Ольга Лаврова - Ответный удар

Знаменский.Вам нравится ваша работа?

Воронцов.Нравиться нечему, но она весьма полезна. Мы возвращаем обществу то, что оно неразумно растрачивает. При хозяйском отношении эта гигантская помойка может дать многое...

Из-за кучи неразобранного хлама неожиданно выныривает Томин. Игнорируя остальных, обращается к Воронцову.

Томин.Товарищ начальник, разрешите обратиться по личному вопросу?

Воронцов.Да?

Томин.Два полусамовара добыл! Куда с ними?

Воронцов (без удивления) .Полусамовары?

Томин.Один без нутра, другой без ног и без этого... извините, крантика.

Воронцов.В палатке номер три примут как металлолом.

Томин.Товарищ начальник, они же — тульские! Можно их за антукви... антиково...

Воронцов.Здесь, любезный, не художественный салон. Скажи спасибо, что пускаю.

Томин, бормоча извинения, скрывается за кучей.

Воронцов.Вот таков контингент! Штатных рабочих не хватает, приходится терпеть подонков... частных старателей. Особенно не пофилософствуешь, редкий случай — с культурными людьми... (Поддерживает Кибрит под локоть.) Осторожно — тут у нас немножко захламлено.

Воронцов выглядит искрение радушным и галантным, предостерегает Кибрит от луж и торчащих из земли железок, мановением руки заставляет посторониться бригаду рабочих, разбирающих кучу мусора, но все норовит повернуть группу Знаменского не в ту сторону, куда она направляется вслед за идущим впереди сотрудником УБХСС.

Воронцов (Указывает на библиомана, копающегося в макулатуре.) .Рекомендую — мечтатель. Живет надеждой откопать нечто с автографом Пушкина или Гоголя.

Кибрит придерживает Медведева, и они останавливаются возле старичка.

Кибрит.Нашли что-нибудь интересное?

Старичок.Пока — комплект «Myрзилки» за тридцать четвертый год. Но эта партия — с чердака: видите голубиный помет? Раз с чердака, значит, ломали старый дом. А старый дом, — значит, поглубже может быть все, что угодно!.. Гм, письмо с ятями... (Кладет в карман.)

Медведев.А зачем вам письмо?

Старичок.Не мне. Есть один любитель.

Кибрит.Коллекционирует чужие письма?

Старичок.Нет, барышня... старые письма. Это совсем другое. Они уже не чужие, они — история. У него есть подборка с фронтов первой мировой войны — трагично, волнующе. Уверяю вас, это достойно публикации!

Кибрит.Желаем вам удачи.

Медведев.До свидания...

К Медведеву и Кибрит подскакивает бойкий «старатель».

Старатель.Чем интересуетесь? Случайно, не от Виталия?

Медведев.Нет. А что интересного есть?

Старатель.Сундуки — антикварные, жардиньерка, эта которая для цветов; дверные ручки — «львиная лапа» на цельную квартиру... пуговицы старинные гусарские имеются... две керосиновые лампы, попорченные, конечно, но, если желаете, дам адресок: поправят и стекло подберут...

Медведев.Мы посоветуемся и еще заглянем на днях.

Старатель исчезает.

Кибрит.Прямо остров сокровищ!

Кибрит и Медведев догоняют остальных, когда Воронцов ногой раскатывает рулон выброшенных афиш.

Воронцов.Заслуженный деятель искусств... лауреат... и прочая и прочая... (С оттенком злорадства.) И даже не расклеили. Прямиком сюда! Не хватит ли скорбных зрелищ, товарищи? Вернемся.

Медведев.Еще несколько шагов, и мы у цели.

Воронцов.У цели?

Медведев.Вот, прошу сюда.

Все подходят к большой куче тряпья, употребляемого на многих производствах как обтирочные концы.

Знаменский.На ваш взгляд, это — бытовое тряпье или производственное?

Воронцов (спокойно) .Для бытового слишком однородно.

Знаменский.Совершенно согласен. Теперь проверим, нет ли чего внутри.

Сотрудники УБХСС разгребают гору тряпья. Под ней обнаруживаются металлические стружки и отливки.

Воронцов.Об этих штучках и все волнения? Значит, вы нашли, что искали. Рад.

Знаменский.Но им здесь не место, не так ли?

Воронцов.Вам видней... Впрочем, здесь как-то всему находится место...

Медведев.Товарищ Воронцов, разговор серьезный!

Воронцов.В вашем голосе — обвиняющие нотки. Напрасно. Я не могу вникать в содержимое всех помойных ведер города. У меня не магазин, не склад — у меня свалка. Понимаете — свалка! Привозят и сваливают. Таможенный досмотр не практикуется.

Знаменский.Усвоил... Товарищ Медведев, пригласите понятых!

Дача Воронцова. Та же комната, где еще недавно делили добычу. Бах, Ферапонтиков, Моралёв, кладовщики - все в некотором унынии. Воронцов старается их «накачать».

Воронцов.Значит, на складе вас только о такой ерунде и спросили?.. Ну, настоящий допрос впереди. Когда велено явиться?

Моралёв.Завтра к трем...

Воронцов.У мальчика мокрые штанишки. Ребенок напугался!

Моралёв.Легко говорить...

Воронцов.А кто виноват? Может быть, я? Или синьор Фермопальчиков? Или это на Баха подали жалобу в милицию?

Моралёв порывается что-то сказать.

Воронцов.Цыц! Знаю, что тебе не нужны ржавые ведра и бумажный хлам. Но когда ты поумнеешь, деточка? Из собственного кармана должен был заплатить! Хоть втридорога, раз видишь, что на общественницу нарвался, может шум поднять...

Моралёв.Если б я знал...

Воронцов.Молчи. Теперь всё тебе выйдет боком. И твой ЗИМ тоже. Есть солидные родственники или знакомые, которые могли дать взаймы?

Моралёв отрицательно качает головой.

Воронцов.Кто у тебя вообще есть, кроме брата-портняжки?

Моралёв.Мама с папой... в колхозе...

Воронцов (усмехнулся, потом задумался) .Хозяйство?

Моралёв.Ну... само собой, огородик, крыжовник... кур с десяток, корова...

Воронцов.Всё продать. И пусть затвердят назубок: из года в год торговали редиской, укропом, чем там еще... крыжовником, копили по рублю, теперь продали скотину — и деньги из рук в руки сыновьям на машину. Понял?

Моралёв.Корова-то по три ведра моло...

Воронцов.Зоологические детали меня не интересуют. Далеко колхоз?

Моралёв.Сто сорок километров.

Воронцов.Спешно гони брата. Живо-живо, пошевеливайся! К утру чтобы он вернулся! Ну, что стоишь столбом?.. Всё равно умнее тебе ничего не придумать.

Моралёв.Да, видно уж так... до свидания...