Владимир Колычев - Его считали подкаблучником

Может, зря Архаров прицепился к Горохову? Вдруг на нем нет никакой вины?

– Гляну, – сказал Бойков. – Обязательно посмотрю. А ты пока вспомни, где находился двадцать девятого июня, с тринадцати до пятнадцати часов.

– Как это где? В аэропорту я был. Мы Надымова с Порошиным встречали. Сколько раз можно говорить?

– А Тюленев сопровождал Горохова.

– Да, в стоматологию. Ты ничего не напутал, начальник. – Филат оскалился, немного подумал и добавил: – Да и мы ничего не напутаем.

– То есть не собьетесь с генеральной линии. Ты это хотел сказать?

– Какая генеральная линия? Что за дичь?

– Есть линия. И вы ее четко придерживаетесь, – невесело проговорил Бойков. – Но сколько ниточке… линии не виться, конец все равно будет.

Возможно, Паша и его шуты гороховые не имели отношения к убийству Дробова, но у Бойкова была своя генеральная линия, которую установил Архаров. Как бы ни терзали его сомнения, он будет придерживаться ее.

Допрос продолжался. Бойкова интересовало, чем занимался Филатов в то время, когда труп Дробова находился в сорок шестой квартире двадцать третьего дома по улице Свободы.

Сейчас хорошо бы пузо греть на тропическом солнце под шум волны. Лежать на горячем песке у голубой лагуны, ни о чем не думая. Но Жилкину приходилось убивать время в обычной двухкомнатной квартире. Заграничный паспорт дома, до него не добраться.

Да и нельзя уезжать. Нужно держать руку на пульсе событий. Горохову все равно, как идут дела на фирме, а для Михаила работа – это жизнь. Даша – ее частица. Она и делами ведает, и соскучиться не дает. А еще помогает избавиться от Горохова. Это будет глоток свежего воздуха, если Пашу закроют хотя бы на три года.

В дверь позвонили. Михаил вскочил с кресла, вышел в прихожую, посмотрел в дверной глазок. Даша пришла, дверь за ней затворена, можно открывать.

Он пропустил женщину, выглянул в тамбур и с нервной поспешностью захлопнул дверь.

– А чего ты небритый? – Она провела пальцами по его щеке.

– Да лень.

– Нельзя запускать себя.

– В гробу побреют.

– Ну и шуточки у тебя.

– Да настроение какое-то мрачное.

– Кто тебя еще порадует, как не любимая женщина? – Даша прижалась к нему и потерлась носом о его плечо.

– Что, Горохова осудили?

– Нет. Но все к этому идет.

– А дойдет?

– Дойдет. За Горохова и его людей взялись основательно. Телохранителей арестовали.

– Всех?

– Осталось только жену твою посадить.

– Ее-то за что? – Жилкин нахмурился.

– За аморалку!.. Твой дом с ОМОНом брали. Знаешь, чем твоя Алла занималась. С телохранителем Горохова пьянствовала. Он и она – больше никого. В баньку собирались.

Жилкин скривился, глядя на Дашу. Хорошая она женщина, но как только разговор заходит об Алле, начинает стервенеть. Впрочем, ее можно понять. К тому же Алла действительно не ангел.

Ну вот и все. Голова зажила, нос окреп, пора домой. Марина тоже почти выздоровела, но у нее процедуры, поэтому не выписывают. А Никита уже при полном параде. Сначала домой, а потом можно в ночной клуб рвануть и девчонку там снять.

А как же Марина? Да, она ему изменила, но ведь он же в ответе за нее. К тому же должен отомстить, прежде всего за себя. Не зря же Никита двадцать штук Савику отдал.

– О чем ты думаешь? – Марина озадаченно посмотрела ему в глаза.

– О нас.

Они стояли у больничных ворот. Он в своей одежде, она – в больничной.

– Если ты считаешь, что я навязываюсь… – Марина грустно вздохнула.

– Нет, это я навязываюсь. Ты Горохова любишь, а я тут липну к тебе.

– Не люблю я Горохова. – Марина мотнула головой. – Это было наваждение. Давай не будем о нем. И еще он Костю убил, – опустив голову, тихо сказала она. – Как я могу его простить?

– Ты же сказала, не будем о нем. – Никита мрачно усмехнулся.

Что бы ни говорила Марина, не может она забыть Горохова и не очень верит, что он убил Костю. Но Никита точно это знает. И пистолет у него есть. Может, он и не станет кончать Горохова, но морду ему набьет и нос сломает.

– Думай о нас, – выдавил парень.

Ему не хотелось выглядеть попрошайкой в своих же собственных глаза, но приходилось это делать. Чтобы Марина сдуру не наложила на себя руки. Он не желал, чтобы она умерла.

– Да, я думаю, – сказала Марина.

– И чтобы никаких глупостей!

– Нет, что ты!

– Знай, ты нужна мне!

Он мог позволить себе переключиться на другую девушку, тем не менее эти слова дались ему легко. Не важно, что сказал он их в утешение. Марина должна чувствовать себя нужной.

– Я хочу уйти с тобой. Мне за это ничего не будет, – сказала она, махнув рукой в сторону больничного корпуса.

– К кому ты уйдешь?

– К тебе.

– А если к Горохову?

– Хватит! Уже не смешно!

– А ты знаешь, где он живет?

– А зачем тебе?

– Если знаешь, но не уйдешь к нему, то я тебе поверю.

– Я знаю, где он живет. – Марина назвала адрес. – И не уйду к нему.

Никита корил себя за ту хитрость, к которой прибегнул, чтобы узнать координаты Горохова. Марина не та девушка, с которой можно так обходиться, но он должен отомстить. В том числе и за нее.

Ворота открылись без проблем, достаточно было нажать кнопку на брелоке. Михаил заехал во двор, и створка ворот поползла в обратном направлении.

Собака в вольере, во дворе ни единой души. Заходи, кто хочешь, бери, что найдешь.

В доме тоже никого. Одна только Алла за стойкой сидит. Сама себе наливает. Пьяная, сонная, лохматая. Халат на ней не самый короткий, но полы расползлись.

– Девочка сегодня в баре? – презрительно спросил Михаил.

– О-о! Какие люди! – Она пьяно улыбнулась, протягивая к нему расслабленную руку.

– Почем час любви?

– Для тебя бесплатно.

– А для гороховских отморозков?

– Для них нисколько. Я сама им плачу, – заявила она.

– Стареешь.

– И не говори!.. Стартовый капитал им нужен был, я денег дала. Они бизнесом занялись. – Язык у Аллы заметно заплетался. – Ментов покупать решили. Оптом. А потом продавать. В розницу. На том и погорели. Всех замели. А ты, значит, голову из норки решил высунуть?

– Какая норка? – Жилкин поморщился.

– А та, которая в рифму. На вопрос «Где?». Под юбкой у твоей Дашки!

– У кого?! – встрепенулся он.

– Думаешь, я не знаю, с кем ты милуешься? Это Паша не в курсе. Для него ты полный лох. Он тебя не там искал, а я молчала. Если бы пацаны за твою Дашку взялись! – Алла икнула и замолчала.

– Я не прятался!

Она презрительно скривилась, махнула на него рукой. Кого он дурит?

– Класть я хотел на твоего Пашу!

Алла повторила жест.

– И не тебе на Дашу наговаривать! – завелся Михаил.

– Так я молчу! – с интересом глянув на него, сказала она.

– Все, закончилось ваше время!

– И мое тоже? – Алла взяла его руку и положила ее себе на ногу.