Владимир Колычев - Третий должен уйти

Девушка достала из сумочки дамскую сигарету, а я ловко извлек из кармана зажигалку, высек огонек.

— На этот раз мерси, — скупо улыбнулась она.

Голос у нее грубоватый, но звучный, с приятной глубиной.

— Ждешь кого-то? — спросил я.

Блондинка удивленно взглянула на меня, мол, кто я такой, чтобы задавать ей такие вопросы? Правда, я и джинсы ее спас, и прикурить дал, но это не в счет. Она повернулась ко мне боком, глянув на дорогу, по которой к ней, видимо, должен был подъехать принц на белом коне.

Но ее принц появился с другой стороны. Кто-то вдруг с силой толкнул меня в спину, и я, не удержав равновесия, навалился на девушку, нечаянно обняв ее двумя руками.

— Ты что творишь, козел? — прогудел возмущенный голос.

Мне пришлось восстанавливать равновесие, стараясь при этом не уронить блондинку. Я смог это сделать, но пропустил удар, который отшвырнул меня в сторону от нее. Меня ударили ногой в плечо, хотя, возможно, метили в голову.

Я коснулся рукой земли, но не упал. Более того, смог увернуться от очередного удара.

Это был какой-то дикарь в солдатской форме. Я успел заметить тельняшку в разрезе кителя, голубой берет. И еще на меня густо пахнуло перегаром.

Десантник снова пустил в ход ногу, я успел нагнуться, и сапог прошел у меня над головой. Я отскочил в сторону, обратную той, в которую обращен был удар, и двумя руками толкнул противника в бок. Неплохо было бы провести подсечку, но я не владел этой техникой на том рефлекторном уровне. Зато «хуки», «джебы», «кроссы» и прочие «апперкоты» наработаны у меня до автоматизма…

Я готовился к службе в спецназе, где не требовалось виртуозное владение техникой рукопашного боя. Достаточно было врезать противнику под дых, лишив его тем самым желания выеживаться. Противником в нашем случае выступал свой же солдат. Я учился в высшем военном инженерном строительном училище, после которого должен был попасть в часть, где служили мелкие, условно и реально судимые уголовники. Такой контингент понимал только язык силы. Во всяком случае, я всерьез так думал, когда записывался в секцию бокса. И все пять лет усиленно готовился к бою с внутренним врагом. Правда, на практике мне применять свои знания так и не пришлось. Часть, куда я попал, находилась в стадии расформирования, солдат уже не призывали…

Сказал бы кто раньше, что бокс мне пригодится для схватки с солдатом в своем родном райцентре… Но схватка эта уже в разгаре. И солдат пьян, как раздолбай-стройбатовец…

Десантник упал, поднялся и снова бросился на меня. На этот раз он дал волю своим рукам. Я ушел от удара, резко пошел на сближение, провел короткий мощный «джолт». Поймав плюху, парень слегка поплыл, и я удачно провел «тройку» в голову.

Он отскочил в сторону, тряхнул головой, пытаясь причесать мысли, и взревел:

— Ну, козел! — и снова бросился на меня.

Он ударил, я ответил. На этот раз он упал, пропустив мощный «кросс» на противоходе. Правда, прежде чем отправить противника в нокаут, я пропустил несколько чувствительных ударов.

— Нормально! — Справа от меня кто-то захлопал в ладоши.

Я повернулся и увидел широкоплечего бровастого парня в черной рубахе из мокрого шелка. Чуть в сторонке стоял кривоносый атлет в майке-борцовке, которая подчеркивала мощь и рельефность его мышечной массы. Между этими парнями, чуть позади них, я заметил знакомую блондинку. Она смотрела из-под нахмуренных бровей и, казалось, осуждала меня за мое поведение. Но и на поверженного десантника она глянула с упреком. Но в этом взгляде я заметил и чувство вины.

— Хороший удар, пацан! — подмигнул мне широкоплечий.

Он обнял блондинку за плечи и повел ее к черной иномарке, которая стояла за качелями на дороге.

— Эй, ты куда, урод!

Десантник поднялся с земли, его сильно качнуло, но это не помешало ему броситься за девушкой. Но качок в борцовке не пропустил его, встретив прямым в голову. Задира попытался защититься, но куда там. Мощный удар сшиб его с ног, он упал и затих. Качок ухмыльнулся и надменно глянул на меня. Дескать, учись, как надо с одного удара.

После моего нокаута солдат оклемался быстро, а качок вырубил его надолго. Иномарка скрылась из виду, а он все продолжал лежать. Пришлось мне приводить его в чувство.

Он открыл глаза и первым делом попытался схватить меня за грудки, но я поймал его руки:

— Ты из какой психушки сбежал?

К нам подходили любопытные, с каждой минутой зевак становилось все больше, и это мне совсем не нравилось. Как бы менты не подтянулись…

— Я тебе пасть из-за Лизы порву! — прохрипел парень.

— Какая Лиза? Я с ней даже не знаком!

— А где она?

— Уехала… Не на того наехал! — усмехнувшись, ответил я.

Весна — время, когда солдаты возвращаются домой. И этот дембельнулся, приехал в родной город, а его Лиза уже с другим. Узнал он эту новость, раздавил с горя бутылек, а потом отправился выяснять отношения. Он же не просто солдат, а десантник, значит, герой.

Я повернулся к нему спиной и пошел к центру города. Все, нагулялся, пора домой. Шишка на скуле надувается, нос распухает, губа кровит. Под глазами вроде ничего нет, это хорошо. Послезавтра мне на завод надо идти, как я там с подбитым глазом покажусь?

Десантник догнал меня, хлопнул ладонью по плечу:

— Слышь, братан, ты это, извини!

— Да ладно.

— А Лизка, значит, уехала?

— Только от тебя и узнал, что ее Лиза зовут.

— Извини, не понял. Газанул я сдуру! — щелкнул он пальцами по горлу.

— Кирпичи о голову ломать не пробовал?

— Могу и об голову! Могу и так! Слышь, а ты чего спросил? — запоздало насторожился солдат. — Ты это, не быкуй!

Я промолчал. Может, он и умел бить кирпичи об голову, но мне схватку проиграл. Именно поэтому мне сейчас не нужно было ничего доказывать. И оправдываться не надо.

Инцидент исчерпан, копья сломаны, и пора уже расходиться, но десантник продолжал идти рядом со мной. Какое-то время он молчал, напряженно о чем-то думая.

— Слушай, а Лизка тебе ничего не говорила? Ну, куда она поехала?

— А где у нас здесь крутые тусуются?

— Крутые? Ну да, ребята реальные… — Парень поморщился, ощупывая отбитую челюсть. — Ты их не знаешь?

— Нет.

— Ну, мне сказали, что она с каким-то Лешим замутила…

— Не похожа она на кикимору, — с усмешкой заметил я.

— Кто кикимора?! — возмущенно протянул парень. — Лизка?! Ну, ты, в натуре! — Он резко схватил меня за руку, остановил, развернул лицом к себе. И даже сделал движение, чтобы ударить кулаком, но спохватился, сдулся и виновато посмотрел на меня: — Слышь, ты извини, братишка! Что-то клинит реально!

Обыкновенный он парень, с простецким, плохо запоминающимся лицом. Рослый, мощный, тяжеловесный. А форма у него как будто из костюмерной цирка шапито. Золотые негнущиеся погоны чуть ли не в палец толщиной, белый кант, где только можно, аксельбанты, значки в три ряда… Впрочем, у дембелей такая клоунада в порядке вещей.