Сергей Зверев - Право выжившего

История их отношений не отличалась продолжительностью, романтичностью и силой привязанности. Обычный городской, плотский по своей сути роман. Приезжал Бакир всего раза четыре по каким-то своим делам на несколько дней, а однажды специально ради нее выбрался на целую неделю. Чем он занимается – ее не интересовало, равно как и то, откуда у него пачки денег, машина. Не все ли равно? Все сейчас делают деньги из воздуха. И откуда что берется – никто не знает.

Несколько дней назад Бакир появился вновь и, когда Серафима отворила дверь, улыбаясь, спросил:

– Ты одна?

– Пока одна, так что тебе повезло.

Хоть она и обрадовалась его приезду, но, осознав это чувство и устыдившись его, поспешила уколоть кавалера. Но Бакир и не заметил этого укола.

Он втащил в комнату потертый чемодан. Что в нем – одному богу известно. Не успев появиться, Бакир исчез, как сквозь землю провалился. Хоть бы позвонил. Может, укатил восвояси, а что ей с этим чемоданом делать?..

Серафима по привычке проснулась в семь. На завтрак, как обычно – яйцо всмятку, бутерброд с импортной, отдающей химией колбасой, бутерброд с джемом, душистый черный кофе.

Так, что у нее запланировано на сегодня? Она раскрыла толстый ежедневник, куда записывала по часам, что ей предстоит сделать. Следовала она этому правилу скрупулезно. К девяти – в библиотеку иностранной литературы. Научный руководитель сказал, что там появилась книга на английском – как раз по ее тематике. К двум часам на кафедру – там будут обсуждать статью старичка Суворовского, который затравил всех своими бесчисленными «точками зрения» на ясные проблемы. Потом…

Прервал ее размышления телефонный звонок. Она вышла в коридор, где на тумбочке стоял кнопочный японский аппарат.

Поднимая трубку, она думала, кто бы это мог быть в такую рань. Может, Бакир, голубчик, объявился?

– Извините, можно Бакира Керимова, – послышался в трубке незнакомый мужской голос.

– Его нет.

– А где он?

– Не знаю. Ушел.

– А вещи какие-нибудь оставил?

– Оставил, – тут Серафима взорвалась. – Слушайте, вы, звоните спозаранку, будите, задаете какие-то вопросы. Не знаю я, где он!

Серафима с размаху хлопнула трубкой о телефонный аппарат. Она разозлилась не на шутку. Мало того что Бакир заехал на полчаса, оставил свой саквояж и исчез. Так он еще и всем телефон ее раздает!

Она допила кофе, вымыла посуду, надела легкое платье, причесалась, накрасила губы, подвела голубыми тенями веки. Противный цвет, покойницкий оттенок лицу придает, но ничего не поделаешь – так модно. Она уже собралась уходить, сунула в сумку папку с материалами, тут в дверь постучали.

Звонок сломался, так что гостям приходилось барабанить по двери.

За дверью стоял высокий с литыми плечами мужчина, одетый в джинсы и ветровку. За ним топтались еще двое – один тучный, как Гаргантюа, второй – молодой, худой, как тростиночка, в элегантном костюме, при галстуке.

– Вам кого? – привычно холодно осведомилась Серафима, хотя сердце ее екнуло. Никого из этих мужчин она раньше в глаза не видела. Неужто грабить? Судя по газетам, теперь такое не редкость. Но эту мысль она тут же отогнала от себя как абсурдную. На грабителей визитеры не очень походили. Ну а хотя бы и грабители – все равно в ее квартире нечем разжиться. Разве что видеомагнитофоном, который она из Англии привезла.

– Нам нужны вы, Серафима Валентиновна, – сказал мужчина в ветровке. – Хотим переговорить.

– Я вас не приглашала. Так что в другой раз. Опаздываю.

Серафиме хотелось на ком-то сорвать накопившееся раздражение, поэтому с визитерами она не церемонилась. Она сделала шаг на лестничную площадку, собираясь захлопнуть дверь. Если уж очень им нужна, пусть здесь объясняются.

– Нам очень нужно поговорить, – мужчина в ветровке мягко отстранил ее и прошел в прихожую.

– Что вы себе позволяете?.. Я… Я ведь закричать могу. Милицию позвать.

– Считайте, что дозвались, – мужчина вынул из кармана красную книжечку. – Косарев, уголовный розыск.

Этого еще не хватало. Серафима набрала воздуху, намереваясь сказать многое. Например, что мышиная милицейская форма – еще не основание, чтобы отрывать ее от дел. Что она опаздывает в библиотеку, так как пишет диссертацию, в которой ни один милиционер ничего не поймет.

Но секундный порыв прошел. Надо же узнать, зачем они пришли. Может, что-то важное. Кроме того, к ней милиция обращается первый раз в жизни, и сразу указывать на дверь – неразумно, хотя бы с познавательной точки зрения.

– Что вы хотите от меня?

– Далеко собрались? – Косарев кивнул на чемодан, стоявший в коридоре у стенного шкафа.

– В деревню к деду.

– А, понятно. Бакир вам оставлял что-нибудь?

– Не оставлял. Слушайте, я же вас спросила: что вам от меня надо?

– А ведь это его чемодан, – задумчиво произнес Косарев.

– Ну его. И что с того?

– Посмотреть бы содержимое.

– И не мечтайте. Ничего я вам не дам смотреть без разрешения Бакира.

– Считайте, что он нам это разрешение дал, – Косарев вынул из нагрудного кармана ветровки фотографию с места происшествия и протянул Серафиме.

– Ох, – воскликнула она от неожиданности, узнав в обезображенном трупе Бакира. На секунду ей захотелось броситься на диван и завыть по-бабьи, во весь голос, но сработала привычка во всех ситуациях владеть своими эмоциями. Бакир погиб. Жаль, конечно, но в конце концов это не самый близкий для нее человек. Нужно вести себя спокойнее, не ныть, не заламывать руки и не рвать на себе волосы. Просто выкинуть все это из головы, постараться забыть.

– Искренне выражаю вам сочувствие, – церемонно и с долей иронии произнес Косарев, отметив про себя, что аспирантка не слишком убивается по своему приятелю. – Коля, найди понятых, – обернулся он к парню в галстуке и костюме.

Коля появился через минуту с двумя парнями – знакомыми Мартынова, которых он использовал в качестве понятых в особенно деликатных делах.

Косарев вытащил перочинный нож и занялся чемоданом.

Замки щелкнули. Внутри лежало несколько пакетов с белым порошком. Косарев взвесил один в руке и обернулся к Мартынову:

– Героин, кажется.

– Да иди ты, – Мартынов склонился над чемоданом. – Тут килограмма четыре, если не больше. Столько наше УВД за всю свою историю не изымало.

– Ну вот только этого мне для полного счастья не хватало, – всплеснула руками Серафима.

Выемка была оформлена. Коля – стажер из прокуратуры, включенный в следственную группу, закончил писать протокол, опечатал чемодан, дал расписаться и в документе, и на бирке хозяйке квартиры и понятым.

Косарев подвинул кресло к дивану, на котором сидела, закинув ногу на ногу и поджав губы, Серафима.