Владимир Колычев - Корысть на пьедестале

– Товарищ майор! Это какой-то дастиш фантастиш! – запыханно проговорил Костин. – «Бэтмена» видели! На парашюте спускался и на футбольное поле сел! Как раз отсюда спрыгнул! – Он махнул рукой в сторону балкона.

– Кто видел? – Савилов нарочно встал между ним и девушкой. Вдруг он дырку в ее платье прожжет, красней потом за подчиненного.

– Ну, не видели… Дворник сказал, таджик, а ему друг сказал, ну, тоже таджик. Он в четыре утра встал, чтобы пораньше убраться, на вокзал ему надо было, встречать кого-то. В общем, он видел. Ну и рассказал… Я его координаты записал, никуда не денется…

– На вокзал, говоришь? А если уедет?

– Да?! – Костин подался к двери, собираясь бежать за свидетелем, но Савилов его осадил:

– Узнай, где он сел, осмотри место, если что-то заметишь, дай знать.

– Так это, на футбольное поле сел, чисто возле дороги. Машина подъехала, он парашют свернул, в багажник сунул… Ну да, обронить что-нибудь мог!

Костин ушел, Савилов невольно потянулся за ним: захотелось вдруг самому обследовать место падения, но удержал себя, не стоило распылять силы. Если было место падения, то где-то находилась и точка отсчета, в которой преступник попал в квартиру. А если его в дом впустила Вика, она должна в этом признаться.

– Странные дела, Бэтмен в маске, парашют… – глядя на девушку, в раздумье проговорил он. – Вы не находите?

– Еще как нахожу! – Она смотрела на него с не меньшим удивлением.

– Молодой, наверное, парень. Я, например, уже не в том возрасте, чтобы прыгать с крыш… С самолета – еще куда ни шло… – Савилов представил, как выглядывает из раскрытой двери «кукурузника», и в животе похолодело. – А с крыши, не-ет! Может, вы знаете кого-нибудь, кто так умеет?

– Вы меня подозреваете? – Вика глянула на него настороженно, если не сказать, враждебно.

– Нет, с чего вы взяли?

– Не надо, я не маленькая! – нахмурилась она. – Вы меня подозреваете!

– Ну, девушка вы красивая, молодая, а любовник ваш, я так понимаю, в годах. Сколько ему лет?

Потерпевшего Савилов не видел: его сразу же увезли в больницу. Мужчине повезло, если так можно сказать. Преступник собирался его убить, но, видно, дрогнула рука, не смог он ударить со всей силы. Или стороны бойка перепутал, хотел ударить острым концом, а развернул тупым. И еще Вика не вовремя проснулась, вспугнула его. Если, конечно, она не была с «Бэтменом» заодно и не плела сейчас небылицы.

– Сорок девять.

– Вот видите, вашему молодому человеку это могло не понравиться.

– Ему и так не нравится… – механически ответила Вика и тут же осеклась. Но слово уже вылетело, назад его не воротишь.

– У вас есть молодой человек?

– Боря здесь ни при чем! – решительно мотнула она головой.

– И парашютным спортом он не увлекается?

– Нет. – Вика лишь на мгновение отвела глаза в сторону, но Савилову хватило и этого.

– Сколько ему лет?

– Двадцать два.

– В армии служил?

– Да.

– Где?

– Ну, в десанте…

– Адрес назовете?

Савилов отправился в путь немедленно. Что бы там Вика ни говорила, а карта ложилась ровно. Преступник мог спрыгнуть с лоджии, не оставив следов. В мягкой чистой обуви запрыгнул на подоконник, оттолкнулся руками от створок остекления, не оставив на пластике отпечатков, выскочил в пустоту, дернул за кольцо. Тридцать шестой этаж – высота для таких прыжков далеко не самая опасная. Все это понятно, но как преступник попал в квартиру? Прилететь он не мог, спустился с крыши? Вряд ли. Скорее всего, в квартиру его пропустила Вика. Он затаился, когда к ней приехал любовник, до предела зарядился злобой, пока они занимались сексом, а в предрассветный час обрушил ее на своего врага. Но зачем ему тогда костюм Бэтмена? И этому есть объяснение – пыль в глаза пустить, следствие по ложному следу направить. А почему с парашютом спрыгнул? И тут все просто. Потерпевший приехал к своей любовнице с охраной, пока он отдыхал, его ребята находились в машине, время от времени осматривая подъезд. Кто-то из телохранителей мог находиться за дверью, и встреча с ними – верная тюрьма. Если не смерть…

Савилов уже подъезжал к дому, где жил Борис Вязников, когда позвонил следователь Бурдыкин. На балконе эксперты ничего не обнаружили. Приходящая домработница не ленилась, убиралась на совесть – на остеклении лоджии не было того слоя пыли, который мог стереть преступник своим прикосновением, зато на крыше такого добра хватало. За эти потертости эксперт и ухватился, да и на полу остались следы – такие же хлипкие, не поддающиеся идентификации, но тем не менее можно было делать вывод. Преступник спустился с крыши по тросу, забрался в лоджию, через открытую дверь проник в комнату. Но тут же снова возник вопрос – кто открыл дверь? Возможно, это сделала Вика. А если она ни при чем, в любом случае Савилов должен был заняться Вязниковым.

На место преступления он прибыл в районе шести утра, час-полтора находился в квартире, еще примерно столько же ушло на дорогу. К Вязникову он подъехал, когда рабочий день в Москве только-только начинался, а внутреннее ощущение было такое, как будто уже заканчивался. Впрочем, Савилов привык работать сверхурочно.

Вязников жил в девятиэтажном крупнопанельном доме, построенном еще в эпоху великого брежневского застоя. Подъезды в таких домах, как правило, представляли собой печальное зрелище, но времена меняются. Здесь недавно сделали ремонт, и здесь пахло свежей краской, а не затхлой мочой. И путь в квартиру Вязникова преграждала современная, слегка бронированная дверь.

Парень открыл ее почти сразу, причем нараспашку, как человек, которому нечего бояться. А может, просто хотел продемонстрировать мощь своего мускулистого тела. Голова у него крупная, черты лица правильные, но жесткие, тяжелые, лоб такой, что им только кирпичи ломать. Одной рукой он лениво, неторопливо почесывал голый живот, другую поднес ко рту, зевнул в кулак и, сонно глядя на Савилова, грубо спросил:

– Ты кто такой?

– Майор Савилов, Союз десантников России.

– Я здесь при чем?

На правом плече у парня был выколот какой-то китайский дракончик, и отдаленно не похожий на эмблему ВДВ.

– А разве ты не Борис Вязников?

– Ну, Вязников…

– Значит, ты в десантных войсках служил. Вика Милованова сказала.

– Кому она сказала? – нахохлился парень.

Зевота прошла, плечи расправились, грудь выкатилась вперед, живот втянулся, правая рука сжалась в кулак.

– Неважно, кому она сказала, важно, откуда она это узнала. Ты ей сказал, да?

– Слышь, мужик, я не понял, чего ты от меня хочешь? Тебе же сказали, не служил я в десанте!

– Как это не служил? – Из глубины квартиры послышался вдруг возмущенный девичий голос.

Вязников закрывал своим телом проход, но все-таки осталась щель, через которую Савилов увидел худенькую девушку в домашнем халате и с тюрбаном из полотенца на голове.