Саша Южный - Побег из Вечности

Когда до дома оставалось метров пятнадцать, я выскочил из «хаммера». Терпеть жар уже не было сил. Пылающая машина самостоятельно пронеслась оставшееся расстояние и врезалась в дом. Правда, не во входную дверь, как я рассчитывал, а на несколько метров правее. В это время рванул бензобак. На миг стало светло, как от вспышки молнии. Из дома выскочили двое. В свете пламени они были хорошей мишенью, и в одного я попал сразу. Второй, не видя меня и ориентируясь только по вспышке моего пистолета, сделал несколько выстрелов и бросился обратно к дому. Он понял, что у него невыгодная позиция. Я выстрелил несколько раза ему вдогонку, и он упал, не добежав пару метров до двери. Все-таки я не зря ходил в тир. Потом со стороны забора ко мне метнулось темное пятно. Собака! Получив две пули, она уткнулась в землю в паре метров от меня и застыла большим бесформенным комом. Теперь ее породу было не определить. Я встал с колен и осторожно двинулся к особняку. Там оставался еще один человек. По сравнению с четырьмя сущие пустяки. Теперь мы были на равных. Правда, фактор внезапности кончился. Но это не беда.

Джип догорал, все меньше давая света, но все равно территория в радиусе метров семи – десяти вокруг дома была достаточно освещена, чтобы тот, кто остался в нем, смог увидеть меня и пристрелить.

Я остановился на грани темноты и света, прикидывая, что предпринять. Дверь в дом наверняка уже заперли. Значит, придется лезть в окно. Я был слегка озадачен, потому что никак не рассчитывал ухлопать в считаные минуты почти всех. Неожиданно за моей спиной раздался какой-то шорох. Я обернулся, и в этот момент раздался звук выстрела. Пуля ударила меня в левую часть груди, сбивая с ног.

Я пришел в себя от жгучей боли. Кто-то, склонившись надо мной, с пистолетом в руке чиркал зажигалкой и матерился, потому что она никак не хотела вспыхивать. Я медленно ощупал траву вокруг себя в поисках своего ТТ и не обнаружил его. Затем моя рука так же медленно поползла в карман куртки, где был баллончик с газом. Каждое движение доставляло сильную боль. Человек продолжал чиркать зажигалкой и материться. Наконец моя рука достигла кармана и нащупала баллончик. Теперь следовало сделать простое действие – оторвать руку от земли, направить баллончик в лицо человеку и нажать клапан. Но я не был уверен, что смогу это сделать. Я неподвижно лежал несколько секунд, собираясь с силами, затем, стиснув зубы, оторвал руку с баллончиком от земли и выпустил струю газа в склонившееся надо мной лицо человека. Он вскрикнул и схватился за глаза, при этом что-то тяжелое упало мне на грудь – его пистолет. Его надо было взять, но я не мог, мои силы иссякли. Потом я почувствовал, как рука человека шарит по мне в поисках оружия, двигаясь от пояса к голове. Пистолет лежал в верхней части моей груди, возле самого горла. Через несколько секунд этот тип найдет свое оружие и пристрелит меня.

Это был подвиг: на грани потери сознания я все-таки смог взять пистолет и стянуть его с себя на землю и теперь лежал неподвижно, пытаясь удержать ускользающую от меня реальность. А потом я, не отрывая пистолет от земли, направил его в человека и выстрелил. Он упал рядом со мной. В полуобморочном состоянии я повернул голову и посмотрел на него. Его тело лежало неподвижно. Этот тип, видимо, вылез в окно с той стороны дома и, двигаясь вдоль забора, зашел мне в тыл. Я сунул руку под куртку. Кровь текла, но не очень обильно.

Первая попытка встать закончилась неудачей. Рана тут же отдалась болью, и мне снова с трудом удалось не потерять сознание. Пару минут я лежал неподвижно, глядя в небо, где прямо надо мной висела пара мутных звезд. «Интересно, умру или нет?» – пришла в голову мысль. Как бы там ни было, я должен увидеть ее. Какая она стала? Узнает ли меня? Вряд ли. «А вдруг ее уже увезли?» – это была страшная мысль. Тогда все, что я сделал, все эти трупы и я сам с пулей в груди, становилось бессмыслицей. Эта мысль оказалась хуже, чем боль, сильнее ее. Настолько, что я сумел сесть, а потом и встать.

В груди жгло нестерпимо, меня качало из стороны в сторону, но я упорно двигался к дому. Дверь оказалась незапертой. Прежде чем войти, я собрался и сделал несколько глубоких вдохов. В груди от этого заныло еще больше, но в голове прояснилось. Я толкнул дверь и вошел внутрь. Было тихо, настолько, что слышалось тиканье часов. Я привалился спиной к стене, окинул взглядом холл и произнес:

– Марина! – получился какой-то хрип.

Я напрягся и произнес уже отчетливо:

– Марина!

Некоторое время стояла тишина, потом послышались осторожные шаги. Она вышла из двери напротив. Я сразу узнал ее. Теперь она была взрослой и еще более красивой. Наверное, в нормальной жизни, увидев такую на улице, я бы не решился подойти. Чтобы унять волнение, мне пришлось сделать еще несколько глубоких вдохов.

– Здравствуй! – сказал я, потом заметил в своей руке пистолет и бросил его на пол. – Не бойтесь. Теперь нечего бояться. Вы не узнаете меня? Ладно. Я от Холс… от Андрея. Мы вместе отбывали пожизненное. Во Франции. Он не виноват, он не убивал свою семью. У меня есть доказательства. Вы не узнаете меня? – снова повторил я. – Помните парня на заправке?

Некоторое время она с недоумением рассматривала мое лицо, а потом отрицательно покачала головой. И от этого какая-то жуткая тоска вдруг наполнила меня холодом. Я пошатнулся. Но оставалось сделать еще кое-что.

– Вот, возьмите, – я достал из кармана диск. – Вы узнаете, кто убил вашу семью. Вас тоже собираются убить.

– Я догадывалась, – произнесла она, принимая диск. – Вы действительно отбывали пожизненное?

– Да!

– Вы сбежали?

– Да!

– Невероятно! – произнесла она.

Потом возникла пауза.

– Вы говорили про какую-то заправку, – произнесла она, скорей всего, чтобы нарушить неловкое молчание.

– На Профсоюзной, помните? – напомнил я.

– Нет!

Я пожал плечами – мне уже было почти все равно. Я был в ее жизни лишь эпизодом, лицом, мелькнувшим в окне машины.

– Соберите вещи, надо уезжать, – с трудом вытолкнул я из себя.

Она кивнула и направилась в другую комнату. Затем замерла на пороге и медленно обернулась:

– Постойте, я знала одного парня… если вы это имеете в виду… Он заправил бензином какого-то хама…

Я кивнул.

– Не может быть! – Она подошла ближе. Ее глаза пристально всматривались в меня. – Это ты!.. – наконец произнесла она. – Но как?!.

– Так! – Я пожал плечами.

Ее глаза – миры, в которых мог легко потеряться любой мужчина, – метались по моему лицу:

– Я хотела тебя найти, я приезжала на заправку.

– Я знаю. Я тоже тебя искал… всю жизнь! Но я даже не знал твоего имени.

– Но как ты меня нашел?

– Сейчас это неважно, – я уже с трудом выталкивал из себя слова.