Владимир Колычев - Свинцовое ожерелье

– Хорошо у вас тут!

Дом большой, добротный. Если здесь действительно жила сказка, то не злая.

– Не жалуюсь.

– А говорят, места здесь проклятые.

– Говорят.

– А на самом деле как?

– Я тебя сейчас чаем напою, и поедем.

– Я серьезно спрашиваю и еще хочу знать, как вас зовут, – осмелела Инна.

– Леший, – улыбнулся он.

– Я вам не верю.

– Оборотень.

– Я серьезно!

– Кирилл.

– А по отчеству?

– Зачем по отчеству?

– Может, вы мне в отцы годитесь?

– Я не знаю, сколько мне лет.

– Как это не знаете?

– Здесь нет времени. Оно не движется, стоит на месте.

– Так не бывает.

– Кому как.

Кирилл зашел в дом, минут через пять вернулся, вынес плед, набросил на Инну. Ей стало очень уютно. Ехать никуда не хотелось. Сидеть бы и слушать, как шелестят сосны, вода плещется под крутым берегом.

Кирилл снова ушел, вернулся с чайником и заварником, поставил на стол корзинку со сладкими сухариками. Налил чай.

– Угощайся.

Инна кивнула, отхлебнула из кружки. Она могла пить кипяток, но сейчас вдруг обожглась. Вряд ли тому виной была нечистая сила.

– Ты как будто не деревенская. – Он улыбнулся и подал пример, налив чай в блюдце.

Кирилл отпивал его по-деревенски, со смаком, как будто хотел насмешить Инну. Ей действительно стало весело.

– А вы меня русалкой не сделаете? – спросила она всерьез.

Инна вдруг поняла, что хочет навсегда остаться здесь, в этом чудном месте. Хотя бы русалкой. Вдруг Кирилл уже опоил ее дурман-травой?

– Если утонешь, приплывай.

Ей непонятно было, в шутку он это сказал или всерьез.

– Я хочу быть любимой русалкой, – слетело у нее с языка.

Кирилл Бочаров удивленно повел бровью, и она смутилась. Действительно, занесло ее так, что не выплывешь. Или все-таки можно выкрутиться?

– Каждая русалка мечтает быть любимой, – сказала Инна. – Есть такая сказка.

– Здесь нет русалок, леших и кикимор.

– А как же куры?

– Какие куры?

– У Сидорки куры сдохли. После того как он вас ударил.

– Ударил?.. Так, чиркнул чуть-чуть. А куры – это случайность. А может, и кикимора. – Кирилл как-то не очень весело улыбнулся.

– Случайность это или кикимора, но Сидорка собирается вас на кол посадить. Как нечистую силу. Я пришла, чтобы сказать вам об этом.

– Молодо – зелено. – Он усмехнулся.

– У них ружья.

– Когда они собираются?..

– Не знаю, может, завтра. Если вообще пойдут.

– Скажи, что волков здесь много. Мол, сама видела. Ты ведь хочешь мне помочь? – Кирилл посмотрел на нее мягко, но пристально.

– Хочу. Иначе не пришла бы.

– Волки, оборотни, болота. Не дойдут они до меня. – Он говорил спокойно, без всякой угрозы, но Инне стало не по себе.

– Вы меня пугаете!

– Нет здесь ничего. И не было никогда. Но люди должны бояться.

– Почему?

– Мне так спокойней.

– Странный вы.

– Конечно, странный. Потому и живу здесь, жду.

Ей казалось, что Кирилл погружался в себя, в свою тайну.

– Кого ждете?

– Согрелась? – спросил он, отрешаясь от своих мыслей.

Она не успела ответить, а мужчина уже поднялся и пошел за машиной. Да, ей действительно пора уезжать отсюда. Хорошего понемножку. Или плохого?

Жизнь остановилась, а машина продолжала ехать. Мало того, она разгонялась. Влево-вправо, влево-вправо, все быстрей. Попутки исчезали за спиной, фонари, проносящиеся мимо, отражались в сознании вспышками фотоаппарата, в котором закончилась пленка. Все остановилось, а эти огни освещали потухшее сознание.

Нет больше Арины, и жизнь потеряла всякий смысл. Сколько у Игоря было баб, и Арина, казалась бы, не самая красивая из них. Но ему нужна только она. Это не любовь, а проклятие.

Арина не хотела, чтобы он ехал как сумасшедший. Но сейчас ей все равно. Можно жать на всю катушку. Но она боялась за людей, которых он мог убить, и была права. Как и всегда. Что ж, ее нужно послушать.

Игорь ударил по тормозам, и машина вдруг перестала слушаться руля. Ее занесло в сторону, развернуло, послышался пронзительный гуд предупреждающего сигнала. Игорь повернул голову и увидел яркие фары надвигающегося тяжеловоза.

Тут же последовал страшный удар.

Врач знал, что с ним будет, если он не вытащит Игоря.

– Михаил Андреевич, с вашим сыном все хорошо. Ему повезло, переломов нет.

– Тогда какого черта вы тут прыгаете передо мной? – Михаил Андреевич широким шагом шел в палату, где лежал его сын.

Телохранители не поспевали за ним.

– У вашего сына ушиб мозга, обширная гематома. Не все в порядке с внутренними органами. Селезенка чудом не разорвалась.

Михаил Андреевич оттолкнул врача, распахнул дверь, вошел в палату.

Игорь лежал на кровати, весь в бинтах, но живой. Даже в сознании. Взгляд тусклый, реакция заторможенная.

– Все, прав у тебя больше нет!

Игорь покачал головой, пошевелил губами.

– Не надо.

Михаил Андреевич не столько услышал это, сколько прочитал по губам.

– Не надо было гонять как сумасшедшему!

– Мне все равно. – На этот раз голос сына прозвучал чуточку громче.

– Что все равно? Мать уже седая от твоих причуд.

– Ты не любишь маму. Поэтому она седая.

– Люблю.

Ирина была матерью его единственного сына и наследника, первой и последней женой Рокотова. Они давно уже не жили вместе, но Михаил Андреевич очень ее ценил и содержал на порядок лучше, чем своих подружек. Он любил эту женщину, пусть и по-своему.

– А она не любит меня.

– Мама не любит тебя?! – Михаил Андреевич внимательно посмотрел на сына.

Наверное, Игорь впал в бредовое состояние.

– Нет, не мама. Арина меня не любит. Тогда зачем все?.. – Игорь закрыл глаза как будто для того, чтобы сдержать слезы.

Он больше не мог говорить, но Михаил Андреевич уже все понял. Какой он отец, если не сможет помочь сыну?

Секс – это не фу! Даже не фи! Секс – это вау! Девчонки много чего рассказывали об этих безобразиях. Арина сколько раз собиралась попробовать, но так и не решилась. И тут вдруг случился Костя. Как устоять против стихии?

Это действительно было самое настоящее безобразие. Как же здорово купаться в грехах, но всему есть предел.

– Все, хватит! – Арина выставила руки, останавливая своего монстра, который собрался на второй заход.

– Так я и не начинал.

– Отрежу!

Костя откинулся на спину, раскинул руки.

– Сдаюсь!

У нее была своя квартира-студия, отец на окончание школы подарил. Но жить в ней Арина не могла. Такая вот ситуация – квартира есть, а прав на нее нет. В смысле полных, когда можно все. С кем угодно. Ей пришлось украсть ключи. Не в общаге же кувыркаться, раз уже вошла во вкус.

Да и вообще, она могла бы пожить здесь с Костей. Сессия началась, уже не нужно ходить в институт каждый день. Они готовились бы тут к экзаменам.