохнул Николай.

- Нет, ты что-то напутал. Женя все имеет. Зачем ему грабить? Мы даем ему деньги. Кроме того, он прилично зарабатывает.

Николай молчал. У него, как и во время беседы с Надеждой Михайловной, неприятно ныло сердце. Надо было, очевидно, кому-то другому принести Бобровым печальную весть… Все-таки он был связан с этой семьей дружескими узами.

- Нет, Коля, ты или кто-то другой что-то напутал,- повторил Евгений Константинович. Он подошел к Николаю, сел рядом.- Не мог Женя связаться с преступниками. Никак не мог. Когда, говоришь, ограбили Князева?

- Ночью.

Николай понял, куда клонил Евгений Константинович. Он понял также, что Бобров ничего не знал о признании Князева.

- Женя вечером был дома. Ты сам его видел. Так? Потом он был в ресторане. Так?

- Так.

- В ресторане устроил дебош. Что-то разбил. Кого-то оскорбил. Его доставили к вам. Так?

- Так.

- Таксист говорит, что один из грабителей похож на него? Так?

- Тоже так.

- Где же логика?

- В данном случае действительно логики нет,- сказал Николай.

- В любом случае ее нет,-заметил Евгений Константинович.-Откровенно говоря, я думал, что ты более расторопный. Поймешь при определенных обстоятельствах что к чему. Мы как будто не совсем чужие.- Евгений Константинович подошел к книжному шкафу, вынул бутылку коньяка и две рюмки.- Давай выпьем за успех нашего дела. Я полагаю, что все уладится. Жаль только, что Женя учинил дебош. За это ему дадут суток десять?

- Наверное.

- Нельзя ли помочь?

- Я не судья.

- Ладно, что заслужил, пусть то и получает.- Евгений Константинович наполнил рюмки.- Ну, будь здоров!

Николай пить отказался.

- Не могу. У меня еще не кончился рабочий день.

- Ерунда. Несколько капель не повредят. Наоборот, вдохновят тебя.

- Нельзя, Евгений Константинович.

- Ну, ладно, как знаешь. Я все-таки выпью.- Опустошив рюмку, Евгений Константинович принялся философствовать.- Странно все-таки устроен мир. Один всю жизнь спину гнет, старается обеспечить свою старость. Другой ничего не делает - живет за счет работяг. Возьмем хотя бы этих твоих грабителей. Чего им не хватает? Нынешняя молодежь с жиру бесится. Женька не напился бы и не поднял дебош, будь его карманы пустыми. Конечно, во многом виноваты мы, взрослые. Дали волю детям. Приструнить же побаиваемся, времена не те! Да и жаль - жизнь один раз дается.